Короли и капуста (сборник)
Шрифт:
В коралийские воды прибыл пароход "Андадор", совершавший регулярные рейсы. Он стал на якорь за милю от города. Побережье было усеяно зрителями. Карантинный доктор и таможенные отбыли в шлюпке на судно.
Через час Билли Кьоу вошел в консульство, сверкая белоснежным костюмом и ухмыляясь, как довольная акула.
– Что я вам скажу? Угадайте?
– сказал он консулу, разлегшемуся в гамаке.
– Куда там угадывать в такую жару, - лениво промямлил консул.
– Приехал ваш человек с сапогами, тот самый, - медленно заговорил Кьоу, с удовольствием ворочая на языке этот сладкий леденец.
– И привез с собой столько сапог, что хватило бы на весь континент - до Огненной Земли.
Кьоу любил веселиться с комфортом. Он выбрал чистое место на коврике и повалился на пол. Стены дрожали от его удовольствия.
Джонни повернулся к нему и, мигая глазами, сказал:
– Неужели нашелся такой идиот, который принял мое письмо всерьез?
– Товару на четыре тысячи долларов!
– захлебывался Кьоу в экстазе.
– Привез бы уголь в Ньюкасль! Или пальмовые веера на Шпицберген. Я видел старого чудака на взморье. Посмотрели бы вы на него, когда он вздел себе на нос очки и разглядывал босые ноги туземцев. Пятьсот человек, и все босиком!
– И это правда?
– спросил консул слабым голосом.
– Правда? Вы посмотрели бы, какую дочку привез с собой этот околпаченный гражданин. Красота! Рядом с нею кирпичные лица наших сеньорит показались черными, как вакса.
– Дальше! Рассказывайте дальше, - сказал Джонни, - если только вы способны прекратить ваше ослиное ржанье. Терпеть не могу, когда взрослый человек гогочет, как гиена!
– Зовут его Гемстеттер, - продолжал Кьоу.
– Он... ах, что это с вами?
Джонни стукнул подошвами об пол и выкарабкался из гамака.
– Да встаньте вы, идиот, - закричал он в сердцах, - или я размозжу вам голову этой чернильницей! Ведь это Розина и ее отец. Ах, боже мой, что за болван этот старый почтмейстер! Ну встаньте же, Билли Кьоу, и помогите мне. Что же нам делать? Или весь мир сошел с ума?
Кьоу поднялся и стряхнул с себя пыль. Кое-как ему удалось придать себе благопристойный вид.
– Нужно что-нибудь предпринять, Джонни, - сказал он, с трудом переходя на серьезный тон.
– Я ведь не думал, что это ваша возлюбленная. Раньше всего нужно найти им квартиру. Вы идите на берег, встречайте гостей, а я сбегаю к Гудвину может быть, миссис Гудвин приютит их у себя. Ведь у них лучший дом во всем Коралио.
– Милый Билли!
– сказал консул.
– Я знал, что вы не оставите меня. Наступил конец света, в этом нет никакого сомнения, но попробуем отсрочить катастрофу... на день или на два.
Кьоу раскрыл зонтик и направился к дому Гудвина. Джонни надел пиджак и шляпу Он схватил было графинчик с водкой, но поставил его снова на стол, не отпив ни глотка, и смело двинулся к берегу.
Он нашел мистера Гемстеттера и его дочь в холодке, у таможни. Окружавшая их толпа молча глазела на них. Таможенные чиновники кланялись и расшаркивались, в то время как капитан "Андадора" переводил им, с какой целью эти люди приехали в Коралио. Розина была, по-видимому, в полном здоровье, она с веселым интересом рассматривала все вокруг. Все было так ново! Ее круглые щечки чуть-чуть покраснели, когда она увидела своего былого поклонника. Мистер Гемстеттер пожал ему руку весьма дружелюбно. Это был пожилой человек без всяких житейских талантов, один из тех многочисленных неудачников, дельцов-непосед, которые никогда не бывают довольны и вечно мечтают о чем-нибудь новом.
– Очень рад вас видеть, милый Джон. Можно называть вас просто Джоном!
– сказал он.
– Позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы так скоро ответили на запрос нашего почтмейстера. Он был очень любезен, - предложил похлопотать обо мне. Он знал, что я ищу себе такое дело, где прибыль была бы побольше. Я читал в газетах, что здешние места привлекают много капиталов. Спасибо за ваш совет. Я продал все, что имел, и купил вот эти башмаки. Хорошие башмаки, первый сорт Живописный у вас городишко, Джон! Я надеюсь, что дела у меня пойдут превосходно. Судя по вашему письму, спрос на обувь здесь будет огромный.
Страдания злополучного консула вскоре, к счастью, прекратил Кьоу, появившийся с известием,, что миссис Гудвин будет очень рада предоставить комнаты в своем доме мистеру Гемстеттеру и его дочери. Туда-то и были отведены новоприезжие. Там их и оставили: пусть отдыхают с дороги. Консул пошел последить, чтобы обувь пока что, в ожидании досмотра, убрали в таможенный склад. Кьоу, улыбаясь, как акула, побежал по городу, разыскивать Гудвина и внушить ему, чтобы он не открывал своему гостю, каковы истинные перспективы башмачной торговли в Коралио, пока Джонни не придумает что-нибудь, чтобы спасти положение, если это вообще возможно.
Вечером у Кьоу с консулом состоялся на подветренной террасе отчаянный военный совет.
– Отправьте их домой, - начал Кьоу, читая у консула в мыслях.
– Отправил бы, - сказал Джонни помолчав, - только, Билли, дело в том, что я все это время безбожно обманывал вас.
– Это ничего, - сказал покладистый Кьоу.
– Я говорил вам сто раз, - медленно продолжал Джонни, что я забыл эту девушку, выбросил ее из головы.
– Триста семьдесят пять раз вы говорили об этом, согласился монумент терпения.
– Я лгал, - повторил консул, - я лгал каждый раз. Я не забывал ее ни на секунду. Я был упрямый осел: убежал черт знает куда лишь потому, что она мимоходом сказала "нет". И, как спесивый болван, не хотел вернуться. Но сегодня я обменялся с нею двумя-тремя словами у Гудвина и узнал одну вещь. Вы помните этого фермера, который волочился за нею?
– Динка Поусона?
– Пинка Доусона. Он для нее - ноль. Она, оказывается, не верила его россказням обо мне. Но все равно, я погиб. Это дурацкое письмо, которое мы с вами сочинили тогда, расстроило все мои шансы. Она с презрением отвернется от меня, когда узнает, что я сыграл такую жестокую шутку над ее старым отцом, - шутку, не достойную самого глупого школьника. Башмаки! Боже мой, да сиди он здесь двадцать лет, он не продаст и двадцати пар башмаков. Напяльте-ка башмаки на караиба или на чумазого испанца - и что сделают эти люди? Встанут на голову и будут визжать, пока не стряхнут их. Никогда не носили они башмаков и не будут носить. Если я пошлю их домой, я должен буду рассказать им всю историю, и что подумает Розина обо мне? Я люблю эту девушку больше прежнего. Билли, и теперь, когда она тут, в двух шагах, я теряю ее навеки лишь потому, что я попробовал шутить, когда термометр показывал сто два градуса.
– Не падайте духом!
– сказал оптимист Кьоу.
– И пусть они откроют магазин. Я недаром поработал нынче. На первое время мы можем устроить бум. Чуть откроется магазин, я пойду и куплю шесть пар. Я уже говорил кое с кем и объяснил им, какая случилась катастрофа, и все наши накупят себе столько башмаков, как будто они стоножки. Франк Гудвин купит целый ящик или два. Джедди покупают одиннадцать пар. Клэнси вложит в это дело всю свою недельную выручку, и даже старый доктор Грэгг готов купить три пары туфлей из крокодиловой кожи, если у них найдется достаточно большой размера Бланшар видел мельком мисс Розину Г?мстеттер, и, так как он француз, он потребует не меньше двенадцати пар.