Корона для миледи
Шрифт:
— Сейчас! — прошептал он, кивая Грое поверх головы Эльгивы.
Он рванул на луг и потянул за собой сестру.
Эльгива бежала так быстро, как только могла, но ей мешали ее пышные юбки, поскольку одну ее руку сжимал Вульф, а другой она держала ларец с драгоценностями. В отчаянии она выдернула руку из пальцев Вульфа, чтобы подобрать повыше путающуюся в ногах льняную ткань. Она не сводила глаз с деревьев на краю поля, не глядя под ноги, и в конце концов, споткнувшись о кочку, растянулась на траве. Ларец упал, подскочил и раскрылся, рассыпая вокруг разноцветные каменья. Встав на колени, Эльгива принялась
Кто-то должен помочь Грое, иначе викинги ее заметят раньше, чем она сможет пересечь поле. Эльгива взглянула на драгоценности в своей ладони, на убегающего прочь Вульфа, не подозревающего, что она упала, на Грою далеко позади себя, на дом у края луга, огонь в котором уже подбирался к соломенной крыше.
Она не может вернуться, это слишком опасно. Да Гроя и не ждет от нее этого. Гроя велела бы ей бежать, спасать себя.
Эльгива поднялась и, прижав к груди драгоценности, помчалась вслед на Вульфом.
Когда она добежала до края леса и укрылась в нем, он уже стоял там, шумно дыша после быстрого бега, качал головой и глядел ей за спину.
— Бедная старая ведьма, — проворчал он. — Похоже, она влипла.
Эльгива оглянулась.
Гроя повалилась на колени, а из крайнего дома вышли двое викингов. Они ринулись к старухе, но Гроя их не видела, потому что ее взгляд был прикован к деревьям, в тени которых скрылись Вульф с Эльгивой. Это были огромные воины, рослые и широкоплечие, одетые в кольчуги, их головы облегали кожаные шлемы. Оба были вооружены топорами с длинной рукоятью.
Когда они добрались до Грои, один из них сильно ее толкнул, отчего она упала вперед на руки. Задрав ее юбки, он бросился на нее, как кобель, вонзаясь раз за разом. Закончив, он отстранился и стал наблюдать за сменившим его напарником.
Все длилось не более минуты. Эльгива твердила себе, что теперь они оставят Грою в покое. Почему бы и нет? Безвредная, она не стоит того, чтобы убивать ее. Но, как только второй отвалился от нее, первый высоко поднял свой топор. В это мгновение, прежде чем лезвие обрушилось вниз, Эльгива увидела, как оно сверкнуло на солнце, словно драгоценный камень.
Графство Девоншир
Захватчики Эммы неуклонно вели ее на юго-восток. Свен ехал справа от нее, и веревка, привязанная к узде ее кобылы, была крепко намотана на луку его седла. Его сын, Кнут, как называл его Свен, держался слева от нее, а третий конвоир, Хальфдан, замыкал кавалькаду.
Они уже немало проехали, когда Эмма увидела зловещую пелену дыма, поднимающуюся на западе в небо. Черное облако медленно разрасталось и, ширясь, поглотило солнце. Эмма поняла, что стены Эксетера, должно быть, не сдержали врага.
Викинги Свена, похоже, обнаружили тайный ход и открыли городские ворота изнутри, и резня, произошедшая на узкой дороге между холмами в этот полдень, получила свое продолжение на улицах Эксетера. Это горькое знание разожгло в ее сердце пожар ненависти к датскому королю, ярость, доведенную до белого каления ее бессилием хоть чем-нибудь воспрепятствовать кровавой бойне.
Она не прекращала ожидать удобного случая для побега, но чем больше миль оставалось за спиной, тем сильнее становилось ее отчаяние. Только чудо могло помочь ей сбежать. Захватчики бдительно за ней следили, а юноша, Кнут, похоже, вообще не сводил с нее глаз.
Эмма не могла определить, сколько они уже проехали, но чем темнее становилось небо, тем ближе они были к побережью. На вершине невысокого холма Свен остановил своего коня и весь отряд и стал осматривать горизонт. Проследив за его взглядом, Эмма увидела, что дальше дорога уходит почти прямо на юг, и там, вдали, предположила она, под сгрудившимися облаками лежит берег Ла-Манша. Другая дорога, ýже первой, вела вниз по склону холма налево, проходила через небольшую деревню и затем, пересекая луг с пасущимися овцами, скрывалась в густом сосновом лесу.
Она с надеждой всматривалась в поисках хоть кого-нибудь, кто мог бы прийти ей на помощь, но вокруг не было видно ни единой живой души. Вероятно, решила она, как только загорелись сигнальные костры, люди, схватив все, что могли унести с собой, залезли в норы, как кролики в грозу. Сейчас они, должно быть, сидят в укрытии, ожидая, когда пройдет буря. Все, что они оставили, станет добычей грабителей.
Свен указал на поселок внизу.
— В той деревне, вероятно, найдется еда, — сказал он своим товарищам. — Нам предстоит долгая ночь, так что идите, посмотрите, что там можно взять. Не задерживайтесь. Я с леди поеду вперед.
Юноша и третий викинг развернули коней в направлении деревни, а Свен пустил своего коня по дороге на юг, потянув за собой Энжи на веревке. «Теперь, — подумала Эмма, — самое лучшее время для побега». Она взглянула на мощный торс Свена. Что и говорить, этот человек внушал трепет, но она сочла, что быстрота и выучка ее лошади дадут ей преимущество, если ей только удастся сбежать.
Все же она колебалась. Если ее попытка не увенчается успехом, другой такой возможности у нее уже не будет. Она украдкой разглядывала своего конвоира, а ножны спрятанного в сапог охотничьего ножа, казалось, жгли ее голень раскаленным железом. Она бы не осмелилась на него напасть, так как Свен больше ее, сильнее и лучше вооружен: он одолел бы ее в одно мгновение.
Нет, решила она, обдумывая каждое свое движение, ей нужно сделать ставку на остроту своего ножа, быстроту и неожиданность. Свен не будет ожидать от нее попытки побега, так как, по правде говоря, бежать ей было некуда. Она могла положиться только на то, что ее лошадь резвее, чем конь Свена, и ей удастся оторваться от него в лесу. В любом случае, это лучше того, что ожидает ее в конце этой дороги.
У Эммы пересохло во рту, пока она медленно скользила дрожащей рукой вниз по ноге и наконец сжала рукоять в кулаке. Затем, осторожно замедлив шаг своей кобылы, она молниеносным движением выхватила нож и полоснула им по туго натянутой веревке. С криком Свен рванулся к ней, но она развернула лошадь влево и быстро увеличила разрыв между ними. Посылая свою кобылу в карьер, Эмма склонилась к ее шее, направляя Энжи в сторону дороги на восток. Ее нормандская лошадь, преследуемая не столь горячим конем Свена, мчалась так, будто за ней гнался сам дьявол.