Корона мечей
Шрифт:
– Айз Седай, – простодушно сказала она, – никто из нас никогда не пользовался тер’ангриалами, а уж тем более ангриалами или са’ангриалами.– Простодушие и настороженность – точно такое выражение бывает на морде лисы, нечаянно забежавшей в город. – Уверяю вас, мы не претендуем ни на что, имеющее хоть какое-то отношение к Айз Седай. Как видите, мы лишь подруги, связанные общими воспоминаниями о том, что когда-то нам позволили посетить Белую Башню. Только и всего.
– Просто подруги, –
– Да, – с явной неохотой согласилась Реанне. – И они.
Илэйн очень медленно покачала головой:
– Реанне, Белая Башня знает о Родне. Всегда знала.
Смуглянка, похожая на тайренку, в шелковой бело-голубой жилетке с эмблемой гильдии ювелиров, придушенно вскрикнула и прижала пухлые ладони ко рту. Тощая седовласая салдэйка с красным поясом, вздохнув, сползла со своего кресла и упала рядом со светловолосой женщиной, по-прежнему бездыханно лежащей на полу; еще у двоих был такой вид, будто и они недалеки от этого.
Реанне поглядела на выстроившихся перед дверью Айз Седай, чтобы удостовериться, что Илэйн сказала правду, и, по-видимому, прочла на их лицах подтверждение. Лицо Мерилилль было холоднее осеннего неба, губы Сарейты скривились, она не сумела сдержаться. Вандене и Кареане стояли с плотно сжатыми губами, и даже Аделис внесла свою лепту, поворачивая голову и внимательно разглядывая сидящих вдоль стен женщин с таким выражением, будто это насекомые, которых она впервые видит. Конечно, то, что видела Реанне, и то, что на самом деле происходило в их душах, вовсе не одно и то же. Все они в конце концов согласились с решением Илэйн, но никакой поток этих «Да, Илэйн...» не мог внезапно привести их в восторг от необходимости действовать именно таким образом. Они были бы здесь уже два часа назад, не задержи их множество всяческих «Но, Илэйн...». Увы, иногда руководить означает подгонять палкой, точно пастух стадо.
Реанне не вздрогнула, но на ее лице явственно проступил страх, и она, словно защищаясь, подняла руки.
– Вы хотите уничтожить Родню? Почему только теперь, спустя столько лет? Что мы именно сейчас сделали такого, что с нами должно быть покончено?
– Никто не собирается вас уничтожать, – ответила Илэйн. – Кареане, поскольку никому не приходит в голову помочь этим двоим, может, ты это сделаешь?
Все сидящие вздрогнули и зарделись от смущения, и, прежде чем Кареане сдвинулась с места, над лежащими в обмороке склонились подруги, подняли их и поднесли ароматические соли к носу.
– Престол Амерлин желает привлечь к Башне всех женщин, способных направлять, – продолжала Илэйн. – Это предложение относится и к любой женщине из Родни, которая захочет его принять.
Даже оплетя каждую потоком Воздуха, она не смогла бы заморозить их более основательно. И если бы она крепко сжала их этим потоком, и то вряд ли глаза у них выкатились бы сильнее. Одна из женщин, лежавших в обмороке, неожиданно тяжело задышала и закашлялась, оттолкнув крошечный пузырек с ароматической солью. Это маленькое происшествие разрушило всеобщее оцепенение, и тут же раздались взволнованные голоса.
–
Круглолицая женщина с красным поясом буквально взорвалась криком:
– Нам позволят учиться? Нас снова станут учить?
Со всех сторон хлынул поток голосов, в которых смешались боль и страстное желание:
– Мы на самом деле сможем?.. Нам позволят?..
Реанне тут же яростно накинулась на них:
– Ивара, Сумеко, все вы! Прекратите! Не забывайтесь! Вы разговариваете с Айз Седай! Вы... разговариваете... с Айз Седай!
Она прикрыла лицо дрожащей рукой. Все в смущении замолчали, опустили глаза и покраснели еще сильнее. Несмотря на седые или почти седые волосы, все они, со своими вытянувшимися физиономиями, напомнили Илэйн послушниц, дерущихся подушками после того, как отзвонил вечерний колокол, и внезапно застигнутых на месте преступления Наставницей.
Реанне сквозь пальцы нерешительно взглянула на Илэйн.
– Нам в самом деле позволят вернуться в Башню? – пробормотала она, продолжая прикрываться ладонью.
Илэйн кивнула:
– Те, кто способен учиться, чтобы стать Айз Седай, получат такую возможность, но это относится не только к вам. К любой женщине, которая может направлять Силу.
Невыплаканные слезы засияли в глазах Реанне. Илэйн не была уверена, но ей послышалось, что женщина прошептала что-то вроде:
– Я смогу стать Зеленой.
Как трудно было тут же не вскочить и не обнять ее!
Никто из Айз Седай по-прежнему не проявлял никаких эмоций, а Мерилилль выглядела суровее всех.
– Можно мне задать вопрос, Илэйн? – спросила она. – Реанне, сколько из... вас захотят присоединиться к нам? – Без сомнения, эта пауза включала в себя что-то вроде «сколько дичков и женщин, которые прежде не прошли испытания».
Если Реанне и заподозрила в словах Мерилилль скрытый смысл, она не придала этому значения.
– Я даже мысли не допускаю, что кто-то откажется от такого предложения, – сказала она, почти задыхаясь. – Потребуется время, чтобы известить всех. Мы стараемся не собираться все в одном месте, поэтому... – она засмеялась, почти на грани истерики или слез, – ...поэтому Айз Седай и не замечают нас. Сейчас в наших списках числится тысяча семьсот восемьдесят три имени.
Большинство Айз Седай владели искусством скрывать потрясение за показным спокойствием, и лишь Сарейта широко распахнула глаза. Ее губы беззвучно зашевелились, но Илэйн знала ее достаточно хорошо, чтобы прочесть по ним сказанное: «Две тысячи дичков! Помоги нам Свет!»
Илэйн с преувеличенной тщательностью расправила юбки, изо всех сил стараясь сохранить спокойное выражение лица. Помощь Света и впрямь не помешает.
Реанне неправильно поняла затянувшееся молчание:
– Вы рассчитывали на большее? Каждый год происходят несчастные случаи, или кто-то умирает своей смертью, как и прочие люди, и нас становится все меньше. Боюсь, Родня ненамного увеличилась за последнюю тысячу лет. Возможно, привлекая женщин, покидающих Белую Башню, мы действовали излишне осторожно, но мы всегда опасались, что кто-то из них проговорится, и тогда... тогда...