Корпорация Семаргл

Свобода Стас

– С соседом не забудь поздороваться, – Светка легко поднималась на пятый этаж. Я шел следом, стараясь выкинуть из головы странный плач.

– Ну нафиг, – я хмыкнул, – с чего бы это мне с ним здороваться?

– С того, что его помощь тебе может пригодиться. Когда-нибудь.

– Когда-нибудь, когда пригодится, я буду дохлым. Пусть закопает где-нибудь под деревом сакуры.

Светка попыталась стукнуть меня рюкзаком, но я увернулся и нырнул за дверь. Небольшая прихожая, совмещенный санузел и комната с кухней. Здесь живем только мы с сестрой. По некоторым причинам.

В

гробу я такие причины видал.

– Влад, поставь чайник, пожалуйста. – Светка сделала вид, что не услышала мои возмущения в сторону соседа и поставила чайник на плиту сама. – И… ты собираешься делать аналитическую геометрию?

– Сделал, на перерыве между физрой и физпрактикумом, – отозвался я, выудив из рюкзака тетрадку и кинув ее сестре. Светка поймала и пролистала.

– Жуть какая, я это за год не решу, – сестра бросила мою тетрадку на стол и пригорюнилась. В чем-то я ее понимал. Хотя, на мой взгляд, аналитическая геометрия просто идеальный предмет. Можно рисовать графики, и при этом все умещается в понятные формулы.

– Кстати, сосед рассказывал, что у него дочка погибла, – Светка сняла чайник с плиты и начала разливать нам кипяток. – Ее мужик бросил, она беременная была.

Я чуть не поперхнулся чаем и уставился на сестру. Словно в ответ на мои мысли заорал телефон. Орал он долго и противно, даже начинало сводить скулы и дергать глаз. Сколько не бьюсь, отключить оповещения не могу. Потерять телефон совершенно случайно тоже не получается.

– Влад, лучше прочитай, что они от тебя хотят, – предложила Светка, допивая чай. – Не отстанут ведь.

– Да не сомневаюсь.

Уж я-то знал, какими они могут быть, эти ребята из корпорации «Семаргл». Сердито цыкнув зубом, я выудил телефон из рюкзака и ткнул пальцем в красную иконку с белым узором в виде крылатой собаки.

Приложение немедленно загрузилось, плюнув в меня надписью.

– Корпорация «Семаргл» приветствует вас, Влад, – передразнил я, нажимая на кнопку уведомления.

Колокольчик зазвенел тревожным набатом. Что за идиотский звук, в очередной раз подумал я.

Сообщение раскрылось, словно огнем вспыхнуло. И я прочитал: «В вашем районе обнаружен безымянный младенец. Разберитесь».

И все инструкции, понимай, как знаешь.

Я подбросил телефон на ладони. Заниматься безымянными младенцами неохота. Но это лучше, чем домовой. В прошлый раз домовой закрыл меня в подвале и пытался утопить. И какие умники делали трогательные мультфильмы про домовенка Кузю? Да я бы руки таким ребятам поотрывал, чтобы народ не вводили в заблуждение вот уже сколько десятилетий.

Ребенок по сравнению с агрессивным домовым – ерунда.

Допив остывший чай, я поднялся и пошел в комнату. Мне нужно подумать. Тот безымянный младенец, кто он? Я слышал о потерчатах и игошах. Они вроде оба безобидных вида. Но если я хочу узнать точнее, то мне нужен Гугл. Нет, не поисковая система, хотя, на крайний случай, тоже сойдет. А нужен мне конкретный пользователь приложения «Семаргл», отмеченный солнечным знаком рядом с ником. Я подцепил телефон, разглядывая короткий

список таких отмеченных. Сварог, глава этой организации. Надеюсь, его накроет каким-нибудь приходько.

Гугл, наш справочник по нечисти, недоступный почему-то. Ярчук и Охотник, братья-близнецы. Я их не видел, но о них многие говорят. Один выискивает нечисть, второй зачищает. Хорошо работают в паре.

И несколько других лиц. С ними я вообще не имел дела, даже в чате.

– Ну что, – спросила Светка, – кого тебе поручили?

– Понять бы самому, – отозвался я, лениво тыркая в кнопки телефона, – безымянный младенец.

– Игоша или потерчонок?

– Фиг знает, не указали.

– А не надо было их игнорировать.

Светка улыбнулась, вооружилась учебником аналитической геометрии и моей тетрадкой, отправилась делать домашнее задание. Или делать вид, что делает домашнее задание.

Я же рухнул на раскладушку и повернулся на бок, разглядывая экран телефона. И отчаянно размышлял, как без Гугла определить, с кем я столкнулся. Потерчата, потерянные дети, жаждущие имени. Игоши тоже хотят, чтобы их назвали. Я снова посмотрел на телефон. Потерчата… Назови их хоть как-нибудь. Скажи: «Если ты девочка, то Маша, а если мальчик, то Ваня».

Все это замечательно, но если это игоша? С игошами нужно четко.

Если ошибешься, игоша свирепеет.

Не знаю, насколько он опасен, может ли убить. Но это легко проверить. Достаточно ошибиться.

Ну и долго я тут буду кота за хвост тянуть? Безымянный младенец сам себя не поименует, к сожалению.

Я поднялся с раскладушки, неохотно натянул джинсовую куртку и пошел на улицу. Пять этажей, десять лестничных пролетов, и я на свободе.

На улице нет ветра. Я поднял ладонь, пробуя уловить хоть какое-то дуновение, но стоит мертвый штиль. Даже птицы не поют. Это действительно странно. Обычно тут хотя бы воробьи за еду дерутся. С таким гомоном, что хоть камнем в стаю кидайся.

За спиной скрипнуло.

Я повернулся и уставился на качели. Те ржаво зашевелились, пытаясь разогнаться. Словно кто-то их раскачивал, но ручонки оказались слабые.

Я следил за тем, как качели ходят вверх и вниз, вверх и вниз. Все упорнее, все яростнее. А вместе с тем ветра нет. И кто их раскачивает, хотелось бы знать?

Я подошел к качелям.

Те продолжали опускаться и подниматься, чуть не поддав мне под колени. Я ухватился за прут, которым качели подвешены к перекладине. Отдача хлопнула меня по ладони, и я чуть не вскрикнул, но закусил губу, пытаясь сдержаться.

И сдержать качели.

В воздухе пронесся детский смех, перешедший в тихий всхлип. И снова этот голос.

Скажи, как меня зовут, скажи, как меня зовут… скажи, как меня зовут…

Как меня зовут…

Я уставился на качели. Вроде говорило оттуда, но это не точно. А мое оружие осталось в рюкзаке. Я отпустил качели, отодвинувшись подальше. Качели пытались разогнаться, но задор, видимо, уже пропал.

***

Утром у нас закончился хлеб.