Коррекция
Шрифт:
– Но ты ему не веришь, – сказал Владимир. – Кстати, я справлялся в центре, и мне подтвердили, что проблемы с памятью были на самом деле. Те знания, которые ты сейчас проверял, были для него закрыты. Спецназ ГРУ – это что?
– Элита боя и разведки. Эти ребята могли выкрасть и привезти в Россию Государственного секретаря США. Таких бойцов уже давно нет.
– Точно могли бы? – не поверил отец Лиды. – Вот ты мог бы?
– Убить мог без труда, – ответил Алексей. – Выкрасть сложнее, но тоже можно. А вот вывезти в Союз… У одного вряд ли получилось бы, но если с прикрытием, не вижу проблем. Только на такое никогда не пошли бы ни мы, ни американцы. Вы задали мне немало вопросов, можно спросить вас?
– Меня предупреждали, что у вас есть вопросы, – сказал Валентин. – Задавайте, попробую ответить.
– У меня два вопроса, и оба для меня важны. Я непонятно как попал в ваше время и вряд ли когда вернусь обратно. Значит, нужно как-то строить свою
– И что же вызвало неприязнь? – посерьёзнел Валентин.
– Мне не понравилось то, во что у вас превращаются люди, в первую очередь молодёжь. Пока все были зажаты военным положением и борьбой за выживание, это не бросалось в глаза. Сейчас у режима хватает сил бороться с крайностями, но это ненадолго.
– Почему вы так думаете?
– Потому что людям не оставили ничего, кроме работы и потребления, а человеку этого мало! Большинство разочаровано в религиях, а никаких других идей вы им не предложили. Вкалывай, чтобы заработать больше денег, и тебе воздастся! Будешь больше и вкуснее есть и чаще пользоваться пардами или той же наркотой. Ну и чем-нибудь ещё, что придумано для развлечения. И так всю жизнь! Отсюда и секты с их извращениями, и бегство в наркотики, и молодёжный экстремизм! Вы не даёте людям идей, и они пытаются найти их сами.
– Прекрасно обрисовали проблему, – согласился Валентин. – От меня-то чего хотите?
– Вы разбираетесь в этом гораздо лучше меня. Какой у вас прогноз по будущему?
– Плохой у меня прогноз, – вздохнул Валентин. – Года два назад я занимался этим по заданию правительства. Когда проигнорировали мои предложения, в первый раз за много лет напился, хотя не терплю водку.
– Неужели так плохо? – нахмурился Владимир.
– Гораздо хуже, чем ты думаешь. Мы сделали большую ошибку, когда приняли столько мигрантов, да ещё из Штатов и Западной Европы. Если у нас к тому времени в населении была какая-то религиозность, семейные и нравственные ценности, то у них ничего этого давно не было. Они хорошие работники, но идея абсолютной личной свободы действуют на общество разрушительно. На Западе к тому времени лет тридцать с пеной у рта боролись за права человека, совсем забыв, что у него, помимо прав, должно быть и много обязанностей. А идеи равенства и социальной справедливости были похоронены хозяевами мира ещё раньше. Вы видели наши учебники истории, Алексей?
– Видел. Это делается специально?
– А вы как думали? Те, кто на вершине социальной пирамиды, сами не блещут интеллектом и считают, что болванами легче управлять. Это действительно так, только когда болванов слишком много, общество становится неуправляемым. И мы к этому опасно приблизились.
– И ваши рекомендации проигнорировали?
– Легче закрыть глаза на проблему и ничего не делать. Всё как-нибудь утрясётся само, а если не утрясётся, есть ещё армия. Правители на этом не раз обжигались. Ведь что такое армия? Часть того же народа… Не всегда и не всё можно решить силой, но попробуй объяснить это тем, кто уже забыл, что можно править иначе. Я слышал, что в правительстве есть планы отвлечь население экспансией. При желании мы можем захватить всю Европу, и даже немцы ничего не смогут сделать. Беда в том, что подобное может дать только отсрочку, а потом будет ещё хуже. Да и резервов для этого пока недостаточно. И населения у нас мало, а на быстрый рост рассчитывать не приходится, даже если восстановим сельскохозяйственное производство.
– А почему? – спросила Лида.
– А почему у тебя самой до сих пор нет детей? – спросил Валентин. – В твоём возрасте после всех этих уколов трудно зачать даже одного ребёнка. Мы слишком долго сдерживали рост населения, часто негодными средствами. Знаете, сколько у нас однополых семей? Почти четверть! Мало того что они никого не оставят после себя, они плохо действуют на остальных! Семья не для детей, а для собственного удовольствия. А сейчас ещё начали продавать пард. Поменял раз в десять лет изотопную батарею и имеешь красивую безотказную жену, дарящую максимум того, что мужчине может дать женщина. Она обеспечит ему и быт, и общение, и вообще всё, кроме детей. Парды дешевеют и тут же раскупаются! А большинство тех, кто образовал пару с живым партнёром, делает уколы и занимается безопасным сексом. Зачем возиться с детьми, тратя на это своё время, нервы и деньги? Дети – это обязанности и ответственность, большинству молодых это больше не нужно. Если сейчас снять все ограничения по рождаемости, мы даже не восполним убыли населения. А если в правительстве не примут немедленных мер, лет через десять рожать будет некому. Средний возраст населения и без того достаточно велик. Молодёжи мало, а её ещё вовлекают в сатанистские секты и сажают на наркоту. Вас интересовал прогноз? Думаю, что мы лет десять будем увеличивать производство и возрождать сельское хозяйство, а потом начнётся упадок. Когда появятся трудности со снабжением, следует ожидать беспорядков.
– Мне нужно знать, что явилось причиной упадка и развала Советского Союза. Почему он выстоял в трудные годы и развалился в благополучные? Кто в этом виноват?
– А зачем вам это? – удивился Валентин. – Это ведь уже не переиграешь.
– Я не знаю, – ответил Алексей. – Почему-то кажется, что это очень важно.
– А вот это интересно! Похоже, что вы искренни. Если поверить в то, что вы пришли к нам из прошлого, сразу же возникает вопрос: для чего? Не для того ли, чтобы посмотреть финал и отыскать причину? Но если это так, значит, есть возможность вернуться обратно и попытаться что-то исправить. Иначе в вашем появлении нет абсолютно никакого смысла.
– Как это вернуться? – растерянно сказала Лида. – А как же я?
– Вы, милая Лидия, скорее всего, не предусмотрены сценарием, – улыбнулся Валентин. – Но если вашим избранником играют высшие силы, они могут снизойти к его потребностям и отправить вас туда же. Только для этого вам мало любить самой, нужно чтобы любили вас. Так любили, чтобы с вашей потерей послали все эти игры к чёрту!
– И что случится, если он вернётся и сможет что-то исправить? – спросил Владимир.
– Ничего этого больше не будет, – Валентин показал рукой на гостиную Валери. – Мы с тобой, скорее всего, родимся, но проживём совсем другую жизнь, в которой не будет твоей империи. Никому не под силу остановить извержение, но к нему можно подготовиться. Десятки лет скупать на мировых рынках излишки продовольствия и хранить их хотя бы в вечной мерзлоте, заранее понастроить реакторов и подземных производств и собрать животных и растения, которые погибнут в катаклизме. Не всех, конечно, но хоть часть. Своё население можно спасти всё, даже на Дальнем Востоке. Просто вывезти всех вглубь страны. Можно даже принять мигрантов. Если будут нормальными жители Союза, принятые не навредят, только их не должно быть слишком много. А потом можно без проблем захватить всю Европу, и не только её. Мечты…
– Так что по причинам? – напомнил Алексей.
– Ваш коммунизм ближе к религии, чем к науке, – вздохнул Валентин. – Это вера, но не в бога, а в мечту о всеобщем равенстве и братстве. Многих она притягивала, у других вызывала неприятие. Причина в природе человека. В нём есть два начала: индивидуальное и коллективистское, причём первое, как правило, доминирует. А для построения коммунизма нужно добиться обратного. Не обязательно давить индивидуальное, как у вас одно время делали, достаточно того, чтобы каждый человек понял и принял, что его личное благо напрямую связано с благом всех остальных. В теории очень просто, попробуйте добиться этого на практике. В истории человечества ни одна такая попытка не увенчалась успехом. Сделать подобное можно только длительным целенаправленным воспитанием народа, других способов не придумано. Только воспитатели сами должны верить в идею и удержаться от соблазна воспользоваться властью в своих интересах. Пока ваше руководство верило или очень убедительно показывало это остальным и вело скромный образ жизни, большинство народа готово было терпеть лишения и даже при необходимости отдать жизнь за светлое будущее! А когда партийные и государственные чиновники отделились от народа, подгребая под себя материальные блага, а ему оставили идеологию… Началось это давно, но огромные масштабы приняло в конце правления Брежнева. У него самого была большая коллекция престижных иномарок, а дача смахивала на дворец. Там много чего было, если хотите, могу дать почитать книги.
– Разделение – это понятно, – сказал Алексей. – Книги возьму с благодарностью. Но ведь наверняка не только в этом дело! Не верю, что обошлось без Запада и своих иуд!
– Правильно делаете, – кивнул Валентин. – И Запад активно помог, и иуды нашлись в большом числе. Несмотря на все свои недостатки, Советский Союз имел и немало достоинств и был очень устойчивым образованием. Недовольство и выступления имели место, но они очень быстро подавлялись милицией и в отдельных случаях армией. Государство можно было разрушить только сверху, что и сделали. А перед этим запустили политические преобразования и экономические реформы, которые довели экономику до ручки, а терпение народов – до предела. Над людьми так долго издевались, что у них даже не было сил протестовать, когда страну растягивали на куски, а многие ещё и радовались. Я и по этому периоду дам книги, почитаете. И по виновникам всё распишу персонально. Но главное – это не то, что делалось тогда, а политика партийного руководства в предшествующий период. Слабое место Советского Союза в системе отбора руководящих кадров, в нём за всю историю не было ни одного сильного и порядочного главы. Сталин и Брежнев сделали много хорошего, но за ними числится и немало дурного. Об остальных вообще не хочется говорить. Способных людей было много, но их не пускали на самый верх. Не буду я разливаться соловьём, почитаете сами. Только имейте в виду, что не всем источникам можно безоглядно верить. Я сделаю свои пометки на полях. У меня неплохой почерк, разберёте.