Корсар
Шрифт:
Я снова оказался в трапезной.
Повернувшись к образам, я осенил себя крёстным знамением, поклонился. Боярин хмыкнул и уселся в кресло.
Я, не ожидая приглашения, сел на лавку.
– Своенравен ты, лекарь! Стало быть силу свою чуешь. Не зря хвалил тебя Демьян.
– Боярин, я не с псами сражаться приехал. Моё дело – здоровье людям возвращать. – И добавил: – Кто этого сам хочет.
– Ишь ты какой, колкий да шустрый.
– Мы так и будем говорить?
– Инда ладно. Тогда слушай. Много лекарей меня уже
– Ты расскажи, чем недужен, а я уж сам решу – смогу помочь или нет.
– Тогда смотри.
Боярин скинул кафтан и рубаху.
Ешкин кот! Всё тело было покрыто струпьями, кое-где сочившимися гноем.
– Зудит – спасу нет. Полночи чешусь, только когда выпью изрядно, забываюсь. Лекари говорят – проказа, вылечить, мол, нельзя.
Я подошёл поближе, тщательно оглядел обнажённый торс. Нет, это не проказа! Видел я уже прокажённых.
Это псориаз. Всё тело покрыто бляшками, при лёгком поскрёбывании с них осыпаются чешуйки. А то, что кое-где бляшки гноятся, так это от расчёсов. Грязь с рук, из-под ногтей попадает в расчёсы – вот отсюда и гной. Самое интересное – на лице и голове следов болезни нет.
– И ниже то же самое?
– Так же, – обречённо кивнул боярин.
– Очень сложная болячка у тебя. Полностью вылечить нельзя, но! Сделать так, чтобы струпья сошли и зуда не было – можно. Сразу предупреждаю – не навсегда; на полгода, может – чуть поболее.
– А потом?
– Снова лечение повторить надо.
– Давай быстрее свои травы.
– Э – нет, ты мне на месяц нужен. К тому же надо на море ехать.
– Экие заморочки. Ну так Ям же есть на Балтике, ехать недолго.
– Не подойдёт, холодно там.
– Тебе не угодишь.
– Это не мне, это твоей болячке надо.
Боярин оделся.
– Тогда что предложишь?
– На юг ехать.
– Там Дикое поле, крымчаки.
– Не нужно к крымчакам. Государь же присоединил Астраханское ханство. Там казаки сейчас: на восход – Яицкий городок, на полдень – Казачья крепость. Можно и в сторону Астрахани, только не на Волге, а к берегу моря.
– Сдалось тебе это море!
– Тебе, боярин, тебе!
– А если облегчения не получу?
– Если бы у бабки была бы борода, она была бы дедом. Ручаюсь.
Боярин задумался.
– Это же корабль нужен, охрана. Впрочем, охрана – не вопрос. Уладить можно. Вот без охраны – никак, неспокойные там места. Ногаи и татары балуют, набеги делают. Кабы не казаки, совсем бы худо было. Хотя и они тоже иногда балуют. Ладно, как найду судно – сообщу. Ты где остановился?
– Пока нигде.
– Как выберешь себе гостевой дом, так скажи прислуге, чтобы знали, где тебя искать.
Я попрощался и вышел. Взяв коня, поехал искать себе пристанище.
Постоялых дворов, а также харчевен и трактиров в округе было полно. И то сказать – в Москву приезжают сотни, а может быть – и тысячи людей ежедневно. Кто их считал?
И всем надо где-то спать, что-то есть… Вот и пользовались разворотливые люди моментом.
Только постоялые дворы были разные. В одном – обслужат быстро и еду добротную подадут, а в другом накормят так, что животом неделю маяться будешь. И хозяева разные, кое-кто с татями связан. Распустит иной купец язык после выпитого вина – на радостях от удачной продажи товара, увидит корчмарь кошель, полный денег, глядишь – и найдут утром в близлежащем ручье холодное тело незадачливого купца с проломленной головой да срезанной калитой. Потому порасспросил прохожих.
– Нет, к Ваньке рябому не ходи – вон его заведение. Вино разбавляет – кислятина одна, щи вчерашние подаёт. Коли выпьешь лишку – обсчитает. А с пьяного какой спрос?
Я нашёл-таки двор поприличнее. На него указали несколько человек.
– Никифор-кабатчик дорого берёт, конечно, но в номерах чисто, еда вкусная. А переберёшь лишку, слуги не на улицу выкинут – в комнаты отнесут и денег за это не возьмут.
Туда я и заехал. Конюшня добротная, коня моего сразу расседлали, торбу овса дали. И в трапезной – чисто и чинно. Отребья городского, что выпьют на копейку, а куражатся на рубль, и в помине не было. Оно и понятно – дорого для них.
Хозяин, приветствуя меня, самолично из-за стойки вышел. Слуга тут же подскочил, суму перемётную забрал, в комнату понёс.
– Откушать изволишь или сразу в комнату отдохнуть?
– Откушать сначала.
– В комнату подать или в трапезной откушать изволишь?
– В трапезной. Чего у тебя есть?
Хозяин начал перечислять кушанья, а я не переставал удивляться обильности меню.
– Проголодался я в пути, сообрази сам чего-нибудь.
– А запить?
– Вина. Итальянское есть какое-нибудь?
Хозяин бросил на меня внимательный взгляд, словно оценивая – какого уровня гость.
– Что предпочитаешь?
– Кьянти.
– Найду.
Тут уж я удивился. Обычно в трактирах было пиво, плохо очищенный самогон под названием «творёное вино», или перевар, наливочки, в основном – яблочные, из заморских напитков чаще всего – вино немецкое, что купцы тамошние завозили. Посредственного качества винцо. Иногда бывали и вина французские, но чтобы из Италии… Я сталкивался с таким в первый раз.
Хозяин заметил-таки моё удивление.
– Сам их люблю, вот и заказываю понемногу. Постоянные гости распробовали, теперь ещё просят.
Подбежал мальчонка-половой, поставил кувшин на стол. Хозяин самолично налил вино в глиняную кружку. Я отхлебнул. А что – неплохое вино. Ароматное, терпкое немного, хорошее послевкусие.
Хозяин смотрел на меня выжидающе. Я одобрительно кивнул головой.
– Господин хороший, ты уж прости меня – вино дорогое, и я бы хотел получить деньги вперёд.