Кощеева дочка и бабушкина внучка
Шрифт:
– Сюда ставить, Василисушка?
– Майна! – у бабушки наконец прорезался голос. – Сюда, сюда, Илюша!
Илья опустил ношу и вытер лоб рукавом.
Это оказался бассейн – настоящий бассейн, как у Насти Пономарёвой на даче.
Илья принёс лопату, надел рукавицы и принялся копать. Рыл он, словно экскаватор. Вроде только что голубая китовая туша лежала на земле, и вот уже вплыла в яму, а бабушка разматывает шланг…
– Баб, вот здорово! А почему вдруг бассейн?
– Потому что скоро у кого-то день рождения!
– У кого… – начала было Варя и умолкла.
Конечно!
Настроение сразу испортилось.
Дед Илья принёс целую груду пакетов и коробок. Что там, интересно?
Варя надулась и пошла в малинник.
К вечеру вода в бассейне прогрелась, и Лялька бултыхалась в нём среди игрушек. Весёлая черепаха, кораблик с парусом, глазастая рыба… Лялька в красном надувном жилете прыгала к ним с бортика так, что только волны кругами расходились да вода выплёскивалась наружу.
– Баб, а почему вы сейчас бассейн поставили? День рождения ведь только через неделю!
– Да потому что не надо радость на завтра откладывать, – ответила бабушка. – Понятно?
– Угу…
– А сюрпризы тоже будут, как же без них. Вот увидишь.
Сюрпризы начались на следующий день. На калитке появился отпечаток чьей-то ладони, выжженный на крашеном дереве. Плитки садовой дорожки оказались утоплены в землю, словно по ним широкими шагами прошёл кто-то невероятно тяжёлый. А на самих плитках остались царапины. На земле рядом с дорожкой обнаружился глубокий след остроносого сапога. Кот Василий, поставив шерсть дыбом, обнюхивал дорожку. Потом скачками понёсся к дому, а когда через минуту вернулся, то за ним шла бабушка.
– Что, Вася? Что ты там нашёл?..
Бабушка не договорила. Увидела след, присела на корточки, рассмотрела как следует дорожку и сказала:
– Та-а-ак… Понятно.
Глаза у неё совершенно позеленели.
– Что понятно, баб?
– Что нам с Ильёй надо посидеть, посоветоваться и подумать.
– О чём подумать, баб?
– О серьёзных вещах.
– О каких, баб?
– Любопытной Варваре нос оторвали! – отрезала бабушка.
Варя чуть не взорвалась от злости.
Тайны! Секреты! Ей, Варе, между прочим, уже десять лет! А бабушка только и знает, что поучать, отмалчиваться и читать мораль!
Варя отправилась в малинник – страдать. Только вошла во вкус малины и страданий, и вот пожалуйста, уже зовут.
– Варя-а-а-а! Варюша-а-а-а! Иди сюда-а-а-а! Варюша-а-а-а! Где ты та-а-ам! – звала бабушка.
Варя не спеша брела на зов и злилась: на бабушку, на Ляльку и на весь белый свет в придачу.
– Мы с Ильёй посидим, посоветуемся. Может, свяжемся кое с кем. Присмотри за Лялькой, хорошо? – голос у бабушки был виноватый, и это рассердило Варю ещё сильнее.
Как праздники, подарки и развлечения, так это мелкой вредине! А как присматривать за этой самой врединой, так сразу Варя!
Илья пришёл вместе со Снежком. Пёс улёгся поперёк калитки, а Илья протопал по дорожке к дому. Увидел следы, покрутил головой и крякнул, став мрачнее тучи. Они с бабушкой засели в комнате с книжными шкафами. Варя попробовала подслушать под дверью, но ничего не услышала. Пришлось тащиться к Ляльке, смотреть, как она складывает башню из кубиков.
Варю так и распирало от обиды и злости. Обидно было и то, что мелкая вредина с утра напялила футболку с драконом – ту самую, папину, сингапурскую. А у Вари ни дракона, ни футболки…
Потом пошёл дождь: мелкий, настырный, противный. Из окна потянуло сыростью и холодом. Пришлось идти на веранду за толстовкой. Тут же вслед прибежала Лялька – с неразлучной куклой и в любимой Вариной бейсболке: красной, с вышитой чёрной кошкой.
– А ну, отдай! Тебе кто позволил это брать? – Варя отобрала бейсболку и нахлобучила её себе на голову. – Всё, брысь отсюда! Достала ты меня, понятно?
Лялька надула губы, но тут же заулыбалась и убежала. Через минуту вернулась с флакончиком «Радужных пузырей» и принялась совать его сестре в руки. Ясно, хочет пускать пузыри, а сама крышку открыть не может…
– Дай сюда! – Варя отобрала флакончик и сунула его в карман толстовки. – Всё, нету его, поняла? Иди, займись чем-нибудь! Кыш!
Малявка не уходила. Стояла набычившись, прижимая куклу к себе.
– Дай! Вая, дай! – вдруг выговорила Лялька.
– Иди отсюда! – закричала Варя и выхватила куклу. – Пошла ты на все четыре стороны! Сгинь!
На мокрой веранде закрутился вихрь, и в этом вихре исчезла Лялька.
Варя ахнула, бросилась вслед, и холодный ветер унёс прочь и её, и куклу.
Часть вторая
Бабушкина внучка
Баба-яга сидела на крылечке и печалилась.
Мышей сушёных почти не осталось. Мухоморы нынче не уродились, поганок днём с огнём не сыщешь. Одна надежда на ягош: глазастые, вечно голодные, авось что и найдут. А не найдут, так и голодными посидят – в первый раз, что ли?
Чему бы ещё огорчиться? О чём поволноваться? Вот курьи ножки у избушки того гляди захромают. Пока вроде здоровые, голенастые да жилистые, но ведь могут захромать? Могут! Значит, можно погоревать – всё равно пока делать нечего… Не грязь же из избушки выметать! Какой в этом прок? Ягоши придут, опять грязи натащат! Потом можно будет окно и дверь настежь открыть, сквозняком её и вытянет. Но это когда-нибудь после. А сейчас можно сидеть и тревожиться…
Или лучше помечтать? Как вырастут ягоши большими да сильными, возьмут да завоюют для неё, для Бабы-яги, всё вокруг: и Навь, и Явь! А там, глядишь, и до Прави [2] дело дойдёт! Ух, здорово будет, славно! Плохо ли быть всему свету повелительницей? А тогда всё всем припомнить: все обиды, каждое лыко в строку пойдёт! Никому мало не покажется!
– Здорово, старая! Как живётся-можется? – На крылечко бесшумно слетел огромный филин. Глянул жёлтым глазом и заухал так, что в елях отозвалось эхо.
2
Явь, Навь и Правь — три части мифологического мира древних славян. Явь — мир людей, Навь — мир тёмных богов и душ умерших людей, Правь — мир светлых богов.