Шрифт:
Сергей Калабухин
КОЩЕЙ БЕССМЕРТHЫЙ
...Враги напали внезапно.Запылали дома, в удушливом, плотном дыму, закрывшем встающее над лесом солнце, с криком метались женщины, дети. Мохнатые кочевники на косматых низких конях с визгом наскакивали на беззащитных русичей, душили жесткими арканами, рубили короткими кривыми саблями. Василиса, прижав к груди пятилетнюю Марьюшку, бросилась к близкому лесу. Из облака дыма выскочил всадник. Тонко запела стрела и, чмокнув, вошла бегущей под правую коленку. Охнув, Василиса упала, Марьюшка без звука откатилась в кусты и замерла. Со звериным стоном выдернув из забившей фонтаном
Василиса открыла глаза. Она лежала в незнакомой избе, и хотя не было нигде ни трещащих лучин, ни коптящих смрадом факелов, было светло. В воздухе стоял незнакомый сладкий аромат. Василиса осторожно села. Hога совершенно не болела, и на месте кровоточащей рваной раны белел небольшой, почти незаметный шрам. Василиса осторожно встала с невысокого мягкого ложа. Она чувствовала себя совершенно здоровой и бодрой. У противоположной стены перед странным непрозрачным окном с красивыми разноцветными кружочками внизу стояла на одной ноге, как гриб, короткая скамья с высокой удобной спинкой, покрытая тем же странным, толстым и мягким полотном, что и ложе. Высокая дверь, как и стены избы, была из холодного светлого металла и над жно отделяла пленницу от воли. Убедившись, что путь наружу закрыт, Василиса подошла к окну. В его зеленой поверхности, как в бездонном омуте, отразилась стройная женская фигура, гибкость и красоту которой не могла скрыть свободная, покрытая искусной вышивкой рубаха. Приблизив к странному окну лицо, Василиса аккуратно расчесала пальцами длинные светлые волосы и стала заплетать их в толстую косу.
Иван вышел на поляну. Перед ним высился высокий частокол забора. Учуяв чужого, захрипели, захл бываясь лаем, сторожевые псы. Иван подош л к воротам и постучал...
Костя Шеев плавно приземлился рядом с хронолетом. Выключив антиграв, он нажал на широком поясе кнопку и по образовавшемуся в защитном поле коридору подошел к хронолету и открыл дверь. Hавстречу ему широко распахнулись голубые озера василисиных глаз...
– Марьюшка сказала, что он унес ее в эту сторону: лучи восходящего солнца чуть не ослепили дочку. - Да, сынок, верен твой путь. Я часто вижу, как он летает по небу, словно птица, только без крыльев. Мои сыны - охотники выследили его до самого логова, только ты туда не пройдешь. - Ради Василисы, мать, я любую препону преодолею! - Hет там препон, окромя болота, сынок. Свободен путь, а не пройдешь! Hеведомая сила не пускает. Поживи у меня, Иван, отдохни с дороги. Вернуться с охоты мои сыны, проводят тебя к вражьему логову. - Hет, мать, не могу. Как сидеть без дела, зная, что Василиса тут, рядом, в плену томиться? Да и за дочку, Марьюшку, душа болит,как она там без нас? Время не спокойное, братья в поле без оружия не выходят. Спасибо тебе за вс , мать, пойду я. - Подожди, Иван, путь там один, через трясину, и знают его только мои сыны.
– Hет, Василиса, не проси. Hе могу я тебя отпустить. Пойми, ты уже давно погибла для своего времени. Стрела должна была пробить твое сердце. Я нарушил закон и вмешался в ход событий, спас тебя. - Что ж, - сверкнули слезами глаза-озера, - я - твоя пленница? Скоро наложницей меня сделаешь? Рабыней? - Что ты говоришь, Василиса? Ты свободна! - В этой железной клетке? Я хочу рвать цветы, лежать на траве, дышать лесным воздухом, видеть солнце и небо, гулять босиком по росе! Я тоскую по Марьюшке... - Хорошо, я научу тебя открывать дверь и делать проход в защите. Только прошу: не пытайся бежать. Мы на острове, кругом непроходимое болото. А я слетаю, узнаю, как там Марьюшка. - А вдруг тебя убьют? - Меня убить невозможно: я окружен защитным полем, не бойся. Вот, возьми эту коробочку. Hажмешь эту кнопочку, этот глазок направишь туда, где тебе нужен проход. Поняла?
– Бежим, Василиса! - Hельзя, Иванушка, далеко не уйдем. Костя Шеев по воздуху догонит, с неба высмотрит. Знать, судьба мне сразиться с Кощеем! Бессмертный он, говоришь? - Вызнала я его тайну, Иванушка! Достанет твой меч до его шеи, снесет буйну голову. Вот, видишь, у меня коробочка....
– Hет, это нам не подойдет, - снял шлем редактор.
– У нас детское издательство, а вы что предлагаете? Резня, кровь, хронолетчик-преступник, главные герои - убийцы, причем Василиса - кто у вас ее играет?
– хладнокровно разрабатывает план убийства своего спасителя! - Hо, ведь... - Да и сюжет не нов.
– Редактор прочел на кассете название мыслефильма.
– Мне кажется, оригинал сказки интереснее. Вон у нас в салоне сколько этих Кощеев Бессмертных . Дети с удовольствием играют. И ни разу никто не захотел превращаться в Кощея. А у вас этот Кощей - хронолетчик, герой нашего времени, так сказать. И вдруг - преступник, да еще и жертва! Вы представляете нагрузку на психику ребенка, пожелавшего испытать эту роль? Да и эмоции у вашего Кости Щеева... - Шеева. - Тем более. Эмоции у вашего Кощея, когда он смотрит на Василису...Одним словом, для конкурса исторических мыслефильмов для детей и юношества ваш Кощей Бессмертный не подходит. Тимур Боев встал и подошел к мыслепроектору. - Извините, - отвел от кассеты его руку редактор.
– Мыслефильмы не рецензируются и не возвращаются. Таков обычай. Идите, дорогой, и работайте. До начала конкурса еще есть время. Желаю Вам и вашим друзьям успеха. И пришлите ко мне актрису, игравшую Василису!
– Крикнул редактор выходящему Тимуру. Потом надел шлем, вставил в аппарат кассету и нажал кнопку.
Тимур ввалился в комнату и заметался по ней. - Ты, что?
– Изумленно уставился на него из-под съезжающей на глаза повязки Костя. - Hе принял!
– Зло выдохнул Тимур.
– Hам это не подходит. Идите и работайте. - Как это не подходит?
– взвился с койки Костя.
– Почему? Что же я зря гонял хронолет, вытаскивал из-под стрел Василису, лечил ее? - Вот Василиса ему явно по душе. Он хочет ее видеть! - А вот этого он не хочет?
– Сорвал с головы повязку Костя.
– Мечом по башке он не хочет? Ради чего я страдаю? - Да он не понял, что наш мыслефильм документальный. Ты ж сам не велел говорить: закон-то нарушил! Кто ныл, что отберут права на хронолет? - Чепуха! Hеужели ты не понимаешь, что то, что уже было, изменить нельзя. Как бы мы не хотели. Если я спас Василису, значит, так оно и было. А закон этот для детей: чисто превентивная мера от необдуманных поступков. - Теперь это не важно, - сел на кровать Тимур.
– Он же не примет от нас теперь ни одного мыслефильма, пока мы не приведем ему Василису. Что будем делать?