Кощей. Перезагрузка
Шрифт:
Подняли меня. Прямо под белы рученьки с поклонами и всяческим уважением вытащили из Канцелярии и доставили в нашу с Варей квартиру. Ой, да и пожалуйста. Уж вы без меня нарешаете, умники какие! Я хихикнул, а потом пригорюнился. Никто меня дома не встречал, рюмку водки с куском хлеба на подносе не подал.
– Жена! – заорал я, садясь за стол и грозно ударяя по столешнице кулаком. – Больно, блин! Жена!
Варя не появилась, появился Лиховид, но я прогнал его – что это ещё за намёки?! Гюнтера нам мало?!
Я, обиженный на весь мир, так и заснул за столом, бормоча что-то о Домострое и «Науке побеждать» генералиссимуса Суворова.
Глава третья.
На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел.
А.С. Пушкин
Утро на удивление выдалось вполне неплохим и спокойным. Даже с одеждой возиться не пришлось, просто вскочил из-за стола от Вариного подзатыльника и бодро зашагал в ванную. А когда вернулся, меня уже ждал горячий, сытный завтрак и что особенно порадовало – чай, которого я выдул, наверное, с полсамовара.
Варя, конечно, ворчала по свойственной женщинам привычке, но услышав мой рассказ о том, как царь-батюшка, обзавидовавшись моему таланту полководца, велел предателям Михалычу и Калымдаю крепко держать меня, пока Маша открывала мне рот, а Аристофан вливал в него свой отвратительный самогон (тут меня очень натурально передёрнуло). Варя успокоилась, погладила меня по волосам и пообещала лично разобраться с моими обидчиками, начиная с Кощея. Я еле-еле успокоил её, заверив, что сам разберусь со своими мужскими делами, а ей надлежит дома сидеть и щи варить. Получив на прощание подзатыльник и поцелуй, я отправился на работу.
В Канцелярии сегодня было тихо и пусто. Маша сидела на диванчике с книгой в руках, обложившись пирожками для души и бесенятами для уюта и только хмыкнула, косо взглянув на меня, когда я вошёл.
Дизель скучал на стульчике возле генераторной, но тут же радостно вскочил при виде меня, но я отмахнулся – не до компьютера сейчас.
– Ну и где все? – грозно спросил я, уперев руки в боки. Начальник я или пьянчуга какой подзаборный?
Дизель вздохнул, бесенята во сне заёрзали, а Маша, погладив их между рожками, фыркнула:
– Работают все, мсье Теодор, делами занимаются.
– Ага, я вижу, – я покосился на быстро пустеющую миску с пирожками. – И всё-таки?
Маша вздохнула, заложила пальчиком страницу в книге и устало посмотрела на меня:
– Мсье полковник с дедушкой Михалычем по приказу монсеньора Кощея отправились на задание. Аристофан со своими мальчиками к ним в помощь приставлен. Я осталась на базе в качестве резерва. Дизель ждёт, когда вы поработать надумаете, Тиша и Гриша отдыхают после завтрака. Что-нибудь ещё?
– Хм-м-м… Ладно, работайте, – я прошёлся по кабинету. – А Кощей меня не спрашивал?
Маша ответить не успела – в Канцелярию зашёл Гюнтер.
– Его Величество желает видеть господина Статс-секретаря через пять минут у ворот нашего замка.
– О, блин… – простонал я. – Ну чего он там ещё удумал?
– Сходить, узнать? – фыркнул дворецкий, но всё же смилостивился: – Государь изволит променад на Горыныче устроить и милостиво приказывает вам немедля отправляться с ним. А не то… сами знаете.
– Знаю-знаю, – проворчал я. – Маша! Остаёшься тут. Бесенят не выпускать, а то опять натворят делов – Михалыч оладиков нам больше делать не будет. Дизелю бархоткой надраить череп до блеска. Вернусь – проверю.
Маша даже не обратила на приказ внимания, снова увлёкшись рыцарским романом и пирожками. Ну вот как с ними работать?! Никакого уважения к начальству…
Царь-батюшка задумчиво стоял у ворот на крохотной лужайке и смотрел куда-то ввысь. Я деликатно кашлянул и вежливо поздоровавшись (я же не враг себе), спросил:
– Опять что-то не так, Ваше Величество?
– Всё не так, Фёдор, – вздохнул он. – Место тут плохое, колдунство слабое, растительное, амплитуда силы скалярными векторами вместо синуса косинусы выписывает, да еще…
– Я понял, Государь, – поспешно прервал я его. – Хреново вам тут, да?
– Некомфортно, – покосился на меня Кощей. – Надо другое место для резиденции искать.
– А как же Лысая гора? – поразился я. – Ведь всем известно, что именно под ней вы и обитаете.
– Где она эта гора? – фыркнул Кощей. – Покажь мне её. Ты, Федька начинай уже думать в соответствии с местными реалиями. Тут пока не то что о Лысой горе, но и обо мне, Великом и Ужасном, слыхом не слыхивали, понятно?
– Ага, Ваше Величество, – вздохнул я. – И что теперь?
– А теперь, нам надо имя моё на все земли прославить да делом эту славу подкрепить. Чем, кстати, вся твоя Канцелярия сейчас и занимается. Вся, кроме тебя. И зачем я тебя держу, Федька?
– Не выгоняйте меня, царь-батюшка, – хихикнул я, – я вам ещё пригожусь!
– Пригодишься, – кивнул царь-батюшка, – на суп с фрикадельками.
– Я тощий… – начал было я, но наш гастрономический спор прервал Горыныч, выруливая из-за полузасыпанной землёй стены дворца, гулко топая и сминая по пути чахлые деревца.
– Откушали, – пробасила правая голова, – благодарствую.
– Готовы на смертельные подвиги за ради царя и Отечества, – пропищала левая.
– Здорово, Федь, – кивнула мне средняя.
– Полетели, – скомандовал Кощей. – Гюнтер! С нами поедешь.
Летали мы долго, часов пять не меньше. Я уже и заскучать успел, и подремать, уткнувшись носом в костлявую спину царя-батюшки. Даже один раз остановку на обед сделали. Горыныч утащил оторвавшуюся от стада корову и с аппетитом умял несчастную бурёнку на ближайшей полянке. И снова в полёт. Лес, поле, лес, река, поле. Иногда мелькали деревеньки, небольшие городки и снова лес, поле, река. Скукота. Вот зачем я тут нужен? Работал бы сейчас у себя в Канцелярии, в поте лица раскладывал бы пасьянс на компьютере, воспитывал коллектив, тщательно следя, чтобы без меня пирожки не ели. Я сглотнул. Ага, покушать бы не помешало, но я бурёнок а ля натюрель, как сказала бы Маша, не кушаю. И Михалыч с утра умотал, а он бы точно догадался сунуть узелок с едой бедному Феденьке, эх, жизнь…