Кошачий царь. Книга первая
Шрифт:
– Ты надеешься, что русские оставят нашу землю в покое? После того, что произойдёт? Они будут мстить, ты ведь знаешь.
– Отец, я не боюсь. И весь наш народ не боится их мести. Когда потребует Аллах, мы все, как один, умрём за веру и за тебя. Они должны знать, что нельзя вот так, без вины, карать тех, кого они сами решат! Не мы пришли к ним, они к нам. Они борются за наши земли, им нужны политические выгоды. Они говорят, что штатовцы – злейшие враги, но выполняют их поручения! После моего подарка им будет не до нас. Они узнают, но не сразу. Я принял меры. Я сам заявлю о себе, о тебе, о своей сыновней любви, о своей обязанности
– Махмуд, погибнет множество наших. Я не говорю о неверных, хотя и среди них много истинных мусульман. Особенно в Северной Пальмире. Но потом весь мир ополчится на нас и придёт на нашу землю с огнём!
– Отец, те, кто там, уже не наши сородичи. Они не защищают Аллаха, они прислуживают неверным. Я ненавижу их. Им дорога в Ад! Ты знаешь, наша земля уже стонет под их сапогами, и не бывать миру на земле. Я отомщу за наших предков, за нашу веру, я отомщу за тебя, отец! И ничто не остановит меня! После твоей гибели я сам должен принимать все решения, и я принял главное решение, я сделал выбор! Извини, отец, но я люблю тебя! И я люблю Аллаха!
Принц почти кричал, но его губы не размыкались, а тело оставалось распростёртым на подушках.
Фигура в белом растаяла в прохладном воздухе, не сказав более ни слова. Принц закрыл глаза. Его решимость только окрепла…
Глава пятая
Джафар
Джафар был стар.
В его жизни было и прошло без возврата всё, что только может быть у человека. Любовь, семья, красавица жена, четверо детей. Был дом, небольшое дело, унаследованное от отца.
И всё исчезло. Всё унесла война.
Невозможно было предположить, что в середине двадцатого века опять возможны войны, рвущие ткань пространства и оставляющие незаживающие раны.
Но на его земле бойня началась, продолжалась и не собиралась останавливаться.
Он потерял всё. Дом, жену, детей. Даже страну. Сначала он воевал, покрылся кровью врагов и шрамами, стараясь прийти на помощь своей родине, стараясь хоть чем-то помочь раздираемой междоусобицей стране. Всё тщетно. Противоречия, копившиеся веками, даже тысячелетиями, вышли наружу, подогреваемые невидимыми, но всем известными кураторами.
Изломанный, искорёженный, он, наконец, сдался. Он понял, что не в силах что либо изменить в вековом конфликте. Он не хотел больше убивать. Быть убитым он не боялся. Даже мечтал воссоединиться с семьёй, но тщетно. Аллах не собирался отправлять его в Рай. По крайней мере, пока. Возможно, на него были иные планы?
Джафар оставил родину, в очередной раз почти смертельно раненный, был перевезён в соседнюю страну для лечения, да там и остался. После того, как пуля израильского производства задела позвоночник, Джафар уже не мог прицеливаться, предательски дрожали руки… Ему оставался шанс отправиться в Рай, использовав пояс шахида, однако, он чувствовал, что это не вариант.
Джафар оказался в стороне от родины, не оставив мыслей о ней. Он помогал тем, кому мог помочь, таким же обломкам войны, как и он. Открыл небольшую лавочку, которая позволяла ему жить самому и немного заботиться о других.
Так прошло почти тридцать лет. Конфликт на родине то разгорался, то утихал, чтобы снова воспламениться с новой силой. Джафар даже однажды съездил в родной город.
Слёзы душили его и текли по запылённым щекам, когда он стоял перед развалинами дома, выстроенного руками отца. Развалинами, под которыми были погребены двое детей… Город лежал в руинах, только кое-где обнаруживались жалкие признаки не сдающейся жизни. Прекрасные пальмы, когда-то дававшие густую живительную тень над улицей, давно были посечены осколками и сожжены, и только огрызки стволов кое-где стояли на улицах…
Джафар решил больше никогда не бывать на родине… Тем более, что ЭТО уже не было Родиной. Родина умерла. Осталось пятно на карте.
Он вернулся в свою лавчонку и продолжил трудиться. А когда силы стали уходить, старый друг помог ему устроиться в порт. Должность сторожа в порту, в его западной части, не требовала особенных знаний и усилий. Эта часть порта редко посещалась людьми. В – основном, тут находились списанные морские контейнеры и прочий хлам, периодически вывозившийся для переработки.
Жалованье было небольшим, но достаточным, чтобы не только не умереть с голоду, но и иногда полакомиться чем-то вкусненьким. Впрочем, Джафар был старым солдатом, не привыкшим к излишествам.
Жильём ему служил контейнер, оборудованный под сторожку. В нём было всё необходимое для жизни и молитвы, даже кондиционер. Удобства и вода оборудованы за углом.
В обязанности Джафара входил обход контейнерного городка, наблюдение за происходящим, проверка документов у людей, привозивших и увозивших контейнеры. Правда, это случалось редко.
Да и людей тут почти не бывало.
А по поводу беспорядка, случившегося два месяца назад, его предупредили заранее. Он не должен был ничего видеть и слышать. Да, ему заплатили, и заплатили вполне прилично. Почему бы и не полежать у себя в сторожке, нежась под струйками холодного воздуха из кондиционера, пока неизвестные люди решают свои проблемы?
Был выстрел, так что же? К выстрелам ему не привыкать.
Да, когда все уехали, он обнаружил на асфальте лужу свежей крови. Пришлось протянуть шланг и смыть жидкость, начинавшуюся спекаться, подальше, под контейнеры… Да немного потереть щёткой.
Это был беспорядок, а беспорядка Джафар не выносил.
Он ожидал, что появится полиция, но прошло время, никто не появился, и Джафар сам забыл про этот случай…
Джафар мечтал.
У него была единственная мечта- домик на берегу моря. Пусть этот домик будет крошечным, пусть хоть из пальмовых листов… Да он уже и присмотрел кое-что, недалеко от города, в тени прибрежных пальм. Его готовы были отдать за пятнадцать тысяч долларов. Небольшой уютный домик, на две комнаты, с террасой, выходящей на море, с крошечным огородиком. В палящий полдень пальмы, раскинувшие свои перистые ладони, шумели беспрестанно, напевая в унисон с шумом моря. Хозяин, давний знакомый Джафара, Ваха, был готов подождать. Правда, срок ожидания уже подходил к концу, а сумма никак не набиралась.