Кошачий коготь
Шрифт:
— И как быть? Отчитываться все равно придётся…
— Они б, едрена мать, зарплату так бы платили, как отчёты канючить. — Витек снял с батареи высохший ботинок и стал обуваться. — Ладно, есть у меня мыслишка. Сгоняй в киоск, купи свежий «Белый рынок».
— Продать что-нибудь хочешь?
— Все, что можно продать, уже продано. Остались только пистолет и офицерская честь. Но, если так пойдёт и дальше, продам тоже… Давай, иди. Любовное гнездо разорим.
— Не понял.
— Какие вы, академики, непонятливые… Пять
— Конечно, — гордо заявил выпускник академии, — организация или содержание притонов для занятий проституцией. От штрафа до пяти лет.
— Молоток, профессор! Бесплатное питание получал не зря. Короче, такой притон мы и накроем. А адрес возьмём в газете. Там целый раздел есть. Выбирай, не хочу. Наверняка найдём и на нашей земле.
— Да, я видел как-то рекламу… Ещё удивился.
— Удивляться в нашей державе ничему не надо, удивлялка сломается. А если удивишься, никому не говори об этом. Шагом марш за прессой!
Спустя десять минут на столе, словно карта боевых действий раскинулся свежий номер «Белого рынка», над которым склонились два великих полководца.
— Так… Что нам предложат сегодня? «Отмажу от армии…» Нет, это не то. Ага, вот. Ох, сколько. По два притона на квадратный сантиметр. «Две симпатичные кобылки развлекут и расслабят нежадных ковбоев! Приезжай и позвени шпорами в нашем стойле…» Ого, — Витек почесал макушку, — классно завернули. Кобылки, блин, неподкованные. Дальше… «Ощути жар», «Бюст номер 8». Не знаешь, такой бывает?
— Не слышал.
— «Зеленые козочки», — продолжил Витек, — из болота, что ли?..
Кобылки, козочки. Колхоз какой-то… «Волшебный полет на Венеру. Постоянным клиентам скидки». Это как? Две по цене одной? Назад бы потом с Венеры вернуться.
— А вот. «Все. Дорого».
— Не пойдёт. Земля не наша. Да и без задоринки как-то. Где нет фантазии, там нет живого интереса к клиенту.
— Нам не все ли равно?
— Не скажи. Тебе кого приятней задерживать — симпатичную кобылку или какую-нибудь косорылую Маню из Молдавии?
— Да без разницы. Лишь бы отчитаться.
— Это потому, что молод ты ещё и зелен, как ранний помидор. От работы надо получать удовольствие. Даже от грязной работы.
— Смотри. Вот, кажется, наша земля. «Рыженькие, очаровательные киски скрасят ваш досуг. Прекрасные эмоции на долгие годы. Спросить Ольгу».
— Да, телефон где-то рядом, — подтвердил Витек, — рыженькие, значит… Рыженьких я уважаю. И рекламка ничего. Как говорится, ещё не порно, но уже задорно. Тогда весь труд насмарку. Ну-ка, пробей телефон по базе.
Юра запустил компьютер эпохи
— Есть, — Юра довольно потёр ладони, — переулок Ильича, дом семь, квартира пятнадцать. Прописана Синельникова Клавдия Ивановна, тридцать второго года рождения. Никакой Ольги нет.
— И быть не может. Все эти конторки так устроены. Легче обставляться, если прихватят. Что ж, создадим себе эмоции на долгие годы. Бери трубку, звони.
— Почему я?
— Набивай, так сказать, оперативную руку.
— А что говорить? — вялым голосом уточнил выпускник.
— Так и говори. Звоню по объявлению, хочу скрасить досуг. Если одобрят, договаривайся. Лучше часиков на шесть забивайся, чтоб до конца рабочей смены успеть. Я на подобную чепуху личное время тратить не собираюсь.
— А потом?
— Сначала договорись, дальше объясню.
Юра снял трубку и, пару раз сбившись от волнения, набрал нужный номер.
— Алло… Ольгу можно?
— Здравствуйте. Слушаю.
Юра кивнул наставнику, мол, контакт с объектом установлен.
— Я по объявлению… Насчёт кисок…
— Пожалуйста. Приезжайте, выбирайте.
— Я сегодня приеду. В шесть часов. Вас устроит?
— Вполне.
— Тогда записывайте адрес.
— А я зн… — Юра осёкся, увидев характерный жест наставника, видимо, угадавшего, о чем идёт речь, — да, пишу…
— Переулок Ильича, дом семь, квартира пятнадцать. Код на дверях — один, два, четыре.
— Все, записал. До встречи.
Юрий повесил трубку и поднял глаза на Витька.
— Ну как?
— Для первого раза сойдёт. Хотя, скорей всего, тебя приняли за выпускника средней школы, которому предки подарили сотню баксов за хорошую учёбу и примерное поведение. Ставь бандитский голос. И в следующий раз спрашивай о цене. Иначе звонок может насторожить.
— Ой, я как-то забыл. Давай перезвоню.
— Не надо. Пусть думают, что у тебя очень богатые предки и есть деньги не жизненно важный вопрос. Так, сколько на моих? — Витек покосился на часы. — Без пятнадцати пять. У нас ещё есть время на ресторан, сто граммов боевых и послеобеденную папиросу. Хотя Госдума и запретила курить на рабочем месте.
— Как будем задерживать?
— Проще некуда. Вот держи диктофон, — Витек, порывшись в залежах сейфа, выудил перемотанный изолентой корейский «Голд стар», — заходишь в адрес, осматриваешься. Договариваешься о цене, светишь деньги. Потом в комнату, или куда там тебя определят. Когда все что надо запишется, кричишь: «Руки в гору!» и показываешь полицейский значок. Затем открываешь дверь и впускаешь меня. Дальше я объясняю права и провожу первичные следственные мероприятия. Ну это уже мои проблемы.