Кошка
Шрифт:
Теперь же все было совершенно иначе. Теперь роли поменялись — и она оказалась в числе тех, кто охотился за другими, находясь в стане сильнейших. Она могла тратить сколько угодно и иметь все, о чем только мечтает женщина во времена жалких пайков и карточной системы. Теперь у нее были шикарные платья, прекрасная квартира и вкусная еда. Теперь у нее была даже небольшая спортивная автомашина, которую ей подарил Блайхер и на которой она с гордостью разъезжала по Парижу.
Такая жизнь была ей по вкусу. Полная приключений, неожиданных поворотов, привлекательная и не
Точнее говоря, это была бы жизнь по ее вкусу, если бы в ее сердце не кровоточила рана. Дело в том, что «Кошка» полюбила, как никогда до этого в своей жизни. И полюбила она Хуго Блайхера, немца, который сумел покорить ее, смог привнести в их отношения нежность, понимание и ясность, к которым она всегда стремилась. Мужчину, который воспринимал ее такой, какой она была, который умел не только доводить ее до экстаза, но и дарить душевное равновесие и радость.
И все же «Кошка» не совсем счастлива, так как чувствовала, что он оставался ей чужим. Более того, она понимала: он может отойти от нее, а ее любовь и страсть не вызывают у него отклика, которого бы ей так хотелось.
В последние дни она много плакала. Она даже сказала Хуго прямо в лицо, сколь мало он ее любит, в надежде по его реакции определить, что у него на самом деле было на сердце. И с болью заметила, что его протест прозвучал неубедительно.
Правда, она поддается самообману на какие-то часы, дни и ночи, но тем ужаснее ее возвращение к действительности.
Но «Кошка» не отказывается от борьбы за этого мужчину, применяя не только свои женские чары. Она старается привязать к себе Хуго Блайхера всеми средствами, в том числе и своим участием в операциях абвера. Отбросив последние угрызения совести, она сообщает ему адреса подпольщиков, делает предложения и разрабатывает планы, дерзкие и безрассудно отважные, не страшась последствий. И все это только для того, чтобы понравиться мужчине, которого она любит, чтобы заслужить его благодарность и прочнее привязать к себе. От хладнокровно рассудочной супершпионки и патриотки Матильды Каррэ в это время осталась лишь отчаявшаяся и безумно влюбленная женщина.
Но Хуго Блайхер смотрит в этот момент дальше, чем могла предположить «Кошка». Он видит опасность, заключавшуюся в том, что любовь этой женщины может однажды превратиться в ненависть, если она почувствует, что он отвечает на ее любовь недостаточно горячо. Ненависть, которая станет столь же безграничной, как ее нынешняя любовь Ему приходится опасаться, что она может из чувства мести в один совсем не прекрасный день поставить его под пулю или нож участникам движения Сопротивления. Так же, как она теперь выдает абверу агентов «Интераллье»...
И вот как-то в обеденное время после передачи метеосводки радио Би-би-си сообщило:
«Кошка будет завтра ловить куропаток с квашеной капустой... Я повторяю... Кошка будет завтра ловить...»
«Кошка» не стала даже дослушивать это сообщение до конца. Она бросает рукоделие в угол и бежит в соседнюю комнату, где Блайхер сидит над письмом своим родителям в Теттнанг.
— Жан! — кричит она взволнованно. — Ты слышал?
— Кто прилетает?.. И почему в Шартре? — погруженный в свои мысли, Блайхер не сразу соображает, о чем идет речь. Да и сообщения этого он не слышал. К тому же он не знает кодовых слов «Интераллье».
«Кошка» быстро растолковывает ему, что «куропатки» означают «Шартре», а «квашеная капуста» — «деньги». Говоря другими словами, столь долго ожидаемый парашютист завтра вечером должен приземлиться в обусловленном месте в окрестностях Шартре. Он же доставит и затребованные деньги.
— Я уже все хорошо продумала, — выпаливает «Кошка ». Ее охватила лихорадка нового приключения. — Мы поедем на твоей автомашине и возьмем с собой Роже. Только он знает точное место, где может приземлиться парашютист в районе Шартре, да и порядок сигнализации.
Роже — один из тех агентов «Интераллье», который еще не попал в сети абвера. «Кошка» точно знает, что этот подпольщик не имеет ни малейшего представления, что немцы накрыли их штаб-квартиру на улице Виллы Леандр.
Но Блайхер не в восторге от этого плана.
— Ты сошла с ума! — трясет он головой. — Ты же сама ежедневно мне твердишь, что я веду себя не как истинный француз и что иностранец виден во мне, как говорится, за три километра, а теперь я должен ехать в Шартре — в самый центр партизанскою района? Это же чистое самоубийство!
В его голосе звучит некоторое недоверие. Может ли он все еще полностью полагаться на «Кошку»? Или же ее любовь успела уже испариться, и ее предложение ехать в партизанский район является частью дьявольского плана уничтожить его — плана мести «Кошки»?
Но Матильда и не думает что-либо менять.
— Я все хорошо продумала, — горячится она. — Я представлю тебя как бельгийца, одного из руководителей движения Сопротивления из Брюсселя. Тебе нужно быть только повнимательнее и не забывать говорить с бельгийским акцентом, которому я тебя учила. Вот и все!
— Щекотливое дело... — произносит Блайхер. — Я совершенно один — среди партизан? Пойдет ли все как надо...
Но Хуго Блайхер не трус. И потом, если это даже ловушка, в которую его хочет завлечь «Кошка», — ну и что из того? Значит, таково решение Господне. Не пытался ли он сам найти выход из создавшегося положения, обратившись к начальству с просьбой отправить его на Восточный фронт? Что намеревался он найти в «штрафном батальоне»? Это ли не попытка передать решение всех трудных проблем в руки судьбы?
— Согласен, — говорит он, приняв неожиданное решение. и смотрит в глаза «Кошки», как бы пытаясь разгадать тайную мысль в ее голове, что должна решить его судьбу.
— Решено: завтра мы едем в Шартре...
— В Шартре? — удивленно спрашивает полковник, когда Блайхер через полчаса докладывает ему план оперативных мероприятий. — Шартре — это просто великолепно! — восклицает он затем и вставляет монокль в свой глаз. — Там ведь можно угоститься знаменитыми паштетами из куропаток!
Полковник хлопает Блайхера благосклонно по плечу.