Кошмар на улице дачной
Шрифт:
И стоило Полине это сказать, как по улице проехала полицейская машина. Затормозила перед воротами дома тети Риты, а затем из машины выскочила овчарка. Ее худое и гибкое тело двигалось так быстро и стремительно, что за собакой было трудно уследить. Рывок вправо, чуткий нос принюхался к Шуре с Настей. Безопасно. Рывок влево, собака обнюхала ноги окаменевшей от страха Полины. Но не успела побаивающаяся собак Полина и рта открыть, чтобы закричать, как собака уже вновь стояла возле своего хозяина, помахивая хвостом и деловито поглядывая вокруг себя умными
– Вьюга, когда же ты угомонишься, – укоризненно-ласково произнес хозяин – невысокий и худощавый мужчина средних лет с явственно намечающейся лысиной и хорошими улыбчивыми глазами. – Что ты мечешься, словно заполошная?
Но собака считала, что все делает правильно. Должна же она иметь представление о том месте, куда ее привезли. И о людях, которые тут обитают. «Ты меня еще поучи жизни» – вот что читалось в ее взгляде.
– Сидеть.
И собака послушно села.
– Жди!
Собака откровенно зевнула.
Следом за кинологом и его собакой из машины вышли еще два сотрудника, которые осмотрели огороженное место, словно надеялись там что-то еще обнаружить. Разумеется, ничего не нашли, но тем не менее обменялись понимающими взглядами и кивнули друг другу с таким важным видом, словно бы уже вычислили личность преступника, напавшего на мальчика, только пока не хотят озвучивать свой вывод, чтобы раньше времени не спугнуть злодея.
– Ну что, Иван Степанович? – спросили они у кинолога. – Как ваша Вьюга? Готова?
– Всегда готова.
– Тогда приступим.
Хозяин собаки извлек пакет, тщательно упакованный в пленку. Развернул его и извлек на свет кроссовку белого цвета, изрядно потрепанную жизнью и временем.
Настя пнула Шуру в бок и прошептала ей:
– Это кроссовка Павлика!
– Откуда ты знаешь?
– Бабушка с работы пару кроссовок принесла, какая-то сотрудница своему сыну купила, тот пару раз надел, потом сказал, что не нравится. В магазин ношеную обувь уже не вернешь, выкинуть жалко. Вот бабушка для Павлика и взяла. Они ему впору пришлись, он их все лето и таскал.
Тетя Ира и впрямь неоднократно говорила, что по мере сил присматривала за мальчиком. Подкармливала его, приносила какие-то вещи, одежду и обувь.
– Вьюга, ищи!
Собака сосредоточенно обнюхала обувь, опустила нос к земле и побежала. Полицейские устремились за ней. Настя с Шурой опрометью кинулись туда же. Проскочили два участка, выбежали на дорогу и столкнулись с Полиной, которая тоже последовала за полицейскими и собакой. Все девочки очень дружно и, не сговариваясь, пристроились в конец процессии, стараясь держаться на безопасном расстоянии, чтобы их не турнули прочь.
Вьюга бегала по всему поселку, но в присутствии полиции Шура ничего не боялась. Какой преступник посмеет напасть на них, когда тут столько полиции, да еще и такая замечательная собака. Вьюга бегала долго. И к магазину, и на озеро, и еще к нескольким домам, в том числе и к дому тети Иры. Наконец, собака повернула снова к дому Павлика и его матери.
Все люди бежали за ней, они тяжело дышали, а собака выглядела так, словно бы и не бегала никуда. С удивлением поглядывала на людей, которые едва переводили дыхание и явно забавлялась.
– Мальчик тут проходил, – произнес хозяин Вьюги, едва дыша, – но след старый, ему не один день.
– Откуда знаешь, Иван Степанович?
– Сужу по поведению собаки. Был бы след свежий, бежала бы ровно, а Вьюга часто задерживается, принюхивается, запах уже почти выветрился. Мальчик тут проходил, но было это дня два, а то и три назад.
– А свежий след есть?
– Свежего что-то моя Вьюга не чует.
– Как же так, Иван Степанович? Мальчик минувшей ночью откуда-то пришел домой.
– Откуда вы знаете, что он пришел? Может, он как раз куда-то только собирался идти.
– Так заявление от его матери имеется. Она нам его еще три дня назад принесла. И с тех пор парень не возвращался.
– Не знаю, где парень эти дни болтался. Если не пешком вернулся, так его могли на машине привезти. Дорога тут утрамбованная, следов машин на ней не различишь. Если мальчика ночью на машине к дому его матери привезли, то тут моя Вьюга ничего учуять не сможет.
– Что же это за люди такие странные? Полдела только сделали. Мальчишку почти до самого дома привезли, считай, спасли, но к матери не привели, а в таком состоянии оставили одного под забором.
– Или это были вовсе не благородные спасители, а, напротив, похитители. Мимо дома проезжали, мальчик мог сам на ходу из машины своих похитителей выпрыгнуть. А они по какой-то причине не стали его подбирать. То ли спугнул их кто, то ли мертвым его сочли.
– Скорей всего, второе. Решили, что пацан умер, вот и оставили его тут как подарок его матери.
– Это вы уж сами выводы делайте. А наше с Вьюгой дело маленькое. Но пешком мальчик возле дома последние два-три дня точно не ходил.
– Ладно, Иван Степанович, спасибо тебе и на этом.
Полицейские были сильно разочарованы. Они рассчитывали, что Вьюга прямо сегодня приведет их к логову преступников, похитивших мальчика, жестоко его пытавших и едва не убивших. А вместо этого им предлагалось искать некую машину, на которой Павлика привезли, выбросили, а потом снова укатили прочь. И куда укатили? И кто укатил? Сплошные разочарования.
Глава 4
Хозяин Вьюги собирался уже садиться в машину, когда к нему подошла маленькая светловолосая девочка. Глаза ее доверчиво поблескивали за огромными стеклами ее очков. Непослушные кудряшки на голове упрямо выбивались из косичек, получалось этакое светлое облачко у нее над головой. А сама она была такая трогательная в простеньком коротеньком сарафанчике, что глаз радовался. Между тем девочке было явно что-то от него нужно. Она мялась, переминаясь с ноги на ногу, но не решалась первой начать разговор со взрослым.