Космическая экспедиция
Шрифт:
Через десять минут на авиабазе Пикфорд– Спейс совершил посадку огромный, чёрный «Боинг» южноафриканских ВВС.
«»»»
Было ощущение мизерности пространства. На огромном экране проплывал необычно близкий Уран. Санд чувствовал, как затекло его тело, но пошевелиться не мог – гиперскорость вдавливала в кресло. Никакого выхода на орбиту Земли не случилось – сразу понеслись к окраинам Солнечной системы. Картина живого космоса захватывала, завораживала, потрясала до глубины души. Страх и ужас сменились
И вдруг, пришло расслабление – перегрузки кончились. Уран остался далеко позади.
Кристофер сразу встал с кресла, обошёл, похожий на тумбу, пульт управления, остановился. Улыбка на его лице была сияющей.
– Могу всех поздравить, мы выходим из зоны воздействия Солнца, – произнёс он, и всунул руки в карманы комбинезона. Как мальчишка.
Санд посмотрел на пластинку ручных часов – летят всего три минуты. По земному времени три минуты. А какое здесь оно? Здесь ещё земное. Впереди ещё две планетные системы. Как только они выйдут за пределы, а это произойдёт секунд через сорок, время станет другим.
– Внимание! – Кристофер поднял вверх указательный палец. Он следил за красной линией на чёрной пластине пульта – она подходила к пределу, дальше предстояла остановка.
Стабжер и умники-учёные предусмотрели два варианта развития событий в полёте. Первый – выход на орбиту Земли, и там остановка, в ожидании автоматического пеленга. Этого не случилось. Тогда вступал в силу второй вариант – выход за пределы Солнечной системы и там остановка, в ожидании пеленга. Вот если и этого не случится, тогда наступал третий вариант, никем не предусмотренный и абсолютно неизвестный. Если случится третий вариант, тогда всему экипажу следовало паниковать и молиться.
Все почувствовали начало торможения – случился второй вариант! Слава господу!
Тарелку немного трясло. Но это было привычно ещё по земным полётам.
И полный покой. Они превратились в самостоятельное космическое тело. Корабль висел в пустоте, покинув Солнечную систему.
Кристофер обернулся и посмотрел Санду прямо в глаза. В его взгляде был немой вопрос: «Что дальше, командир?».
«Он мне верит», – подумал Санд. Ему это не очень нравилось. Он, вообще, не любил, когда в него верили. Вера обязывает, а быть обязанным, значит, терять определённый процент свободы. От тебя всё время чего-то ждут, и верят, и ты должен постоянно оправдывать эти ожидания, подтверждать веру. Ты этим связан. Ты превращаешься в биокомпьютер. Тебя запрограммировали на то-то, то-то и то-то, и ждут выполнения. Ждут, надеются и верят. Санд обязательств не любил. Ему нравилось удивлять – никто не ждёт, а ты это делаешь, делаешь, потому что сам так решил!
Взгляд переместился на задние кресла, где сидели Сали и Кэт. Эти трещётки ещё не произнесли ни слова за пятиминутное пребывание в космосе – немыслимый галоп по Солнечной системе их шокировал.
– А пеленга нет, – опять подал голос Кристофер.
«Не дай бог здесь зависнуть навсегда!», – мрачно подумал Санд.
– Подождём, – он тоже встал. Он ещё ни разу не стоял на этом полу во время полётов. Ощущение неуверенности мгновенно исчезло – система стабилизации выдерживала заданный предел тяготения, земной предел.
«Она подстраивается под нас. Умная тварь», – подумал Санд, постукивая ногой по отливающему глянцем полу.
– Подождём, – повторил Санд. Он взглянул на часы. Его тянуло к этой мигающей пластинке у запястья. Хотелось выверять каждую промчавшуюся секунду.
– Ладно, выпьем «Колы». Раз нам заплатили за это, мы должны выполнить свою часть контракта! Освежимся! – наигранно шутливо заявил Санд. Он начинал нервничать. Не хотелось, чтобы это увидел его экипаж, чтобы волнение и неуверенность передались им.
Сали и Кэт словно ждали его слов. Они спорхнули с кресел, как две очаровательные пташки, и устремились к треугольной пластине лифта.
Санд с надеждой устремил взгляд на экран корабля: «Ну, что же ты, паршивец! Ты же умная машина! Включай пеленг и марш домой, в инопланетный рай!».
Звёзды недвижно висели мутными шарами, похожими на белые и голубые апельсины.
Кристофер тоже смотрел на них.
Было слышно, как девчонки на первом этаже потрошили коробку с напитками. Они уже что-то несерьёзно обсуждали, посмеиваясь. Крепкие же у них нервы! Неужто решают, кто с кем «закрутит» в глубоком космосе? Стабжер специально сформировал двуполый экипаж – два мужчины и две женщины. Полёт будет долгим, а значит, отсутствие дискомфорта – важная часть экспедиции! И если это предначертано изначально, значит, всем безразлично: кто с кем? Новая психология?
Санд представил обложку учебника по «Космической психологии» с фотографиями членов экипажа.
Его размышления прервал Кристофер:
– Солнечную систему мы пролетели за три минуты сорок секунд.
– И?
– Смотри, – он поднёс палец к красной световой линии на пульте. Она была испещрена символами. Это была диаграмма скоростей. – Здесь двенадцать скоростей. Мы летели на шестой. Чувствую, что, если мы даже получим пеленг, мы будем лететь до объекта очень и очень долго.
– Может быть, – согласился Санд.
– Ничего подобного!
Они обернулись.
Девчонки уже стояли в зале. Это выкрикнула Кэт. Обе они улыбались. Санд понял, что сейчас ему и Кристоферу дадут понять, кто с кем. Выбор, значит, сделали они. Гегемония в формировании пары переходит к слабому полу. Занятно.
Кэт и Сали держали в руках по две банки «Колы».
К Санду подошла Сали. Она молча всунула ему алюминиевую банку, и отвернулась.
– Быстро вы, – хмыкнул Санд.
– Так почему же я не прав? – спросил Кристофер.
Кэт глотнула из банки напитка, потом подошла к своему креслу и, расставив руки в стороны, плюхнулась в него.
– Понял? Только кресла! А где спальные места? Этот корабль не приспособлен для долговременных путешествий! Это наши спецы организовали нам «каюты» с лежанками. А здесь их не было.
– Да, да, – поддержала её Сали, кивая. – Спален не было!
Санд посмотрел на Кристофера.
– Слушай, Крис, а девчонки у нас мыслят в правильном направлении! Умные.
– Не факт! – вдруг заявил Кристофер.