Космическая странность
Шрифт:
— Ох как волнуются! — со зловещей радостью сообщил он. — Ася, лицо посуровее, пожалуйста, а то не сразу понятно, кто тут «дети звезд». Ты больше похожа на заблудившуюся девочку.
— Я и есть заблудившаяся девочка, — буркнула я и рванула бегом.
По понятной причине мне хотелось первой попасть в помещение с людьми, хоть на секунду раньше моих слишком боеспособных спутников, поэтому, в три скачка преодолев оставшиеся до стены метры, я прыгнула ногами вперед на забранные белой сеткой плиты, которые решила считать дверью.
Не знаю, верным ли было мое предположение о назначении плит, но их обломки легко разлетелись в стороны, и даже сетка порвалась, а я оказалась в просторном, ярко освещенном зале, судя по обилию мониторов и панелей управления — командном пункте. Люди, находившиеся внутри, к такому внезапному вторжению оказались не готовы. Каждый из них обернулся ко мне и замер на месте.
Тут были все, чьи лица мельтешили при установлении визуального контакта в катере, и, вспомнив о том бестолковом мельтешении, я решила самостоятельно выбрать собеседника. Чтобы не ошибиться, я еще раз окинула взглядом притрушенную толпу. Может быть, со мной разговаривали просто вахтенные офицеры? Добиваться ответа на единственный вопрос стоит только от капитана…
И вообще капитана необходимо взять под контроль. Не потому, что он лучше знает, где Дина, а потому, что только он может распорядиться отдать ее мне или напакостить втихаря.
Один человек, рыжая женщина, трусила больше всех. Ее страх, сдобренный безысходностью от осознания собственной вины, был виден даже нормальным зрением. Кесс Кассэт — к гадалке не ходи.
Нос у нее был залеплен какой-то плотной массой чуть темнее цвета ее кожи. Сломан, что ли? Неужели Динка сопротивлялась?
Кесс Кассэт, не желая того, подсказала мне, кто здесь главный. Все ее тело сдержанно, а потому еле заметно стремилось к высокому худощавому мужчине в темно-зеленой форме без знаков различий, стоявшему посреди зала и толпы. На него она пыталась не переводить взгляд опущенных в пол глаз, в его сторону подергивались кончики ее пальцев.
К нему, отшвырнув с пути прочих, я и направилась. Он был значительно выше меня, но, когда я подошла вплотную, он отшатнулся и с перекошенным от ужаса лицом стал медленно падать назад. Я схватила его за плечо, но не затем, чтобы предотвратить падение, а затем, чтобы заставить наклониться под нужным мне углом. С этой же целью я помогла его коленям подогнуться, ударив по ногам. Когда в зал ворвались мои спутники, капитан уже был прижат к полу в крайне неудобной позе.
— Лечь на пол, руки за голову, — деловито приказал Кристо.
Первой подчинилась Кесс Кассэт. Она упала вниз лицом так, словно ее хватил паралич, и я бы подумала, что она потеряла сознание, если бы ее руки не вздернулись конвульсивным каким-то движением к затылку. Остальные тоже не заставили ни ждать, ни повторять, а те, кто с моей помощью упал раньше, быстро приняли требуемое положение. Теперь можно было спокойно общаться с капитаном.
— Где Дина? — спросила я.
Признаюсь, в тот момент, когда мятежная команда сдалась, я допустила приятную мысль о том, что наше космическое странствие закончилось: сейчас мне отдадут Дину, и на этом же корабле мы вернемся домой, заскочив кое-куда по пути, но совсем ненадолго. Однако с этой надеждой мне пришлось распрощаться еще до того, как капитан ответил — каким будет ответ, я прочитала в его глазах.
В них была обреченность — и его собственная, и моя.
— Ее здесь нет.
Капитан вперил взгляд мимо меня в потолок, сглотнул и замолчал.
— Помочь продолжить? — предложил Денис.
Интонация вопроса была многообещающей. Если находившиеся здесь видели, как он одним жестом расправился с полутора десятками вооруженных бойцов, то у них не должно было возникнуть иллюзий на его счет. И я знала, что в некоторых ситуациях замечательный, всех понимающий и снисходительный к человеческим слабостям Денис способен начисто забыть о жалости, намеренно и методично причиняя боль. Прежде он сам не упускал случая пройти через пытку, и не только затем, чтобы испытать и закалить собственное тело, но и чтобы вытравить из себя ненужное сострадание. Мой опыт пыточных камер привел к другому результату — меня мучила чужая боль.
— Он расскажет, — пообещала я.
Капитан боялся. Это очень остро чувствовалось в зале, переполненном страхом. И я видела, что, не отвечая, он лишь цепляется за время, он его тянет, потому что сразу после ответа умрет.
Он думает, что я его убью. Когда я поняла, что за содеянное с Диной он заслуживает смерти, секунды, которые он тянул, для меня помчались галопом. Я в ужасе посмотрела на Дениса. Я больше не была против пыток.
Но тут заговорил Дикое Сердце Из Лесной Чащи:
— Она жива. Они оставили ее одну. Загляни в его мысли сама.
От сильного потрясения, вызванного тревогой за Дину, у меня и это получилось. Через желтые, с огромными круглыми зрачками, глаза, удерживавшие в мыслях одну и ту же выразительную картину, я проникла в его сознание.
Сначала мне открылась эта картина: из черноты зрачков проступили и приобрели цвет очертания большой гладкой полусферы, над которой сверху простиралось звездное небо, а снизу — белая застывшая гладь. Вот там они и оставили Дину. Одну, без воды и пищи.
— Зачем? — прошипела я, хотя шипеть на их лающем наречии получилось плохо. — Где это место? Что это за сооружение?
Никто не ответил.
— Я никого не убью.
Капитан моргнул. Некоторые из лежащих осторожно повернули ко мне лица.
Отпустив плечо и руку капитана, я встала на ноги.
— Если Дина погибнет, всех убью я, — добавил Денис.
Наверное, с этого надо было начинать. Инстинкт самосохранения у подчиненных Черного Командующего был развит просто поразительно. Не дав капитану собраться с мыслями, и не забывая прятать лицо под локтем, заговорил близлежащий к нему подчиненный:
— Это чтобы вы пошли за ней!
Его перебил другой, а этого — еще один, хотя мне и без того было трудно разобраться в новом языке. Зато из всего многоголосого шума, исключительно сильно напитанного эмоциями, повылезали яркие образы произошедшего, которые мне с трудом, но удалось связать вместе.
Им действительно была нужна я. Но что со мной делать, они не знали.
В их задачу входило заставить любого из «детей звезд» проникнуть в некое полусферическое сооружение на некоей, не имеющей даже названия, планете, спрятанной в дебрях никем не посещаемой галактики. В мощь Черного Командующего они верили безоговорочно и провернуть с ним такое даже не пытались, однако запросы о перспективах исполнения поступали все чаще, и тут подвернулась я… Причем Черный Командующий не знал о моем существовании, так что бояться, на первый взгляд, им было вообще нечего.