Космические опера
Шрифт:
Вместо того, чтобы, как это водится у людей, потешиться над «дикарем», Элай пустился в объяснения.
— Ничего подобного на наших кораблях уже много тысячелетий не используется. Рубка управления, на наших кораблях, это место, в котором мы сливаемся со своими кораблями в одно целое, — пояснил он, уложив руки в ложбинки на подлокотниках, к которым с помоста подходили узорные бороздки, напоминавшие бороздки печатных плат. Разноцветные огоньки, сновавшие по бороздкам, словно что-то почувствовав (а, скорее всего, так и было) потянулись к подушечкам его пальцев.
— Я просто становлюсь частью корабля и управляю
— Прикольно придумано! Молодцы ваши конструктора! — похвалил прорыв инопланетного звездолетостроения Белов. — Нашим «черепам», точно ещё тысячу лет до этого не докумекать. Они все велосипеды изобретают, только к ним, то крылья приделают, то киль прибьют, то ступени с окислителями привинтят. А ваши просто красавчики!
Элай никак не прокомментировал похвалу.
— С твоего позволения, я проверю координаты и немного подкорректирую маршрут корабля, — сказал аурриец и, прикрыв глаза, полностью погрузился в управление кораблем, который заложил крутой вираж и заметно прибавил ходу.
Поглядывая, то на «медитирующего» инопланетянина, то на ободряюще подмигивающий мириадами звезд Космос, Белов не удержался, чтобы не задать парочку интересовавших его вопросов.
— Слышь, Элай, а мы уже далеко от Земли отковыляли?
— По галактическим меркам совсем рядом, — «ответил» тот не открывая ни глаз, ни рта. — А по вашим, по земным меркам, уже порядочно. Мы вышли за пределы вашей Солнечной системы.
— Слышь, а ты не мог бы разговаривать со мной без телепатических фокусов?
— А что тебя смущает? — телепатически поинтересовался Элай.
— Чувствую себя не в своей тарелке, — признался Белов и, вспомнив, что и так «гостит» в чужой «тарелочке» усмехнулся своим же словам. — А-а, впрочем, если тебе так удобно, валяй, телепатируй, — тряхнул он головой и добавил, — только, чур, в моей башке не «рыться», ладно?
— Это категорически запрещено и наказуемо, — поделился очередной «мыслью» инопланетный телепат.
— А можно ещё вопрос? — после недолгой паузы, опять заговорил Олег.
— Спрашивай, что хочешь знать!
«Все равно тебе потом память сотрем!» — мысленно дополнил Олег, слова Элая, которые, по его мнению, последний сознательно недоговаривал, но вслух произнес, естественно, другое.
— Вот ты, ну и вся ваша раса, выглядите почти как обычные люди, или, скорее всего, мы, человеческая раса, выглядим почти как вы, только почему у вас есть такие шикарные крылья, а у нас нет? Откуда они у вас вообще взялись?
Элай открыл глаза и сосредоточенно посмотрел на Белова, словно, не смотря на запрет, пытался прочитать его мысли. В ответ Олег натянул на лицо свою фирменную «идиотскую» улыбку.
— Я как-то не задумывался над этим вопросом, — честно признался аурриец. — Они просто были у нас и все. Ты ведь никогда не задумывался о том, откуда у тебя взялись руки, ноги, пальцы. Так вот и наши крылья, всегда с нами.
— Ну, вы, надеюсь, хоть иногда летаете с их помощью?
— Нет, никто с их помощью не летает. Говорят, что когда-то давно, когда наша раса была такой же юной как ваша сейчас, а может и ещё раньше, ауррийцы свободно летали на своих крыльях. С тех пор сгорело великое множество звезд. Теперь у нас есть на чём летать, и летать гораздо выше и стремительнее.
— Понятно! — с лёгкой завистью посмотрел Олег на атрофированные за время эволюции крылья Элая. — Одним все, а они этим не пользуются, а другим кукиш с маслом. По ходу они у вас самый настоящий атавизм, как хвост у некоторых людей.
— Ну, это далеко не так, — не согласился с подобным определением Элай, опять прикрыв глаза и перейдя на телепатическое общение. — Я лично не знаю, да и наши ученые ещё до конца не выяснили, в чем тут дело, но именно крылья дают нам возможность коммутации на телепатическом уровне, «видеть» многообразие полей тонких энергий и энергетические оболочки, читать эмоциональное состояние существ и, конечно же, болезненные проявления по их биотокам или аурам, поддерживать высокий уровень ментальных эгрегоров, проводить исцеление биополей, в конце концов видеть и слышать в гораздо более широком диапазоне. А в отдельных случаях, при определенной мысленной концентрации, проявляются и телекинетические возможности. Я уже не говорю про физические способности, такие как сила, скорость, сопротивляемость и регенерация организма. Благодаря своим крыльям я могу задержать опасного преступника вроде бэрэка в одиночку. Вот только в открытый космос без скафандра, как он, увы, мы выходить, не можем.
— А с чего вы взяли, что именно от крыльев у вас такие экстраспособности?
— Возможность помогать и защищать, подвигает многих моих собратьев поступать на службу в Межгалактическое Бюро Безопасности. И многие из них при выполнении своей миссии получали тяжелые травмы, в том числе и лишались своих крыльев. Выжившие ауррийцы, оставшись без крыльев, неизменно теряли свои способности и довольно быстро угасали, словно звезды на рассвете. Так что наши крылья, не так уж бесполезны.
— Гм! Это, наверное, обидно, — тихо вставил Белов, но не удержался и задал очередной вопрос. — Слышь, Эл, а ты хоть сам-то пробовал взлететь?
— В юности любой аурриец пытается встать на крыло, — неопределенно ответил тот, покачав крыльями.
— И что?
— Я не слышал, чтобы кто-нибудь взлетел.
— А почему бы тебе ещё раз на досуге не попробовать? — озвучил «гениальную» на его взгляд идею, Белов. — В детстве, ясно-понятно, силенок ещё маловато. А сейчас ты в самом расцвете сил? Сколько тебе? Двадцать пять? Тридцаха? Ты же не старше меня? Правильно? Ты же ещё молодой!
— По галактическим меркам я ещё молод, — не стал скрывать своего возраста Элай, не красная девица поди. — А по вашим, по земным меркам, мне сейчас почти восемьсот. Да, скоро уже восемьсот.
— Чего восемьсот? — не врубился Белов.
— Восемьсот земных лет, — повторил свой возраст в земном эквиваленте Элай. — Хотя по среднегалактическому времяисчислению я ещё довольно молод. Так что ты совсем немного ошибся насчет моего относительного возроста.
— Ни фига себе! — выдохнул Олег, едва сдержавшись, чтобы не выразиться более крепким выражением. Он ещё больше почувствовал, что да, их человеческой расе до космических «хлопцев», ещё как до Луны пешкодралом. Выходит люди и впрямь для «местных» ещё «зелень пузатая».