Космический волк

Кинг Уильям

Никто из их группы не выглядел взволнованным, хотя это была первая настоящая боевая задача Кровавых Когтей. Все они смотрели на сержанта Хенгиста, ожидая его команд. Рагнар тоже бросил взгляд на сержанта, но старший Космический Волк, казалось, погрузился в глубокие размышления, и юноша вновь вернулся к осмотру местности.

Группа оказалась в безрадостном месте. Оно было не таким диким, как горы, которые довелось пересечь Рагнару перед посвящением, но все же достаточно суровым, чтобы заставить большинство людей призадуматься. Новобранцы стояли на поляне среди леса, раскинувшегося в вытянутой долине. Со всех сторон их окружали огромные горы, вздымающие в небо свои заснеженные вершины. Откуда-то доносился шум быстро бегущей воды. Должно быть, это была

та самая река, которую они видели с воздуха. Она стремилась по склону к озерам, расположенным ниже.

Лес вокруг выглядел темным и угрюмым. Рагнар различил запахи сосны и других хвойных деревьев, которые могли расти на этой высоте. Он слышал, как шныряют в подлеске мелкие животные, подают голос редкие птицы. То здесь, то там копья раннего утреннего света пронзали облака, освещая эту унылую землю. Далеко на горизонте собирались грозовые тучи, черные как сажа, и Рагнар понял, что еще до наступления ночи разразится буря. Это не обеспокоило его. Он привык к бесконечно изменчивой погоде в горах. Или надеялся, что привык. Внутренний Голос предосторожности возразил, что ни один человек никогда полностью не привыкал к здешнему климату, и тот, кто думает иначе, обречен на быструю и глупую смерть. Всегда лучше с почтением относиться к стихийным силам природы.

Насколько юноша мог судить, непосредственная угроза отсутствовала – но это, опять-таки, ничего не значило. Его учили всегда быть готовым к неприятностям. В ближайших зарослях может таиться все что угодно, может лежать здесь в засаде. Может быть, именно беспечность и погубила предыдущую группу.

Рагнар поднял свой болт-пистолет и внимательно огляделся по сторонам, готовый в любое мгновение нажать на спуск. Но в поле его зрения не попало ничего, кроме белок, собирающих орехи у подножия одного из ближайших деревьев. Никаких темных и зловещих сил поблизости не наблюдалось. Возможно, предыдущая группа просто заблудилась, или задержалась в пути, либо у них внезапно испортилась аппаратура связи...

Рагнар улыбнулся этим мыслям. Он сомневался, что здесь годились столь простые объяснения. Группа Кровавых Когтей под предводительством опытного Космического Волка не могла просто так заблудиться в горах Асахейма. У них имелись компасы, локаторы и всевозможное оборудование, надежность и эффективность которого не переставала изумлять Рагнара. Разумеется, магнитные бури могли вывести из строя связь и радиомаяки, а какая-нибудь железорудная аномалия сбить с толку компасы. Но какова вероятность того, что все это произошло одновременно? Да вдобавок к этому на горы опустился густой туман, сделав невозможным визуальную ориентировку... Нет, это выглядело невероятным. Однако что же все-таки случилось с группой? Она опоздала и не встретила экипаж «Громового Ястреба» – вот и все, что можно было сказать. Несомненно, произошло нечто неприятное, и задача группы Хенгиста – выяснить, что именно случилось.

Рагнар взглянул на сержанта. Тот стоял в глубоком раздумье, словно принюхваясь к многочисленным тропинкам, которые вели с этой поляны. Рагнар усомнился, что здесь удастся отыскать какой-нибудь знак. Запахам уже больше недели – скорее всего, дождь смыл любые следы. С другой стороны, убедиться в этом можно, лишь тщательно обшарив и обнюхав все окрестности.

Другие Кровавые Когти нервничали точно так же. Им всем не терпелось приступить к выполнению настоящей боевой задачи. Тут было двенадцать человек – всего дюжина кандидатов, уцелевших из целого набора, с которым Рагнар проходил посвящение. Среди них были Стрибьорн, Свен и Нильс. Рагнар приметил Ларса, странного и робкого на вид юношу, которому, как считали все, суждено в будущем стать Рунным Жрецом. Здесь были Снори, Вульф и Кизан, а также несколько других новобранцев, которых Рагнар знал не очень хорошо. Всем им страшно хотелось начать действовать, использовать любую возможность, чтобы проявить себя перед сержантом Хенгистом.

Рагнар был рад, что их командиром назначен именно Хенгист. Присутствие старого воина очень успокаивало. Казалось, он

обладал мудростью и самообладанием, которых не хватало всем новобранцам. Рагнару пришла в голову мысль, что эта мудрость, должно быть, приходит к воину вместе со шрамами и длинными клыками. В облике Хенгиста таилась какая-то печаль, у него был вид человека, который пережил свое время. Рагнар знал, что, подобно многим инструкторам в Клыке и в таких местах, как Руссвик, сержант оказался единственным уцелевшим из своей группы. Все его старые товарищи, с которыми он прошел основной курс обучения и воевал бок о бок на протяжении всей своей карьеры, погибли, оставив Хенгиста доживать свои дни в одиночестве. Рагнар посмотрел на товарищей и внезапно осознал, что один из них когда-нибудь может оказаться в таком же положении. Он поежился и вознес молитву Руссу, умоляя избавить его от этой участи.

Время от времени сержант останавливался, сверяясь с маленьким локатором, который держал в правой руке. Рагнар понял, что тот не просто ищет некий знак, а каждый раз просчитывает, какой тропой вероятнее всего могли воспользоваться те, кого они ищут.

Примерно через пять минут поисков сержант удовлетворенно кивнул и жестом приказал следовать за ним, отправившись по выбранной тропе. Когда они вошли под сень деревьев, где-то далеко закричала птица. Рагнар не узнал этот крик, но в нем было что-то тревожное. Он вздрогнул, на мгновение ощутив предчувствие беды. Оглядевшись, он увидел, что Ларс явно ощутил то же самое. Его худощавое аскетичное лицо вздрогнуло, а в глазах промелькнул ужас.

Рагнар отвернулся. Даже по меркам Кровавых Когтей, которые лишь недавно пережили воздействие Чаши Вульфена, Ларс выглядел просто сумасшедшим.

Рагнар целеустремленно взбирался по холму, прислушиваясь к подвыванию своих доспехов. Сервомоторы и гиростабилизаторы напряженно работали, чтобы обеспечить ему равновесие на крутом неровном склоне, из-под ног то и дело вылетали здоровенные комья земли. Холодный чистый воздух и красота окружающей природы воодушевляли гоношу. Его увеличившаяся мускулатура не испытывала ни малейшего утомления. Казалось, что доспехи делали за нее основную часть работы во время марша и что при желании он мог продолжать движение бесконечно.

Рагнар слышал, как Свен, шедший впереди, бормотал, разговаривая сам с собой. Казалось, canis helix каким-то странным образом повредил его разум. Теперь парень часто разговариваа сам с собой, много ворчал под нос и вообще выглядел чересчур унылым. Рагнар мысленно пожал плечами. Чтобы испортить владевшее им хорошее настроение, требовалось что-нибудь посущественнее, чем печали Свена. Конечно, всех их так или иначе затронуло пробуждение зверя, что таился внутри. Он полностью отдавал себе отчет в том, что стал более вспыльчивым, готовым огрызнуться по малейшему поводу. Когда кто-то обращался к нему с вопросом или пытался возражать, Рагнару хотелось броситься на него и доказать свое превосходство с помощью физической силы. В некоторых ситуациях он испытывал желание разорвать собеседнику горло зубами – и в такие мгновения ему требовалась вся сила воли, чтобы обуздать таящегося внутри зверя, все душевное спокойствие, которое приносило лишь повторение древних литании.

Хуже всего было то, что он с трудом замечал эти приступы, пока они не проходили. Они казались совершенно естественной реакцией. А ведь это лишь те изменения, что ему удалось заметить. Он часто размышлял: существуют ли другие, более глубокие и не замеченные им перемены?

Рагнар знал, что так происходило с некоторыми из его товарищей. Свен, казалось, просто не замечал, что говорит сам с собой. Нильс не знал, что постоянно принюхивается к воздуху, словно проверяет, не подкрадываются ли враги. Стрибьорн стал еще более молчаливым, угрюмым и задумчивым, чем когда-либо прежде. Казалось, за те великие силы, что они получили, приходится платить, и все они расплачиваются по-своему. Это была тревожная мысль. Жрецы неоднократно говорили, что со временем все новобранцы приспособятся, но сейчас Рагнару было трудно в это поверить.