Космопсихолухи. Том 1
Шрифт:
– Тебе что, глаза залепило?! Щас протрем!
Тарелка проскочила на полкилометра вперед, оттормозилась и зависла, будто замышляя очередную пакость. Хотя, скорее всего, центаврианин просто хотел убедиться, что его выходка обошлась без серьезных последствий и не привлекла внимания ВАИ [1] .
Но чего он точно не ожидал – что с виду неповоротливый, груженный под завязку грузовик с необычайной ловкостью и скоростью развернется, врубит двигатели на полную катушку и пойдет на таран.
1
Воздушная
– Тед!
Капитанский голос утонул в нарастающем реве: корабль еще не вышел из атмосферы и многослойная обшивка успешно противостояла трению, но не сопровождающему его шуму.
Учитывая габариты, вес и прочность обоих судов, у транспортника был неплохой шанс уцелеть в столкновении, зато тарелка гарантированно модифицировалась бы в глубокое блюдце, а то и салатницу. Она меленько затрепетала, будто от страха, а на самом деле экстренно разогревая турбины, и перед самым носом «Космического мозгоеда» сиганула вертикально вверх.
– Ага!!! – триумфально заорал Теодор, по-акульи описал вокруг этого места широкий круг, разжигая аппетит, и бросился в погоню.
Основной двигатель у маршрутки был слабенький, зато маневровых – целых шесть. Поняв, что бегством от возмездия не уйти, центаврианин перешел на зигзаги и перепады высот. Транспортник успешно их повторял – с небольшим запозданием, но на прямой тут же наверстывал потерянные метры.
– «Космический мозгоед», «Аллаитарисс», что там у вас происходит?! – донесся сквозь помехи встревоженный голос диспетчера. Корабли носились над космодромом, как спаривающиеся ястребы, распугивая прочих «птиц».
Видя, что ситуация окончательно вышла из-под контроля, Станислав отстегнул страховочные ремни и поднялся, собираясь урезонить пилота вручную. Но вместо этого замахал руками, пытаясь устоять на ногах, и победоносно уехал на них к противоположной стене, впечатавшись в нее спиной: полностью сгладить такой крутой вираж гравикомпенсаторы не смогли.
– Тед!
У диванчика ног было четыре, поэтому он держался на них куда увереннее: радостно взбрыкивая, доскакал до стенки, игриво боднул Станислава в живот и пополз обратно – корабль вильнул в другую сторону. Капитан попытался воспользоваться моментом и все-таки добраться до пилота, но в шаге от цели пол накренился вправо и Станислава унесло к обеденному столу. Стол был привинчен к полу и подобных миграций себе не позволял, но отнесся к капитану очень жестко. Мимо проехала отчаянно орущая кошка на диванной подушке, словно полярник на отколовшейся льдине.
– Тед!!!
– Может, хватит? – подал голос и Дэн. Киборг не то чтобы опасался за себя и корабль, но происходящее за спинками кресел начало его слегка смущать.
– Не-е-ет! – мстительно процедил Теодор, подавшись вперед и мертвой хваткой вцепившись в штурвал. – Дураков надо учить!
Злосчастная тарелка и так драпала что есть протонов. Мимо Станислава снова проехала кошка, уже слегка охрипшая. За ней веселой толпой пробежали стулья.
– Теодор, мать твою!!!
Пилот и это пропустил мимо ушей, но тут тарелка нырнула под слишком низкий для транспортника мост и с другой стороны не вылетела: зависла под перекрытием, слегка выпирая по краям.
– Слабак! – презрительно бросил Тед.
Пол наконец выровнялся, и плясавшие на нем предметы застыли как в детской игре «Море волнуется – раз, море волнуется – два…». Вздыбленная кошка тут же всосалась под диванчик и продолжила материть пилота оттуда.
Станислав был с ней солидарен, вот только с подбором слов замешкался.
– Ах ты… бешеный жеребец! – ляпнул он неожиданно для себя самого.
Теодор предпочел бы услышать такой эпитет от девушки, ибо в капитанском голосе не было ни восхищения, ни нежности, а лишь завуалированное обещание превратить его в мерина. Тем не менее раскаяться пилот и не подумал.
– Этот … чуть в нас не врезался! – оскорбленно завопил он, тыча пальцем в логово подлого труса.
Станислав посмотрел на Дэна. Тед тоже, однако киборг, не дрогнув, сказал правду:
– Не врезался бы, а задел по касательной, ободрав обшивку по левому борту. Вероятность серьезных повреждений при исходном курсе на данных скоростях была крайне мала.
Пилот обиженно запыхтел, но друг еще не закончил:
– Хотя все равно пришлось бы садиться, вызывать ВАИ и оформлять протокол, а потом еще несколько дней ремонтом заниматься. А у нас груз и сроки поставки.
Станислав не сомневался, что о грузе Тед думал в последнюю очередь (если вообще о нем вспомнил). К счастью, датчики показывали, что прицеп по-прежнему составляет компанию кабине, а его содержимое не рассыпалось тонким слоем по площади в пятьсот квадратных километров.
– Ну хорошо, увернулся ты от него, а потом?!
– А потом я увлекся, – честно сказал Тед. – Будет знать, как со мной связываться!
Станислав понял, что дальнейшие воззвания к совести пилота бессмысленны. Она пребывала в полной гармонии с его характером и убеждениями.
– Выводи корабль на орбиту, – сурово распорядился капитан, возвращаясь в кресло. – А потом наведешь тут порядок – сам! – и проверишь груз. Каждый ящик и каждое крепление, ясно? Составишь список и отчитаешься мне по каждому пункту. Если что-то разбилось или сломалось, вычту из твоей зарплаты. И если штраф за твои художества придет – тоже.
– Как будто оно от столкновения не разбилось бы, – проворчал приунывший пилот.
– Твоя задача – сохранить груз, а не угробить его наиболее оригинальным способом, – отрезал Станислав. – Так что как ты там говорил? «Дураков надо учить!»
«Космический мозгоед» благополучно вынырнул из червоточины в трех световых годах от Маяка и лег на курс к первой станции гашения. В ближайшие пятнадцать часов корабль в управлении не нуждался – если, конечно, не случится какой-нибудь, цензурно выражаясь, форс-мажор.