Костры амбиций
Шрифт:
В кабинете Киллиана Шерман сел и стал смотреть, как этот ирландский хлыщ сперва откинулся в кресле, а затем расправил, охорашиваясь, плечи под двубортным пиджаком. Он все сильнее раздражал Шермана. Но сам пребывал в превосходнейшем расположении духа. На рабочем столе у него валялись газеты. «Разделение труда в „мерседесе“: ОН СБИЛ, ОНА СБЕЖАЛА». Еще бы, разумеется! В его руках самое скандальное уголовное дело в Нью-Йорке.
Ну, так сейчас он его потеряет. Как бы это ему сказать? Хотелось просто выложить без обиняков, и все тут. Но слова сами собой выходили какие-то смягченные.
— Надеюсь,
— Ну, конечно, естественно! Отвратительно вышло, даже для Вейсса.
— Вы меня не поняли. Я говорю не о том, чему я, так сказать, фактически подвергся, я говорю о вашем…
Его прервал голос секретарши, зазвучавший из селектора на столе Киллиана: «Нийл Фланнаган из „Дейли ньюс“ по три ноль».
Киллиан качнулся в кресле вперед:
— Скажите, я перезвоню. Нет, погодите секундочку. Скажите, что я перезвоню через тридцать минут. Если он звонит не из редакции, пусть через тридцать минут перезвонит сам. — Потом Шерману:
— Извините.
Шерман помолчал, мрачно глядя на хлыща, затем сказал:
— Я говорю о другом. Я о том, что…
Киллиан перебил его:
— Я не в том смысле, что в нашем распоряжении всего тридцать минут. Весь день ваш, если вам это нужно. Но я хочу перемолвиться с парнем из «Ньюс», с Фланнаганом. Он будет нашим противоядием…
— Что ж, замечательно, — проговорил Шерман как можно решительнее, — но тут возникла одна проблема. Вы заверили меня, что у вас особые связи в Окружной прокуратуре Бронкса. Вы сказали, что у вас заключен «контракт» с неким Фицгиббоном. Помнится, я даже выслушал целый трактат на тему «Банк Взаимных Услуг». В общем, поймите меня правильно. Я не склонен сомневаться в вашей квалификации правоведа, но…
Голос в селекторе: «Питер Фэллоу из „Сити лайт“ по три ноль».
— Запишите его телефон. Скажите, я перезвоню. — Шерману:
— Кстати о яде. Вот и главная гадюка.
Сердце у Шермана затрепетало, запрыгало, потом успокоилось.
— Продолжайте. Вы что-то хотели сказать…
— Я не сомневаюсь в ваших юридических познаниях, однако вы дали некие заверения, на которые я наивно поддался и… — Он смолк, подыскивая нужное слово.
Тут же вклинился Киллиан:
— Вас обманули, Шерман. И меня тоже обманули. И Берни Фицгиббона обманули. То, что сделал Вейсс, непростительно. Так… не… делают. Так никто не делает.
— Тем не менее он так сделал после того, как вы сказали мне, что…
— Я понимаю, что вам пришлось вытерпеть. Это все равно как если тебя берут и швыряют в помойную яму. Но кое-что Берни все-таки удалось. Вейсс хотел устроить вообще мрак. Этот сукин сын собирался арестовать вас прямо дома! Ему нужен был арест на Парк авеню! Он спятил, спятил, спятил! Знаете, что он устроил бы, дай ему волю? Велел бы надеть на вас наручники прямо в квартире, потом отвезти в участок, чтобы вы там нюхнули как следует тюряги, потом вас сунули бы в фургон с сеткой на окнах, вместе со всеми этими скотами, и только после этого вы попали бы в Центральный распределитель, где прошли бы через то, через что прошли. Вот чего он добивался.
— И тем не менее…
— Мистер Киллиан, Ирв
— Запишите номер и скажите, что я перезвоню. — Шерману:
— Сегодня я должен поговорить с этими людьми, пусть даже мне нечего им сказать. Просто чтобы не отпугнуть их. Завтра начинаем поворачивать все в свою пользу.
— Поворачивать в свою пользу… — проговорил Шерман тоном, который должен был выражать горькую иронию.
Хлыщ не заметил. Упоение дружным интересом со стороны прессы было у него прямо на лбу написано. Мой позор — для него источник дешевой славы.
— Поворачивать в свою пользу, легко сказать, — недовольно повторил Шерман.
— Мистер Мак-Кой, — улыбнулся Киллиан, — я вижу, вы мне не верите. Ну вот, а у меня для вас новость. Вообще-то у меня для вас целая куча новостей. — Он нажал кнопку селектора. — Эй, Нина! Попросите сюда Куигли. Скажите, что мистер Мак-Кой здесь. — И Шерману:
— Эд Куигли наш детектив, я про него вам рассказывал, он работал раньше следователем по особо важным делам.
В дверях появился высокий лысый мужчина. Тот самый, которого Шерман видел в слепящей приемной, когда впервые пришел сюда. На левом бедре, высоко, у самого пояса, — револьвер в кобуре. Белая рубашка, правда без галстука. Закатанные рукава, огромные ручищи. В левой руке серый конверт. Мужчины такого типа — высокие, костистые и крепко сбитые — в пятьдесят выглядят сильнее и опаснее, чем в двадцать пять. Широкие плечи слегка ссутулены. Глаза сидят глубоко под надбровными дугами.
— Эд, — сказал Киллиан, — это мистер Мак-Кой.
Шерман угрюмо кивнул.
— Рад познакомиться, — проговорил мужчина. И улыбнулся такой же мертвой улыбкой, как и в первый раз.
Киллиан спросил:
— Фотография при вас?
Куигли вынул из конверта листок бумаги и подал его Киллиану, а Киллиан передал Шерману.
— Это ксерокс, но чтобы добыть его… я даже не стану вам говорить, с каким трудом я его добывал. Узнаете?
Фотография негра в профиль и анфас, под ней цифры. Крупные черты лица, мощная шея.
— Похоже, это он, — вздохнул Шерман. — Тот, другой, поздоровее, который кричал: «Э! Помощь не нужна?»
— Блатной тип по имени Роланд Обэрн. Живет в микрорайоне имени Эдгара По. Сейчас сидит в Райкерс-Айленде, ждет решения суда по своему четвертому делу о распространении наркотиков. Совершенно ясно, что он договорился с прокуратурой о скидке в обмен на свидетельство против вас.
— Лжесвидетельство.
— Это никоим образом не противоречит принципам, которым до сей поры подчинялась жизнь Роланда Обэрна, — прокомментировал Киллиан.
— А как вы это все узнали?
Киллиан с улыбкой кивнул в сторону Куигли.
— У Эда среди людей в синей форме немало друзей, и кое-кто из лучших их представителей многим ему обязан.
Куигли лишь слегка поджал губы.
— А за грабеж он не привлекался? — спросил Шерман. — Ну, то есть за то, что он пытался сделать со мной?
— Вы хотите сказать — за нападение с целью грабежа? — уточнил Киллиан и хмыкнул. — Надо же, а я и не подумал. Это ведь как раз оно и есть — нападение с целью грабежа. Правильно, Эд?