Костяное царство. Страшно быть богом

Кутузова Лада

После первого круга Марь Петровна остановилась, тяжело дыша, пот лил с нее градом. Она ткнула в Ладу:

– Теперь ты.

Лада поежилась: ей надо раздеться? Но остальные ждали. Девушка скинула шубу, штаны с рубахой и осталась обнаженной. Кожа покрылась мурашками, волоски на коже встали дыбом от холода. Она сменила Марь Петровну и повела новую борозду. Женщины последовали за нею, по-прежнему гремя колотушками и повторяя песню. Постепенно Лада согрелась, хотя идти было не сильно затруднительно – ей помогали. Как поняла девушка, основная тяжесть падала на женщину, идущую за сохой. Когда второй круг завершился, Ладино место заняла старуха.

Бабка завершала последний круг, когда навстречу процессии выскочила черная собака. Женщины сильнее заколотили в сковородки, но собака лишь рычала в ответ. С ее пасти капала слюна, а глаза светились красным. Лада вновь покрылась мурашками: от страха. Неужели этот пес, словно вырвавшийся из ада, и есть коровья смерть? Женщины начали подступать к собаке, та стала вертеться, словно предупреждая: еще шаг, и я на вас брошусь. Первой ударила Марь Петровна. Пес взвизгнул и отскочил. Примеру повещалки последовали остальные и набросились на собаку, но та вырвалась и убежала.

Третий круг закончили, когда наступила полная темнота, даже луна скрылась за облако. Все разошлись по домам, Лада рухнула в приготовленную постель и тут же отрубилась. Казалось, она только что коснулась подушки, как ее уже будила Марь Петровна.

– Пошли, надо дело доделать.

Почти вся деревня собралась у хлева. Засов по приказу Марь Петровны открыл Петрович и тут же отскочил в сторону. Из хлева показались коровы. Хозяйки выискивали своих и уводили во двор. Вскоре остались одни мужчины да Марь Петровна с Ладой.

– Степаныч, – обратилась Марь Петровна, – отведи мою Зорьку. А я все проверю.

Она зашла в хлев и сразу же выбежала.

– Здесь она!

Теперь Лада поняла, зачем мужчины держали вилы: из хлева выбежала черная корова.

Корова остановилась, тяжело дыша, ее бока ходили ходуном. Левым глазом она косила. Корова повела головой и не то замычала, не то заревела. Мужчины выставили вилы перед собой.

– Бей! – скомандовала Марь Петровна.

Корова попыталась прорваться, но вилы вонзились ей в живот, брызнула черная, будто деготь, кровь. Тогда корова выставила рога и пошла прямо на Ладу. Девушка отпрыгнула в сторону: у нее под рукой ничего не было.

Корова металась из одного края в другой, но ее везде встречали вилами, вскоре ее шкура стала влажной. И тут, Лада даже не поняла, как это случилось, вместо коровы появилась старуха. Ее серый платок был сбит набок, на лбу красовалась ссадина, на щеке наливался синяк.

– Внучка, – старуха протянула руку к Ладе, – помоги мне, не дай погибнуть.

Ладе неодолимо стало жалко ее: такая немощная, слабая. Все с ума посходили, что ли? Рука бабки все удлинялась, расстояние между крючковатыми пальцами ширилось, так что кисть теперь походила на грабли.

– Отойди от нее, – Марь Петровна оттолкнула девушку.

– Что? – Лада очнулась от наваждения.

– Иди ко мне домой, – Марь Петровна головой указала направление.

– Внучка, не бросай меня! Убьют же ни за что, ни про что, – старуха все еще тянулась граблями к Ладе.

Один из мужчин перерубил ей руки, и тогда старуха начала меняться.

Ее лицо удлинилось, кожа пошла язвами, на лбу выросли коровьи рога. Изо рта появился змеиный язык. Лада отпрянула: она едва не помогла этому чудовищу! Где были ее глаза? Старуха принялась верещать на разные голоса и бешено крутиться. Несколько мужчин метнули в нее вилы, послышался вой. Лада развернулась и побежала в дом Марь Петровны. От увиденного мутило.

В доме она первым делом выпила воды, потом принялась ждать хозяйку. Девушка старалась не прислушиваться, но с улицы доносились крики, мычание, сменяющееся рычанием, и завывание. Лада легла на кровать и накрылась одеялом с головой, чтобы не слышать. Незаметно для себя она заснула.

Глава 11

Посвист и Настасья

Подняла Ладу Марь Петровна. Хозяйка дома спросила:

– Ты подружку-то свою проведывать собираешься? А то я как раз к бабке Зинаиде иду.

Лада на скорую руку умылась, причесалась и схватила рюкзак. Немного погодя они были у знахарки. Морена выглядела отдохнувшей: лицо посвежело, круги под глазами исчезли. Бабка Зинаида вручила Ладе полотенце и ведро с теплой водой:

– Сходи в баньку, сполоснись. Она за домом стоит.

Лада зашла в баню: как же здесь хорошо, пахнет деревом и березовыми вениками. Она отлила воду из ведра в таз и намылила мочалку. После нескольких дней похода хочется залезть в ванну и отмыться. Или в бане посидеть. Еще бы поспать пару часов и отдохнуть – после ночи болела спина и ноги.

Но мечтать об этом было некогда, следовало искать выход в Серебряное царство. Лада смыла с себя пену, оделась в чистые вещи и вернулась в избу.

– Перекуси перед дорогой.

Лада съела пшенную кашу и выпила чай с бутербродом. Затем они с Мореной распрощались с Марь Петровой и бабкой Зинаидой и пошли из деревни. Знахарка в дорогу дала несколько яиц, сваренных вкрутую, и пироги с капустой. Лада бросила взгляд на календарь: 24 мая 1980 года.

Они уже вышли за околицу, когда Лада сказала:

– Как-то здесь очень странно.

– Угу, – Морена была немногословна.

– Календарь этот… У Марь Петровны похожий, и на нем тоже этот год.

– Угу.

Лада завелась:

– Может, скажешь что-нибудь определенное? И кстати, куда мы идем?

Морена резко остановилась:

– Скажу: мы идем по дороге, потому что через лес идти опасно – заблудимся.

– Там выход?

– Не знаю.

– А зачем мы тогда туда идем?

Морена вновь остановилась:

– Куда-то мы должны идти. Или ты хочешь застрять в восьмидесятом году вместе с жителями деревни?