Костяной склеп
Шрифт:
— Роуз, по-твоему, у них есть какие-то выходы на людей из апелляционного суда? Свидетелей нет, невменяемых нет, предмета спора как такового тоже нет.
— Твоя жизнь без таких моментов была бы гораздо скучнее. Согласись, это тебя бодрит.
— Да, мне нравится, когда мне бросают вызов, мне нравятся нестандартные расследования, мне нравятся люди, с которыми работаю. Но эти? — Я указала пальцем на тротуар под окнами кабинета. — С этими разве можно бороться? Если наш великий начальник потребует меня на ковер, скажи ему, что я выполню все, что он сочтет нужным. А еще скажи, что к концу недели мы должны получить кое-какие результаты
К моему возвращению Клем в кабинете была уже не одна. Компанию ей составил Майк.
— Внизу собрались желающие тебя выпороть, — сообщил он. — Я уж было подошел к ним на приличное расстояние, чтобы парочкой выстрелов рассеять толпу, но подумал, а вдруг мне подфартит и я подстрелю кого-нибудь из этих буйных.
— Я попросила Клем подправить первое письмо…
— Видел-видел. Хэнк Брок тут уже был, подкрутил время на твоем компьютере. Просил передать, что оно будет таким, словно Клем сейчас в Лондоне. То, что нужно, да?
— Отлично, — кивнула я. — Тогда я поднимусь в зал суда. Возможно, там уже собрался кворум большого жюри. — Мне очень хотелось поскорее разделаться с этим. — Надо бы подписать пару ордеров для осмотра Музея естествознания. Итак, нам нужен детальный план здания и список помещений, которые могут быть использованы как частные хранилища.
— Первая рыбка клюнула, — объявила Клем. Подняв голову, я увидела, что она раскрыла только что поступившее сообщение.
Она зачитала его вслух:
— «Когда вы приезжаете и где думаете остановиться? Может, встретимся в кафе? Катрина была очень милой девушкой. А полиция, похоже, может запороть все расследование. Нам с вами имеет смысл прежде кое-что обсудить».
— Кто автор?
— Женщина, которая работает на Пьера Тибодо. Ева Дрекслер.
33
— Продолжайте с ней переписку, — попросил Майк. — Выяснилось, что именно она воспользовалась пропуском Катрины, чтобы попасть на то январское собрание в Британском музее. При следующей встрече мы с Куп ее обязательно расспросим об этом.
Мне вспомнилось, что Рут Герст окрестила Дрекслер Язвой.
— Как, по-вашему, этот приказ Тибодо она исполнила из собачьей ему преданности или же из тех соображений, что для нее это чудная возможность утешить вдовца и между делом занять в его сердце место Пенелопы?
— И в продолжение твоей мысли, что, если она решила, будто Катрина к нему слишком близко подступила? Знаешь, уж если Ева действительно способна сама поднять крышку саркофага, то я готов проглотить свою полицейскую дубинку. Хотя вообще-то у нее мог быть сообщник…
— Человек, упавший с крыши? — предположила я.
— Бермудес.
— Вспомни, ведь именно она первой приехала к нему в больницу, верно?
— Да, хотя это можно рассматривать и как ее обязанность.
— Кстати, ведь Тибодо нам признался, что он на самом деле никуда в пятницу не выезжал. Так что он бы и сам это мог сделать. Вдруг Ева использовала в качестве грубой физической силы его самого?
— О чем вы? Кто и откуда упал? — Клем непонимающе смотрела на нас.
Рассказав о происшествии, случившемся в пятницу в Метрополитен, я спросила, не слышала ли она прежде имя Бермудеса. Потом зашла в кабинет Лауры и взяла у нее папку с новыми пресс-релизами на криминальные темы, которые служба общественной информации каждое утро размножала и рассылала главам всех отделов. После трехдневных выходных папка оказалась довольно увесистой. В ней были собраны статьи обо всех случаях поножовщины,
Я просмотрела материалы, имевшие отношение к расследованию дела Грутен и потому скрепленные в одну подшивку. Воскресная «Дэйли ньюс» рядом с некрологом о Пабло Бермудесе поместила небольшую, на три абзаца, статью, где цитировался Тибодо, выражавший сожаление по поводу трагического происшествия.
— Вы его когда-нибудь видели? — спросила я Клем, показывая фотографию разбившегося рабочего, на которой он был снят вместе с женой во время отпуска в Сан-Хуане за несколько недель до своей смерти.
— Лицо как будто знакомое. — Клем взяла статью и внимательно вгляделась в снимок. — Рабочие из Метрополитен частенько появлялись у нас в подвале. Они доставляли и уносили экспонаты. Те из них, кто пообщительнее, подходили к нам, интересовались выставкой. Некоторые даже просили разрешения прийти с детьми, чтобы показать им сам процесс подготовки.
— Вы считаете, Катрина была с кем-нибудь из них знакома?
— Даже не представляю. Хотя она, в принципе, не из тех людей, которые свободно общаются с незнакомцами. Но после изнасилования Катрина не могла оставаться в подвале одна. Всегда старалась находиться с кем-то из коллег. В тех помещениях к вечеру становится довольно жутко.
«Да уж, мне тоже так показалось», — подумала я про себя.
— Как мне ответить Еве?
— Вы с ней поддерживали какие-нибудь отношения, когда работали в Музее естествознания? — спросила я.
— Не столько отношения, сколько рабочие контакты. Да, мы с ней встречались на нескольких заседаниях, я должна была отсылать ей копии своей корреспонденции по совместной выставке, но ничего личного.
— В таком случае ее можно просто поблагодарить за письмо. Сообщите ей, что ваши планы еще окончательно не определились. Кстати, может быть, ей стоит написать, что вы уже в Гренландии, если она вдруг захочет связаться с вами в Лондоне. — Я подмигнула Майку. — Похоже, она боится упоминать имена «кистоунских копов». [101] Думаю, тебе нужно бросать валять дурака и наконец серьезно заняться этим делом.
101
«Кистоунские копы» — фильмы Мэка Сеннета (1880–1960), известного американского режиссера немого кино, снятые им в 1910-х гг. на его студии «Кистоун» при участии одноименной комик-группы. В 1955 г. режиссер Чарльз Ламонт снял римейк «Эбботт и Костелло против „кистоунских копов“». Выражение «кистоунские копы» употребляется для обозначения бестолковых полицейских.
Клем вернулась к компьютеру и набрала ответ Еве Дрекслер.
— Еще одно сообщение. Ба, да оно от Зимма! Он хочет, чтобы я отвела ему один из вечеров. Очень предусмотрительно с его стороны не звать меня в музей. Может плохо сказаться на его репутации.
«Странно, — подумалось мне. — Кажется, Зимм должен был вскоре перейти на новую работу в Чикаго, так чего бы ему переживать за свою репутацию?»
Зачитав письмо вслух, Клем распечатала его.
— По мнению полиции, Катрина была отравлена, пишет Зимм. За каждым из них лично следит Мамдуба. Сотрудникам музея запрещено разговаривать с полицией в его отсутствие. Доступ в запасники и хранилища ограничен. Никакого хождения по лабораториям и подсобным помещениям. Соболезнует мне, так как знает, что мы с Катриной были очень близки. Ну и все в таком духе.