Костяной Скульптор. Часть 6

Розин Юрий

Тут вдруг я ощутил то самое проклятье, что почувствовал от летучих мышей ещё в самом начале. Подобно туману, оно начало спускаться на меня из дико пищащего облака и уже спустя пару секунд коснулось поверхности брони. К счастью, сквозь белоснежную защиту этот туман не прошёл, но на лице, где её не было, я почувствовал уже знакомое жжение, к счастью куда слабее. Отдав мысленный приказ, я тут же полностью закрыл бронёй голову, превратившись в безликое белое нечто. Энергетическое видение в таком виде работало хуже и я больше не мог ощущать замок и то, что происходило рядом с ним, лишь около трёх сотен метров вокруг. Но это было лучше, чем подвергаться постоянному воздействию странного проклятья.

Однако с ранением руки всё было сложнее. Там

броня уже была повреждена и, чтобы залатать её, нужно было вмешательство Галасты, а использовать две активных способности одновременно я не мог. К счастью, похоже чёрный огонь, пульсировавший в моём теле, частично подавлял силу проклятья. Сильнее жжение не становилось, даже наоборот, начало постепенно стихать, да и чувствительность к руке тоже вроде бы возвращалась. Но допускать ранений всё-таки не стоило. А ещё оставался большой вопрос, как с этим справятся остальные, у кого не было брони, подобной моей. Но об этом сейчас думать не стоило, у них была своя битва, а у меня — своя.

И прямо сейчас она вступила в основную стадию. До этого зомби не были способны подобраться из-за всё тех же игл, кровосос уничтожил только те, что были сверху. И вампиры, похоже, решили, что такое положение дел их не устраивало. Так что туча нетопырей, почти полностью закрывавшая от меня потолок пещеры, вдруг, закрутившись в самое настоящее торнадо, рухнула прямо на иглы. И пусть мелкие летучие мыши умирали за доли секунды просто от прикосновения к Усилению, их количество играло против меня. На каждую крылатую тварь уходила часть моих сил. И пусть эти части были до смешного малы, в целом, учитывая количество нетопырей, энергия начала утекать с неприемлемой скоростью. Вампиры, похоже, больше лезть на иглы не хотели, просто паря на высоте нескольких десятков метров и, похоже, дожидаясь, пока я выдохнусь. На умирающих тысячами нетопырей им, судя по всему, было глубоко наплевать, что и не удивительно.

Вот только играть по их правилам я не собирался. Развеяв иглы Усиления, превратив их просто в туман, не такой смертоносный, вряд ли от него вампиры ощутили бы что-то кроме пощипывания, но зато дававший мобильность. Да и против мелких нетопырей большего не требовалось, попав в туман летучие мыши меньше чем за секунду превращались в пыль, не успев даже до меня долететь. Потом, повинуясь моему мысленному приказу, Карадор окутал нас обоих некротическим пламенем, дополнявшим эффект Усиления, и, оттолкнувшись от земли, поскакал по воздуху.

Вампиры явно к такому не были готовы. Они, в отличие от зомби и нетопырей были разумны. И когда я, приблизившись настолько, что смог по энергетическому отпечатку читать даже мимику на их мордах, одна из этих морд продемонстрировала невероятно приятную для меня растерянность. Да, не только вы тут можете летать, сволочи. Именно этого вампира, замешкавшегося и не успевшего вовремя разорвать дистанцию, я и прикончил, удлинившимся Гуйаром пробив сначала обе руки, а потом череп.

Это было просто, Кровожадный Король, после того, как прошёл своё становление, не только научился менять форму и массу по моему желанию. Его возможности по пожиранию всего и вся также вышли на совершенно иной уровень. Раньше в его рацион входила лишь энергия, но теперь Гуйар научился пожирать также и материальные предметы, причём чем тоньше и острее было его лезвие, тем этот процесс шёл быстрее. Опуская его на какой-нибудь камень, при этом не прикладывая никаких усилий и не играя с весом, я даже не ощущал момента касания. Кровожадный Король проходил даже не как горячий нож сквозь масло, а как сквозь воздух. И как бы ни была крепка шкура высшего вампира, какими бы магией или проклятьями он не защищался, против удара такого оружия, окутанного некротическим пламенем и Усилением, он был беззащитен.

Однако столь лёгкая победа над одним кровососом не означала, что также будет и с остальными. Во-первых, убитый вампир был на начальной стадии Живой Крепости, тогда как из остальных трое были на средней, а один — на поздней,

а во-вторых, понятное дело, врасплох их застать мне уже не удастся. Честно сказать, сражаться верхом на Карадоре, тем более в воздухе, было крайне непривычно. Драголич мог создавать для себя не только горизонтальные опоры. Входить в крутые повороты мы могли практически параллельно земле, да и сами повороты теперь не обязательно должны были быть в одной плоскости. Карадору главное было поддерживать скорость, чтобы не начать падать, а мне покрепче держаться на его спине — и вот мы уже накручиваем мёртвые петли и бочки. К тому же я в принципе ещё совсем недолго сражался верхом, а ведь это требовалось совершенно иной техники. И хоть в моём подсознании нашлись навыки и для верхового боя, привыкнуть к ним сразу всё равно было невозможно.

Но покидать спину драголича я не собирался. Раз уж он был моим боевым скакуном, нужно было учиться работать с ним вместе, к тому же его некротическое пламя было крайне полезно. Вампиры, пытавшиеся вцепиться в меня и начать полосовать своими когтями и клыками, были вынуждены уже через пару секунд бросаться прочь с воплями негодования — дольше выдержать разъедающий огонь их шкура, похоже, не могла. А самого разного рода оружие: клинки, иглы, крюки и пилы, что я создавал из Усиления — дополнительно усложняли им жизнь.

Я, впрочем, целым тоже не остался. Напитанные проклятьем когти кровососов пробивались сквозь белоснежную броню без особых проблем. И пусть последняя задерживала атаки, не давала нанести мне реально серьёзные травмы, я продолжал покрываться ранами. И проблема была в том, что чем больше в моей защите было дыр, тем сильнее о себе заявляло проклятье. Тем более что в облаке нетопырей, продолжавшем виться вокруг нас, концентрация его силы была куда выше. В самом начале это были лишь жжение и онемение вокруг раны. Но теперь в тех местах, куда по совпадению пришлось несколько ударов мои мышцы уже в принципе не могли сокращаться, а боль от проклятья значительно превысила боль от самих ранений. Приходилось гонять по телу всё больше и больше чёрного пламени, чтобы нейтрализовать проклятье и нормально двигаться, что продолжало истощать мои силы.

Когда я прикончил ещё одного вампира, оставшись один против троих, стало понятно, что, если оставить всё как есть, то поражение будет ждать именно меня. С начала боя прошло уже минут десять, и я выдержу ещё где-то пятнадцать, но не больше. Хорошей новостью было то, что, судя по тому, что новых противников не появлялось, Найс и остальные держались, не умерли и не сбежали. Плохая же новость заключалась в том, что Веск, похоже, до сих пор тоже не справился со своей задачей. Ощущать замок я не мог, но, если бы ворота открылись без ведома вампиров, те наверняка как-то на это отреагировали бы. Так что надо было продолжать тянуть время.

А это значило, что придётся прибегнуть к воспламенению энергии. Мне не хотелось его использовать, так как в самом замке ещё наверняка оставались вампиры, но вариантов не было. Да и новую версию воспламенения, после добавления в коктейль энергии смерти, если говорить честно, хотелось попробовать.

Так что, дорогие кровососы, потанцуем!

Глава 188

Раньше, когда я был нежитью и использовал только энергию смерти, во время воспламенения Усиления моё тело начинало разрушаться из-за слишком активной работы мёртвых мышц и связок. При этом тепло получалось в качестве побочного эффекта и это было скорее механическое воздействие, ведь энергию смерти я тогда использовал на довольно примитивном уровне. Теперь же все четыре запретных энергии во мне были доведены до крайне высокого уровня, являясь не только источниками силы, но и носителями уникальных черт своих прародителей. И воспламенение, к обычным жару и огню в привычном смысле больше не имевшее никакого отношения, стало процессом немного иного рода, чем просто избыточное напряжение организма с целью выдавить из него больше боевого потенциала.