Костюм надувной женщины
Шрифт:
— Нэ стрелять! — закричал Казбек. Затем добавил что-то по своему, по казбековски. Бандиты молчали. Тогда он еще что-то долго им кричал. Наконец абреки молча опустили автоматы, ружья и пистолеты и расступились в две стороны. Ник дал на газ и выехал из гаража. Машина ехала медленно и бандиты отправились за ней. Они сурово, но в то же время с недоумением смотрели на Ника. Опять что-то закричал Казбек.
Так в сопровождении толпы боевиков Ник и доехал до ворот, ведущих со двора. Ворота медленно и торжественно открылись. Ник выехал за ворота и выкатил на трассу. Девятка стонала, жаловалась своему хозяину на жизнь, а Ник гладил ее руль, словно успокаивал.
В кармане требовательно запищал мобильник. Николай достал его и прижал к уху.
— Ник это ты? — послышался встревоженный голос Марины.
— Я, — ответил Ник, и ему стало легче от того, что он слышит Марину.
— Где ты?
— На Горьковском шоссе. А где вы?
— А мы на Ульяновской трассе. У тебя все в порядке?
— Все о,кей.
— Что?
— В порядке я, говорю. Правда, — Ник на мгновение задумался. — Машина слегка барахлит.
— Машина барахлит?
— Ага. Ну да ничего, с пивом потянет.
— Тянет? Отлично! Будем ждать тебя на остановке деревня Тренькино. Будь там через полчаса.
— Понял.
— Дотянешь?
— А то!
— Тогда до встречи. И удачи тебе! Да, от Веры привет тоже!
Ник сложил телефон, положил его в бардачок и повернул свою многострадальную девятку в сторону Ульяновской трассы.
ТРАГЕДИЯ НА ТРАССЕ
— Вот что, Ручкин, — положив ногу на ногу, сказала Марина. — Гони нам информацию про Свята. Кто такой, где живет?
— А с чего это вдруг я должен вам гнать информацию? — удивленно спросил Петр. — Какое он имеет ко всему этому отношение?
— Это уже не твое дело. Раз спрашиваю, значит отвечай.
— Эх, Мариночка! Не ожидал я от вас такого. Не ожидал. И это после все, что было.
— А что было? — в свою очередь удивилась Марина. — Ничего не было.
— Вера, это правда? — громко спросил Петр. Теперь уж она не могла сделать вид, что не слышит. — Это правда?
Вера не ответила.
— Чего ты к ней пристал? — буркнула Марина. — Не видишь, не хочет человек с тобой разговаривать.
— Тогда я тоже буду молчать!
— А вот ты как раз молчать не должен. Ты должен говорить. Итак, повторяю. Где Свят?
Багажник презрительно фыркнул и отвернулся.
— Молчим? — удовлетворенно покачала головой Марина. — Так и будем молчать?
— Да ты и в правду следователь, что ли? — не выдержал Петр.
— Почти!
— Тогда у меня с тобой только один разговор, — Багажник красноречиво провел ногтем большого пальца по шее. — Чик, пук!
— Руки коротки!
Так они еще некоторое время припирались, и в конце концов разговор зашел в тупик.
— Вера, останови машину, — сказала Марина.
— Не могу, — впервые нарушила молчание Вера, — нас Ник будет ждать. Времени в обрез.
— Что это еще за Ник! — взорвался неожиданно Багажник. — Мне кто-нибудь скажет?
— Не скажет! — отрезала Марина. — Пока ты нам не расскажешь про Свята.
— Вера! — Петр опять повернулся к месту водителя. — Это твой любовник? Скажи честно!
— Она тебе ничего не скажет, пока ты не дашь нам адрес или телефон Свята! — закричала в ответ Марина. В голосе у нее уже зазвенело отчаяние.
— Черт побери! Дался же вам этот Свят! Вера, почему ты молчишь? Кто такой Ник?
— Петр, расскажи про Свята, — глухо и по прежнему не оборачиваясь ответила Вера.
— Ну хорошо, хорошо! — сдался Багажник. — У меня голова идет кругом. Прямо сумасшедший дом. Свят это смотрящий Борисо-Глебовского района. Настоящее его имя Силантий Топорков. Кажется, он раньше был священником. Были среди братвы такие слухи. Сейчас тоже помешан на религии. Церкви строит, часовни.
— Так вот почему у него такое прозвище?
— Ну да. Он даже одевается как поп. В рясе ходит и с крестом. В общем, чокнутый. Хотя мне до фене. Каждый по своему с ума сходит.
— Ну да, — согласилась Марина. — Ты картины собираешь к примеру.
— Ага.
— Его адрес?
— У него в Перловке хата.
— Отлично. Телефон знаешь?
— Двести двенадцать, ноль пять, ноль четыре. Теперь вы мне скажите?
— Что?
— Кто такой Ник? Вера, он твой любовник? Почему ты сразу мне не сказала, что у тебя кто-то есть?
— Да ладно, остынь, — прервала Багажника Марина. — Не любовник он ее. Просто товарищ.
— Как так товарищ?
— Ну по работе что ли. Что тебе слово товарищ не нравится? Ну тогда пусть будет коллега. И он ей такой же любовник, как и папе с мамой. Все успокоился?
Багажник действительно успокоился. Даже вздохнул с облегчением.
— На все остальное мне плевать, — пробормотал он.
— Это правильно, — одобрила его Марина. Она взяла мобильник и набрала номер, который ей продиктовал Багажник. — Алло? Это Силантий Топорков?
— Да это я, — ответил ей густой низкий и окающий голос. — Раб божий, крещенный Силантием. Иванов сын.
— Отлично, — обрадовалась Марина. — Я хочу с вами серьезно поговорить, Силантий Иванович.
— А кто ты такая, дочь моя?
— Кто я? Думаю, вам это знать не обязательно.
— Зачем тогда беспокоишь божьего человека, женщина?
— Зачем звоню? У меня деловое предложение. У нас есть сведения, что прошлой ночью, из особняка некоего гражданина Ручкина, вами, или вашими людьми была похищена картина. Это так?
— Обижаешь! В воровстве уличить хочешь? Так ведь воровство это смертный грех. Сказано в Библии: не возжелай чужого осла, раба и жены.