Костюм надувной женщины
Шрифт:
Комиссаров опять расплылся в улыбке:
— Нет, — сказал он, увидел, как сникла Маринаи улыбнулся. — Это вы вернете ее. Ведь это же вы ее нашли. В нашем заведении никто не собирается приписывать себе чужие заслуги. У нас своих хватает.
— Так вы отдаете ее нам? — чуть не подпрыгнув, закричала Марина.
— Да. И прямо сейчас. Вот только оформим все, как полагается. Увы, без бюрократии не обойтись.
Через три часа трое сыщиков позвонили в квартиру тети Кати. Та встретила их с распростертыми объятиями. Затем долго и громко плакала, рассматривая свое сокровище. Потом было торжественное водружение картины на ее прежнее место. Так как рамы у картины пока еще не было, ее прикрепили к стене при помощи скотча. Тетя Катя опять заплакала и долго благодарила Марину, Веру и Ника. Делала она это так громко и в таких выражениях, что даже загнала их в краску. Сыщики были полностью удовлетворены, видя свою клиентку столь счастливой.
— За это надо выпить! — вдруг всплеснула руками тетя Катя. — Такое дело надо обязательно отметить. Вы не против ребята?
— Мы не против, — ответила Марина. — Только давайте сначала произведет расчет и со спокойной душой за стол.
— Какой такой расчет? — удивилась тетя Катя и радость с ее лица почему-то сразу исчезла.
Марина даже растерялась. Вера и Ник тоже.
— Как какой? — удивленно переспросила Марина. — За выполненное дело.
— Но ведь, Мариночка, я дала тебе пятьсот долларов. Разве нет?
— Да, и теперь осталось еще пятьсот.
— Позвольте! — строго подняла брови вверх Екатерина Дмитриевна. — Вы мне сказали с самого начала, что берете тысячу долларов в неделю. А разве неделя прошла? Помнится, я обратилась к вам в пятницу после обеда. Сегодня у нас понедельник. Вечер. Прошло трое суток. Значит я вам должна даже не пятьсот, а четыреста двадцать восемь долларов. Получается, это не я вам, а вы мне должны семьдесят два доллара! Ну да ладно, я вам их прощаю! Так что все расчеты закончены. Разве не так, Мариночка? Не так?
Азарова вздохнула:
— Все так, тетя Катя, все так. Письменно контракт мы в пятницу не составили. Я так обрадовалась интересному делу, что про него забыла. Забыла я вам сказать и о том, что за успешные дела я беру в любом случае тысячу. И говорить о том, что ваше дело обошлось нам не в одну тысячу долларов мы тоже говорить не будем. Что делать? Мы так работали, с перерасходом. Так что, вы правы, у нас с вами расчет полный. Правда, ребята?
Вера и Ник кисло кивнули. Что они могли ко всему услышанному прибавить?
— Тогда за стол? — радостно заулыбалась тетя Катя. — Я вас таким ужином накормлю.
— Нет, спасибо, — сухо сказала Вера. — У нас дела.
— Срочные, — добавил Ник.
— До свидания, тетя Катя, — сказала Азарова. — А лучше всего, прощайте.
И сыщики направились к выходу.
— Прощайте, ребятки! — радостно откликнулась тетя Катя.
– Жаль, что не хотите поужинать. Но дела, есть дела! Если, что, у меня ваш адрес записан.
ЭПИЛОГ №2
Настроение компаньонов было не самым лучшим, когда они с пустыми карманами и разбитыми сердцами от тети Кати возвращались в свой офис. И хотя само дело с картиной было закончено блестяще, в финансовом плане они, можно смело сказать, погорели. И погорели круто. Расходы были намного больше, нежели доходы. Фирма оказалась на грани банкротства. Особенно угнетала потеря машины. Куча аппаратуры и снаряжения остались на пыльном чердаке особняка Лаврентия Беркутова.
— Сколько же нам теперь пахать, чтобы новую тачку купить? — воскликнула Марина, когда ко всему прочему выяснилось, что придется идти пешком. Денег не было даже на такси. Да что такси! Мелочи, чтобы воспользоваться троллейбусом и той не было. Вот почему в офис они попали почти под вечер, тогда же было принято решение устроить по этому поводу грандиозную выпивку. Горе надо было залить алкоголем.
— Что будем прямо здесь в офисе? — вяло спросила Марина.
Вера обвела вокруг критическим взглядом, потом посмотрела на часы и сказала:
— Можно и здесь, да только через полчаса институт закроется, и нас попросят удалиться.
— И опять тащись пешкодрапом. Этак можно и в вытрезвитель попасть. Что ж, тогда придется у кого-то на хате. Какие предложения?
— Только не у меня, — тут же ответила Вера и извиняюще улыбнулась. — Папа не любит этих дел. Он у меня человек старой закалки.
— Понятно, — вдохнула Марина. — У Ника тоже нельзя. Они вчетвером в двухкомнатной квартире. Придется опять у меня. Помнится, кто-то нам обещал испечь Наполеон.
— Для Наполеона нужно хорошее радостное настроение, — в свою очередь вздохнула Вера. — Наполеон не пекут, когда так погано на душе.
Марина была разочарована:
— Ну вот, теперь и тортика нам поесть не придется.
— Почему не придется? Купим по дороге.
— Придется.
Втроем они покинули офис и пешком отправились на троллейбусную остановку. Хотя уже было восемь часов вечера, общественный транспорт был переполнен. Они ехали в давке и непереносимой духоте. Наконец их выпихнули из троллейбуса, и со вздохами облегчения сыщики отправились к дому Марины, который к счастью стоял неподалеку от остановки. По пути зашли в магазин, где их ждало очередное разочарование. Тортов не было, также как и пирожных. Все разобрали еще полчаса назад.
— Полный облом! — Марина от злости начала кусать губы. Вера и Ник промолчали. — А была бы сейчас машина, сгоняли бы в супермаркет, набрали бы всего.
Еще более понурая троица отправилась к четвертому подъезду. Проходя мимо своего третьего подъезда Ник с грустью и тоской глянул на белоснежный Мерседес, который гордо отливал боками и приковывал к себе все взгляды. Из машины внезапно вышли два кавказца. Увидев их, Ник поморщился и прибавил шаг.
— Эй, джигит! — вдруг крикнул один из тех, что вышли из мерса. — Падажди!
Ник оглянулся и сжал кулаки. Вера и Марина тоже. Все трое остановились. Два кавказца хлопнули дверцами и направились к ним.
— Зачем спешишь, брат! — сказал все тот же хачик. — Пачему пагаворыть не хочешь?
— Ник, — спросила Марина, — что им от тебя надо?
Ник промолчал. Зато кавказец широко улыбнулся, показав крупные белые зубы, причмокнул толстыми масляными губами и спросил:
— Николай Караваев, это ты?
— Ну я, — тихо ответил Ник.
— Солист Любе твой брат, да?