Кот доступа
Шрифт:
Первое, что я почувствовал – кошачье урчание внутри себя. Мое дыхание сопровождалось приятными вибрациями, доставлявшими удовольствие, сравнимое с ощущениями от хорошего массажа. Что-то странное произошло со зрением. Я посмотрел на нефритового Будду – небольшую статуэтку, стоящую возле монитора, и мой взгляд проник внутрь камня. Мне удалось разглядеть его структуру до мельчайших подробностей. Из школьных уроков я помнил, что вещества состоят из молекул, молекулы из атомов, а атомы… дальше образование хромало. Разглядывая внутренности атомов, я не вспомнил, как называются более
От созерцания монументальной прокуренности правого лёгкого меня отвлек звонок мобильного телефона. Урчание прекратилось, свечение исчезло, Бхагаван открыл глаза.
Стыдно и неудобно. Оправдать меня, конечно, было можно. Я даже отдаленно не представлял себе, что должно произойти. Но ощущения были, как пару лет назад в театре, когда в середине второго действия в моем выключенном мобильном телефоне вдруг зазвонил будильник. Странно, что Бхагаван мне ничего не сказал, он будто просыпался от наркоза.
После эксперимента кот со всхлипами и стонами сожрал тройную порцию своих консервов.
– А часто вы с Германом включали «Урчальник»?– мне не терпелось продолжить удивительный эксперимент.
– Когда как. Иногда каждый вечер, а бывало, что и по нескольку дней не пользовались. Слушай, мне Герман никогда не говорил о том, что происходит с «Урчальником». Расскажешь?– вот сейчас я ему отомщу, он сам открыл мне возможность поиздеваться.
– Я пока сам не понимаю.
И я действительно ничего не понимал. Попытался сопоставить факты. У меня есть механизм и программа, настроенные на урчание кота. Вся эта котомистика работает только при наличии обласканного Бхагавана. Я начинаю вибрировать и видеть невидимое. Как-то так.
Несвоевременный телефонный звонок был с телевидения. Последние годы, разочаровавшись в журналистике, я за приличное вознаграждение развлекался тем, что с умным лицом выступал на криминально-федеральном канале в качестве ведущего и эксперта по всевозможным псевдонаукам. Чем еще может зарабатывать человек с философским образованием, когда само образование объяснило свою бессмысленность еще в университете? Редакторша – очаровательная дама с обаянием зомби и вечной спичкой в зубах – напомнила, что завтра я с трех до пяти должен стращать рабов телевидения леденящими душу историями о ясновидящих.
– Дорогуша,– провещала она мне своим рыхлым контральто,– если можно, побольше крови. Пусть ваши ясновидящие ищут расчлененные трупы. На худой конец, погребенных заживо. А то тоскливо. Никто не хочет искать любовь. Все хотят найти расчлененное тело. Вы же понимаете. А еще лучше про апокалипсис.
Я долгие годы проработал на телевидении, но так и не понял, как размножаются телевизионщики. Они не хотят искать любовь, а секс в их сознании существует только в режиме телевизионного суда об изнасиловании. Ищут исключительно расчлененку. Эрекция случается только у рейтинга. И то после взятки рейтинговому агентству. Их рейтинги – крайне забавная вещь.
Однажды, когда руководство канала обвинило меня в недостаточности аудитории у моей программы, я поинтересовался системой расчета рейтингов. Началось с того, что цифры одного и того же времени вещания, представленные нашему каналу и каналам – конкурентам, сильно разнились. В версии для конкурентов в это же самое время рейтинг моей программы был заметно выше. Покопавшись в структуре этих тараканьих бегов, я выяснил, что система вычисления рейтингов несколько шире телевидения, а работает она до смешного просто.
На федеральных каналах, за счет безразмерного охвата территории вещания и, соответственно, зрительской аудитории, очень дорогое рекламное время. Просто в отдаленных регионах больше ничего, кроме этих каналов, не показывают. Секунда их рекламного времени иногда стоит как автомобиль, который могут себе позволить далеко не все. Купить на этих каналах рекламное время по силам только трансконтинентальным производителям вечных ценностей – дешевой, но вредной еды, средств для мытья посуды и туалетной бумаги. Но покупают они рекламное время только потому, что необходимо потратить рекламный бюджет – деньги, выведенные из-под налогообложения. Люди и без того будут жрать всякую дрянь, мыть тарелки и гадить, эти товары в рекламе не нуждаются.
Складывается следующая цепочка: рейтинговое агентство назначает рейтинг, то есть, предполагаемое количество людей, смотрящих в конкретное время телевизор, – телевизионные каналы эти баллы покупают – на каналы приходят рекламные менеджеры производителей отравы и туалетной бумаги и покупают время. Цена времени обусловлена баллами от рейтингового агентства. Бессмысленно? Да. Но каждое взаимодействие в этой бессмысленной цепочке сопровождается непременными откатами и взятками. Время – деньги. Люди продолжают жрать всякую дрянь, отмывать от нее посуду и гадить. Стабильность.
ххх
Пока я, сидя за компьютером, придумывал сценарий телепрограммы, кот с презрением смотрел на меня из своего кресла.
– Ты кушать любишь, котик? Я на еду нам зарабатываю,– как мне еще можно было оправдаться?
– Я размышляю о вашем странном мироустройстве,– поморщился Бхагаван.
– И какие мысли?
Спросил на свою голову, сейчас опять – как выскажется, долго отмываться придется.
– Вы – люди – впервые вышли на виток цивилизации, который я бы назвал обществом победившего быдла.
В его словах не было осуждения или каких-либо других отрицательных эмоций. Простая констатация факта.
– То есть?
Меня заинтересовала картинка современного общества глазами кота.
– Всё с ног на голову. Люди талантливые, способные развить и продвинуть ваш вид, халтурят в непотребных местах, а биоматериал, предназначенный для исполнения инструкций, руководит государствами и изображает творчество.
– Так было всегда. Удивил, в человеческом обществе ничего не изменилось с момента изгнания из Эдема.