Кот, который выследил вора
Шрифт:
Квиллер поднялся на возвышение под английские и гэльские приветственные возгласы. Фотограф из «Всячины» сделал несколько снимков.
– Дорогие друзья, – начал Квиллер, – я давно восхищаюсь шотландцами с их волынками, килтами и их неизменной привязанностью к овсянке. Сотни лет шотландские воины, пастухи и разбойники носили килты и заворачивались в пледы, ночуя на болотах. В своих килтах они смело встали грудью против вооруженных мушкетами английских красномундирников при Каллодене [45] , грозно размахивали мечами и не боялись возвысить голос против неправды.
45
Каллоденсная битва (1746) привела к разгрому якобитского восстания 1745-1746 гг. в Шотландии, которое возглавлялось принцем Чарли. – Перев.
Джентльмены, признаюсь, мне было нелегко надеть килт, но вот он я, в тартане клана Макинтошей, отдаю дань памяти моей матери Анне Макинтош Квиллер, которая одна растила беспокойного и непокорного отпрыска. Всеми моими успехами и достижениями я обязан её влиянию, поддержке и преданности. Ваше уважение я отношу на её счёт и горжусь тем, что оказался среди «адских леди»!
Броуди заиграл традиционную шотландскую застольную «Забыть ли старую любовь…», и все собравшиеся встали и спели:
За дружбу старую —До дна!За счастье прежних дней!С тобой мы выпьем, старина,За счастье прежних дней. 4646
Стихи Р. Бёрнса в переводе С. Я. Маршака
В конце вечера, пройдя по залу и приняв поздравления, Квиллер сказал Гилу Мак-Мёрчи:
– Если ты поедешь прямо домой, то я загляну к тебе, чтобы выписать чек.
Немного погодя он уже был на Плезант-стрит. Гил пригласил его в опустевший дом. Квиллер последовал за ним к витринам и едва не наступил на Коди.
– Извини. Я думал, это чёрный коврик, – проговорил он.
Собака распласталась на полу животом вниз, раскинув в стороны все четыре лапы.
– Это её любимый трюк – собака-лягушка. Не думаю, что ты смог подыскать для неё новый дом, ведь так?
– Пока нет, но я продолжаю поиски.
Четыре кинжала в ножнах с латунными рукоятками лежали под стеклом возле двух брошей-фибул.
– А витрина-то у тебя не запирается? – спросил Квиллер.
– Да уж много лет не запирается! Замок сломан. Ключ потерян.
Гил завернул кинжалы и фибулы в газету, пока Квиллер выписывал чек на тысячу долларов.
Сиамцы узнали звук его машины, когда он свернул на подъездную дорожку, узнали звук ключа, поворачиваемого в замке. Они уже забыли свой испуг, вызванный видом Квиллера, который вырядился в килт и берет. Их приветствие было благосклонным, но сдержанным.
Когда он развернул покупки на кухонном столе, кошки вспрыгнули на столешницу, чтобы исследовать большие круглые камни, украшавшие фибулы, латунные рукоятки кинжалов, отделанные
ДЕВЯТЬ
Вернувшись домой с шотландского вечера, Квиллер обнаружил на автоответчике послания от друзей, которые узнали из одиннадцатичасовых новостей, что он принят в почётные члены клуба. С таких же звонков началось и следующее утро. Джон Бушленд оказался в числе утренних поздравителей.
Квиллер сказал:
– Я видел, ты делал снимки вчера за ужином. Они предназначаются для газеты или для клуба?
– И туда, и туда. Я сейчас монтирую видеокассету для членов клуба: Броуди играет на волынке, Мак-Вэннел читает Бёрнса, и все выражают шумное одобрение.
– Послушай, Полли уже говорила с тобой насчёт вечеринки в честь дня рождения Линетт?
– Да, и у меня есть идея по поводу подарка. Посмотрим, что ты скажешь… На праздновании Нового года в клубе я сделал отличный портретный кадр. На этой фотографии она разговаривает с двумя парнями, в руке бокал вина, глаза сияют, очаровательная улыбка. Освещение было исключительно удачным, и она выглядит молодой и счастливой.
– А кто же её собеседники?
– Уэзерби Гуд и Картер Ли Джеймс. Я Могу увеличить её фото и вставить его в изящную рамочку. Как ты считаешь, ей это понравится?
– Она будет в восторге. Так и сделай! – поддержал Квиллер.
Затем последовали телефонные поздравления от Кэрол Лакспик, которая заявила:
– Ты заслуживаешь памятника на площади перед зданием суда, но это будет позже.
– Много позже, я надеюсь, – хмыкнул он.
– У вас с Полли нет никаких планов на воскресенье? Я хочу устроить тихий, скромный ужин для Даниэль. Я понимаю, что приглашение слегка запоздало. – Квиллер медлил с ответом, и она добавила: – Даниэль считает тебя замечательным человеком, встреча с тобой могла бы здорово её поддержать. Ты ведь всегда умеешь найти нужные слова.
Квиллер быстро соображал. В пятницу Даниэль будет на дне рождения Линетт, а одного вечера в неделю со Стреляющими Глазками вполне достаточно, может, даже и многовато. И он произнёс.
– Ты права, Кэрол, насчёт запоздалого приглашения. Я жду гостей в воскресенье и уже не могу отменить их визит.
– Я и не стала бы просить тебя об этом, – проговорила она. – Но мы ведь можем собраться и в другой раз, правда?
– Как дела у Даниэль? – Этот вопрос он задал исключительно из вежливости.
– Она держится молодцом, и Картер Ли возвращается, поэтому ей будет не так одиноко. Для неё сейчас важно чем-то занять себя, а главная роль в «Гедде Габдер» – это настоящий вызов для актера,
Квиллер подумал: «Неужели нас ждёт такое несчастье?..»
– У неё прекрасная память. Хотелось бы мне, чтобы все наши актеры выучивали свои роли так же быстро. – Кэрол была постановщиком пьесы. – Главная проблема в том, что ей не нравится актер, которого мы назначили на роль асессора Бракка. Что-то у них не складывается.
– А кто играет Бракка? Джордж Бриз? Скотт Гиппел? Адам Динглберри? – Гиппел весил сотни три фунтов, Динглберри был древний старик, а Бриз – просто неприятный тип.
Кэрол даже не усмехнулась:
– Это же драма. Мы хотели пригласить преподавателя из средней школы, он вполне хорош, но, к сожалению, отпадает. Даниэль предпочла бы играть с тобой.
«Безусловно, – подумал он. – Такие красотки привыкли ставить на своём».
– Я всё понимаю, Квилл. Жаль, что вы с Полли не сможете заглянуть к нам в воскресенье.