Котенок. Книга 2

Как только я снял очки, лица ПТУшников превратились для меня в расплывчатые пятна (но остались в моей памяти). Свет фонаря не слепил (как и тот, что лился из ярко освещённых окон ДК). Я будто бы невзначай размял руки. Взбодрил себя мыслями о том, что «хотя бы петь сейчас не придётся». Очертания обступивших меня полукольцом фигур я видел и без очков. Парни «отрезали» мне пути к отступлению, но не от стены Дворца культуры. Я не видел, но знал, что они сейчас усмехались. Расстегнул стеснявшую движения куртку, шагнул назад (ближе к стене). Взглянул вниз: проверил асфальт под ногами на наличие неровностей

Отметил, что шестеро из семерых «хабзайцев» выше меня ростом и пошире в плечах (наверняка, и тяжелее). Лишь самый говорливый из моих потенциальных противников (на вид) немного уступал мне в физических габаритах. Я вспомнил относительно «опрятный» вид своих противников. Сообразил, что они не «бились» после «детских» танцев со школьниками. «Расстроились, наверное», — подумал я. Следил за движениями низкорослого: не сомневался, что он атакует меня первым — его приятели присоединятся к «веселью» позже: придут ему на подмогу. «Руку что ли ему сломать?» — промелькнула мысль. Я посмотрел на замершего в паре шагов от меня тщедушного парнишку. Нашёл, что тот даже не выглядел достойным противником. Ощутил укол совести. Покачал головой. Разочаровано вздохнул и отогнал прочь «кровожадные» мысли.

Парни отреагировали на мои «телодвижения» шутками.

Особенно старался «подколоть» меня низкорослый.

— Какой грозный школяр нам попался! — говорил он. — Может, ну его, а, пацаны? Вона как он ручонки-то вскинул! Вы как хотите, а я к нему не подойду! Даже за бутылку пиваса! Это ж не очкарик, а настоящий Талгат Нигматулин! Точно вам говорю! Щас он нам как врежет своим карате!.. Кия! Вот так. Ну его в баню! Вы как хотите, пацыки, а я домой пошёл — к маме!

Парень сделал вид, что попятился от меня. И, наверняка, гримасничал при этом. Вот только я без очков его кривляние не увидел. Посматривал на фигуры противников, прикидывал ход предстоящей схватки. Почти не сомневался, что она случится. И примерно представлял вероятные варианты её развития. Но пока не находил вариант, при котором я отделался бы только «лёгким испугом». «Шрамы украшают мужчину», — сам над собой мысленно пошутил я. Ждал, пока низкорослый ПТУшник исчерпает запас острот. А парень не умолкал, демонстрировал неплохие навыки стендап-комика. Он больше не сокращал дистанцию между нами — сохранял её неизменной: три шага. Смещался то вправо от меня, то влево (словно выбирал момент для нападения). Активно жестикулировал. Другие «хабзайцы» отвечали на его шутки дружным громким смехом.

— Эй, пацаны, вы что творите?!

Все семеро ПТУшников, как по команде, повернули головы. Но не сдвинулись с места, будто не заметили никакой угрозы — по-прежнему стояли спокойно, расслабленно опустив руки. Я тоже бросил взгляд влево (но не выпустил из зоны видимости говорливого низкорослого парня, который оборвал свой монолог на полуслове). Увидел шагавших к нам со стороны автобусной остановки… людей. Без очков не разглядел, кто именно к нам приближался. Хотя узнал голос, да и фигуру Руслана Петрова — именно он и окликнул моих соперников. Вместе с Русиком к ДК шли ещё четыре человека: их я видел сейчас как бесполые человеческие фигуры. Рука метнулась к карману, где лежали очки. Но я одёрнул её. На всякий случай ещё на полшага увеличил дистанцию до ближайшего из ПТУшников. Почувствовал запах табачного дыма: ветер сменил направление.

— Нафига ты вернулся, Русик? — спросил низкорослый (тот, что с задатками стендап-комика). — Забыл тут чего?

— Надюху проводил, — ответил Петров. — А потом пацанов у памятника встретил. Они до леса, что за почтой, школьников гнали — те сегодня снова ссыканули: в бега подались, как те сайгаки.

Руслан и его компания остановились: рядом с моими потенциальными противниками.

— Если бы вы с нами пошли, а не за девками попёрлись, мы бы тех школяров не упустили! — услышал я незнакомый голос.

Не понял, кто именно из спутников Руслана это сказал.

— Бегать нужно лучше, — огрызнулся низкорослый.

Указал на меня.

— Мы вон тоже одного школяра выловили, — сказал он. — Щас морду ему отрихтуем и к моему бате на гараж пойдём. Тама у папаши бутыль с самогоном спрятан. Отольём малёха: грамм по двести на брата. Может… пойдёте с нами, пацаны?

Спутники Петрова ему не ответили.

Вместо них вновь заговорил Руслан.

— Кого ты рихтовать собрался, дурик? — пробасил он. — Совсем ума лишился? Или на учёбу больше не пойдёшь? А может, ты уже папашиного самогона дерябнул для смелости?

— В смысле? — не понял низкорослый.

Он скрестил на груди руки.

В его голосе я уловил нотки неуверенности.

— Только тронь этого школяра — и тебя наши бабы завтра в хабзе на лоскуты порвут! — заявил Руслан.

Он указал на меня.

— Вот увидишь, дурик! — сказал Петров. — Тронешь этого пацанчика — и девки завтра отрехтуют тебе не только харю, но и кое-что ещё. И моя Надюха — в том числе.

Он добавил:

— А я не стану её отговаривать.

Фигуры парней пришли в движение.

Мне почудилось, что я услышал скрип шейных позвонков.

ПТУшники повернули головы, посмотрели на меня.

— А чё такова-то? — спросил низкорослый. — Чё с ним не так?

Он снова взглянул на Петрова, спросил:

— Руся, ты его знаешь? Это твой кореш?

Теперь я различил в его словах «праведное» недовольство. «Хабзайцы» зароптали. Я чётко расслышал пренебрежительное словечко «школяр».

— Разуй глаза, дурик! — сказал Петров. — Внимательно на него посмотри! Ты чё, в натуре… не узнал его?

Я поёжился от очередного порыва ветра, запахнул на груди куртку.

Мне почудилось, что я вновь очутился на сцене. Почувствовал, что на моём лице скрестились больше десятка взглядов. Поднёс палец к переносице… но тут же сообразил, что очки лежали в кармане.

— А чё такова-то?

Низкорослый пожал плечами. Сразу несколько ПТУшников обратились к Русику с тем же вопросом. Ветер снова бросил мне в лицо клубы табачного дыма.

Петров всплеснул руками.

— Пацаны, — сказал Руся. — Вы это серьёзно спрашиваете? Не прикалываетесь?

Он повертел головой — посмотрел на лица ПТУшников.

— Вы ж были сегодня на танцульках, — сказал Руслан. — Неужто вы там, кроме как на баб, никуда больше не смотрели? Серьёзно? Вы… правда, его не узнали?

Петров хохотнул, хлопнул в ладоши. Звук от хлопка походил на взрыв петарды. Исчез ветер — будто затаился, испугавшись громкого звука.

— Ну, вы даёте, пацаны! — сказал Руся. — Удивили. Это ж Котёнок!

Он снова указал на меня рукой.

Чем спровоцировал очередной синхронный поворот десятка голов.