Котт в сапогах. Поспорить с судьбой
Шрифт:
— Ик! — вырвалось у Архимеда.
— Нет, скульптуры — это банально. Думаю, она привяжет вас за ноги к медвежьим упряжкам и прикажет тем бегать вокруг замка… Хотя нет — это тоже скучно. А!
Я знаю! Она заставит вас собирать мозаику из кусочков льда!
— Гм. Какое странное наказание! — удивился я.
— О! Вы еще не знаете! У королевы несколько сотен тысяч разноцветных кусочков льда самой разной формы. Вы будете день изо дня складывать из них картину. Пальцы ваши будут мерзнуть и кровоточить, — зловещим голосом произнесла девушка. —
— Ик! — повторил Архимед. — Откуда у такой прелестной девушки такие кровожадные мысли?
— А ты будешь заходить полюбоваться этими мозаиками? — заикаясь, произнес Николас. Судя по его виду, он был бы счастлив годами складывать мозаики даже из глыб льда, лишь бы быть рядом с незнакомкой.
— Пропал, бедолага, — понимающе проворчал Архимед. — Как кур в ощип.
— Попрошу без подобных шовинистских сравнений! — подал с седла голос Транквилл. — Только несовершенные человеческие существа теряют голову при виде самок!
— Ох, заткнись, Гай! — проворчал я, заметив, что девушка слегка покраснела при словах петуха. — В этом месте слишком много колдовства, так что не удивлюсь, если она тебя понимает.
— Ну и что? Настоящий философ не страшится смерти! Что есть философия, как не ежедневное упражнение в смерти?
— Отлично, тогда ты-то и будешь вести переговоры с королевой!
— С другой стороны, философ не торопит смерть, — немедленно заявил петух. — А у меня нет дипломатической жилки, Конрад. Лучше тебя с этим никто не справится!
— Спасибо, друг! — прочувствованно сказал я и даже воображаемую слезу смахнул. — Твоя вера будет согревать меня, когда медведица решит меня прихлопнуть!
— Медведица? — переспросила девушка. — Ах, вы про королеву! Да не волнуйтесь вы так — ничего вам не будет. Я просто пошутила… А! Вот мы, кстати, и пришли!
Действительно, проклятый лабиринт закончился, и коридор уперся в гигантскую лестницу из брусков льда, уходящую ввысь. Перила по бокам ее также были выточены изо льда, и каждые десять ступеней отмечали светящиеся шары на вершинах колонн. Эти светящиеся цепочки уходили куда-то высоко вверх, а там разливалось и пульсировало целое море разноцветных огней.
— Лестница ведет прямо в тронный зал — здесь вы уже не заблудитесь.
— А вы покидаете нас? — трагичным голосом воскликнул Николас.
— Мы встретимся обязательно! — Девушка помахала, как мне показалось, именно ярлу и исчезла в боковом коридоре. — Ступайте, королева ждет!
— Ах…
— Николас, хватит! Она же сказала — еще встретимся.
— Да, но когда?!
— Ужасно, — проворчал Транквилл. — Он совершенно размяк. Стоило какой-то деревенской девке подмигнуть, и ярл пошел вразнос.
— Не надо над ним смеяться, Гай, — вздохнул я. — Этому никто не может противостоять.
— Но я же могу!
— Ты — птица.
— А ты — антропологический шовинист!
Я отмахнулся от гневно встопорщившего перья петуха и скомандовал:
— Пошли! Мы и так здесь слишком много времени потеряли. Держимся перед королевой смело, но без наглости. Если сразу не прибьет, есть шанс, что я ее уболтаю!
— О-о-о-х! — простонал Архимед. — А если сразу?!
— Тогда падайте на пол и притворяйтесь мертвыми, — поделился я народной мудростью. — Говорят, медведи мертвых не трогают.
— Кто говорит-то?! Что-то я ни одного выжившего после такого идиотского поступка не видел!
— Все! Отставить бояться! Мы почти пришли. Всем приготовиться… Иезус Мария!
Лестница закончилась, и мы оказались в тронном зале. Ожидания не обманули нас — это было одно из великолепнейших зрелищ, кои доводилось мне видеть. Тот свет, что был виден от подножия лестницы, испускали сотни разноцветных сияющих шаров, висевших, казалось, прямо в воздухе на разной высоте. Свет отражался от ледяных арок и скульптур, окружавших зал, и от абсолютно гладкого ледяного пола, рассеченного широкой ковровой дорожкой цвета индиго.
Но все это великолепие отошло на задний план, стоило нам увидеть королеву. Нет, вовсе не потому, что королева была как-то особенно величественна или наряд ее был каким-то особенно богатым. Просто на троне вместо ожидавшейся белой медведицы сидела та самая девица, с которой мы расстались у подножия лестницы. Я услышал, как за моей спиной сдавленно застонал Николас.
— Чертова стерва, да, Николас? — пробормотал Архимед. — Скучающая чертова стерва. И она это слышала.
— Перестань, Архимед, мне и так хреново…
— Подойдите поближе, не бойтесь, — приказала королева. Королева? Честно говоря, ну никак она не воспринималась в качестве королевы. Так — девчонка села на трон шутки ради, пока настоящая королева отошла по делам. А может, так и есть?
— Нет, я и есть настоящая королева, — улыбнулась девица.
— Черт, ты мысли читаешь? Э-э-э… то есть простите, ваше величество, вы читаете наши мысли?
— Да не нужно этого «величества», — отмахнулась королева. — Весь этот придворный этикет надоел мне еще… ну надоел, в общем. Мысли я ваши не читаю, хотя могу. Но не хочу — это будет слишком скучно. Но догадаться, о чем вы подумали, не так уж сложно. Вы ведь ждали увидеть здесь белую медведицу, а увидели меня.
— Да уж… прямо скажем, это было неожиданно!
— Замечательно! — захлопала в ладоши королева. — Обожаю неожиданности! Здесь так редко происходит хоть что-то новое, не говоря уж о неожиданном! Но вы ведь наверняка очень устали и проголодались! Сейчас…
Королева сделала неуловимый жест, что-то произнесла на неизвестном мне переливчатом языке, и прямо посреди зала возник стол, уставленный блюдами со всяческими яствами. Я услышал, как живот Андрэ издал отчаянный вопль… впрочем, все услышали. Да и остальные смотрели на подобное чудо в полном восторге — неудивительно после тех недель, которые мы провели на солонине, пшене и бобах. Только Николас смотрел не на стол, а на королеву.