Ковчег спасения
Шрифт:
На нее посмотрели, затем переглянулись. Она ощущала, как лихорадочно скачут их мысли, как напряжена, наэлектризована обстановка – будто перед грозой.
Первый хирург изобразил спокойствие и уверенность. Решительно проговорил:
– Скади, послушайте…
– Я хочу знать, что со мной случилось!
– Главное, вы живы. Были тяжело ранены, но выжили. Но пока нуждаетесь…
Деланое спокойствие подвело врача. Он запнулся.
– Нуждаюсь в чем?
– В нормальном лечении. Но все будет хорошо, уверяю.
Почему-то Скади не могла заглянуть в их головы. У большинства сочленителей такая изоляция вызвала бы крайне неприятные и пугающие ощущения и мысли, но Скади была неплохо подготовлена к подобному. Как-никак она состояла в Узком совете.
– Что не в порядке с моими имплантатами?
– С ними все в порядке.
Скади вспомнила, что главного хирурга зовут Делмар.
– Так почему же я не слышу другие разумы?
Она поняла, каким будет ответ, еще не завершив фразы. Эти люди не хотят, чтобы Скади увидела себя их глазами. Не желают, чтобы узнала в полной мере о случившемся с ней.
– Скади…
– Не трудитесь придумывать объяснения. Почему меня разбудили?
– С вами захотели встретиться.
Она не могла двинуть головой – только глазами. Скосив их, заметила Ремонтуара, приближающегося к ее койке. Он был облачен в белоснежный халат поверх тускло-белой одежды. Голова казалась отсоединенной от тела странно колышущейся сферой. Перед ним расступились длинношеие медицинские роботы. Главный хирург скрестил на груди руки, посмотрел на гостя с крайним неодобрением. Прочие врачи быстро покинули комнату.
Скади глянула на свою кровать, но увидела только расплывчатую белизну, возможно иллюзорную. Рядом слышалось тихое жужжание. Обыкновенная больничная обстановка.
Ремонтуар присел рядом. Спросил:
– Что вы помните?
– Скажите, что со мной произошло, и я расскажу, что помню.
Ремонтуар глянул на хирурга и позволил Скади уловить мысль, посланную Делмару.
– Боюсь, вам придется нас оставить. И забрать с собой ваши машины, поскольку они содержат записывающие устройства.
– Ремонтуар, мы оставим вас на пять минут, не больше. Вам хватит?
– Раз нельзя больше, придется уложиться.
Ремонтуар кивнул и посмотрел, улыбаясь, как хирург покидал комнату, гоня перед собой роботов. Те грациозно изгибали длинные шеи, проходя в дверь.
– Вы уж извините…
– Ремонтуар, всего пять минут!
Скади попыталась шевельнуть головой – безуспешно.
– Ремонтуар, подойдите ближе. Я плохо вижу вас. Врачи не захотели объяснить, что со мной случилось.
– Вы помните комету? С нами был Клавэйн, вы показывали ему строящиеся корабли.
– Помню.
– Клавэйн запустил двигатели, прежде чем мы смогли подняться на борт. Корвет был еще пришвартован.
Скади помнила, что взяла Клавэйна с собой, направляясь к тайной верфи, – но больше ничего в памяти не осталось.
– А он сумел удрать?
– Да, но об этом позже. Клавэйн включил двигатели, не отдавая швартовы. Они оборвались. Вас зацепило лопнувшим тросом.
Скади подозревала с самого пробуждения: с ней произошло что-то по-настоящему скверное. Но что именно, представить не могла.
– Зацепило?
– Ранило. Очень тяжело. Если бы вы не были сочленителем, не имели имплантатов, помогающих справиться с шоком, боюсь, погибли бы – несмотря на все меры, принятые системами скафандра.
– Черт возьми, так покажите мне меня!
– Здесь нет зеркала. Без него – никак. Я не могу преодолеть установленную Делмаром нейроблокаду.
– Тогда расскажите! Ремонтуар, опишите, что со мной!
– Скади, я пришел не для этого… В самом ближайшем времени Делмар погрузит вас в рекуперативную кому. Когда проснетесь опять, будете здоровы. Я пришел спросить о Клавэйне.
Скади подавила желание немедленно выпытать, что же с ней стряслось. Спросила:
– Он еще жив?
– Да. Его пока не сумели остановить.
Несмотря на гнев и отчаяние, дело Клавэйна интересовало Скади едва ли не больше, чем собственное состояние. К тому же одно с другим связано, не так ли? Непонятно, что случилось, но ведь это дело рук Клавэйна. И не важно, намеренно он ранил ее или нет.
В предательстве случайности не бывает.
– Где он?
– Забавно, но никто, похоже, не знает. Его выхлоп засекли – Клавэйн направлялся к центру системы. Мы полагаем, к Йеллоустону и Ржавому Поясу.
– Демархисты же его на части разорвут!
– Да, они питают к нему особые чувства. Но теперь, похоже, он летит в другую сторону. Сменил направление. Куда – непонятно. Выхлоп его двигателей мы потеряли.
– У нас по всей системе мониторы. Наверняка он попал в поле зрения хотя бы одного.
– К сожалению, Клавэйну известно их расположение.
– Ракеты выпущены?
– Да, но ни одна не подобралась на достаточное расстояние, чтобы навестись самостоятельно. Им не хватило топлива, чтобы вернуться в Гнездо. Пришлось взорвать.
Скади почувствовала текущую по подбородку слюну.
– Ремонтуар, зарубите на носу: мы должны его остановить!
– Но если мы и сумеем засечь выхлоп, ракеты уже не догонят цель. И ни один из наших кораблей не догонит.
Скади постаралась обуздать гнев. Заметила уже спокойней:
– У нас есть прототип.
– Даже «Паслен» не настолько быстр – по крайней мере, в масштабах системы.
Скади молчала несколько секунд, прикидывая, какие сведения можно раскрыть, не нарушив тайны. В конце концов, дела Внутреннего святилища необходимо хранить в секрете даже от Узкого совета.