Ковен заблудших ведьм
Шрифт:
– Supremi venefica Audrey Defoe. Аллилуйя, сестра, – закончил Диего, не отпуская моей руки, связанной отныне с его рукой. Возможно, навеки. Он без конца улыбался, непрерывно глядя мне в глаза. От этого мое лицо пылало, будто меня засунули головой в разогретую духовку. Заметив, что Диего не спешит отпускать мою руку, даже когда мы трое почувствовали, как течет сквозь нас магия, объединенная в один бурный поток, Зои откашлялась.
– Раз теперь он часть нашего ковена, может, дадим ему адрес и отправим в Берлингтон? –
– Да, ты права. – Я развязала ленту, позволяя пальцам выскользнуть из неоднозначной хватки Диего. Он размял шею, привыкая к чувству, которое было в новинку и мне: трехкратная сила. Трехкратная власть, сосредоточенная во мне, но открытая и для них тоже. – Тебе нужно в Берлингтон, Диего. На девятом километре, рядом с поворотом на Шелберн, будет лес. У тебя есть мое приглашение, так что ты сможешь пройти через него. Там увидишь большой дом. Постарайся подружиться с его обитателями, пока нас не будет, ладно?
– Я буду само обаяние, клянусь, – оскалился Диего, натягивая на голову шлем и забираясь на мотоцикл. Даже Зои присвистнула, когда тот заревел, готовый набрать сто километров в час за одну минуту. – А когда вернешься, Верховная, – это слово он произнес с особой сладостью и сарказмом, – мы обсудим политику нашего ковена. А то я понятия не имею, что у нас вообще в планах, но… Это обещает стать интересным приключением!
– Стой, погоди! – Я хлопнула себя ладонью по лбу и поспешила вытащить из мнимого кабриолета рюкзак, ища свободную склянку. – Будь добр, дай свою ладонь.
На лице Диего не дрогнул ни один мускул, когда я, прошептав заклятие, одним словом рассекла его руку, наполняя склянку горячей кровью – кровью третьего члена моего ковена. Последний компонент ритуала Авроры, чтобы открыть врата в Нью-Йорк, куда она так отчаянно не хотела пускать меня, чтобы сохранить присвоенные Вестники.
– Ты определенно будешь должна ввести меня в курс дела, – хмыкнул Диего, забинтовывая руку банданой и наблюдая с подозрением, как я прячу сокровенную колбу в карман. – Увидимся!
Я кивнула, едва не задохнувшись от облака пыли, когда его мотоцикл сорвался с места. Он скрылся из виду быстрее, чем мы с Зои успели забраться в машину. Недовольно глядя ему вслед, она повернула ключ зажигания, и мы отъехали от бара.
– Я вижу его будущее в ковене Шамплейн. Диего приживется, можешь не волноваться, но… Он амбициозен и самоуверен, как сам Баал! Ты поняла, чего он добивался от тебя в баре? Хотел увериться, что ты стоишь его усилий. Вот же наглец! У него определенно есть черты, полезные для мира ведьм, но вот Коулу они не понравятся. Нужно поскорее вернуть нашему атташе зрение, чтобы он достойно выдержал конкуренцию. А то вдруг обаяние Диего такое же сильное, как и его некромантия…
Я промолчала, надеясь, что моего ядовитого взгляда достаточно, чтобы заставить Зои прикусить язык и забыть о таких глупостях раз и навсегда. Включив музыку, она вдавила педаль газа и понеслась навстречу справедливости.
– Этой ночью ты поймешь, что выбрала не ту сторону, Аврора, – прошептала я, разглядывая в лучах оранжевого заката склянку с алой кровью Диего.
«Нью-Йорк – 210 км» – сообщил билборд, мелькнувший в окне.
II
Королева Шепота
Небо светилось, как лазурит, залитое теплым персиковым светом. Голые деревья, на которых только проклюнулись зеленые почки, шептались на ветру. Был выходной, поэтому понежиться на мартовском солнышке вылезло множество людей. Они бродили по аллеям и вдоль берегов Лонг-Айленда, попивая ягодный смузи в прозрачных стаканах. Но с наступлением сумерек даже самый большой нью-йоркский парк «Пелем-Бей» вымирал, и царствовать здесь начинала природа: крики пеликанов и сов, шум прибоя и пенные волны, захлестывающие мелкие островки, рассыпанные по синему океану. Запах сирени и вишни охмелял, а шелест гравия под лапками диких кроликов напоминал хруст овсяного печенья.
– Пожалуйста, не делайте этого!
Доедая тако на капоте машины, я уже начала сомневаться, что заклятие поиска привело нас в верное место, но нет, мы определенно были там, где нужно.
– Идем, – дернула меня за рукав Зои, прихватив череп своей матери и склянку с остатками крови Диего. – Шабаш уже начался.
Я кивнула и, быстро прибрав мусор, спрятала под пальто несколько серебряных спиц, пару шелковых нитей и клинок, которым намеревалась закончить начатое.
– Навахон Коула? – удивилась Зои, уставившись на изогнутое лезвие, блеснувшее в свете фар, когда я разложила меч, а затем сложила его, примеряясь к ощущению тяжести дамаска в руке. – Тебе мало его пальто, которое ты и так уже до дыр заносила? Как он разрешил тебе взять свой клинок?
– А он не разрешал, – хмыкнула я, пряча навахон в ножны на поясе, которыми обзавелась специально для этого дня. – Я верну его до того, как Коул заметит пропажу. Меч все равно ему пока ни к чему.
Зои промолчала, закрывая машину. На Авроре лежала вина, что тогда все вышло из-под контроля, и теперь Коул не мог даже самостоятельно почистить зубы. Его клинок – топор палача, миссия которого, заключающаяся в казни ведьм, сегодня исполнится. Я искренне надеялась, что Коул простит меня за это, когда узнает.
Я отошла от машины на пару метров и наложила морок, скрыв ее в зарослях папоротника на обочине Шор-роуд под памятником солдатам Гражданской войны.
Янтарно-малахитовые глаза Зои с узким зрачком, как у ящерицы, светились в темноте, а непослушные черные волосы-спиральки были подвязаны пестрым платком, как всегда. Она указала в сторону деревьев, за которыми уже мелькала вереница факелов. Оттуда доносилось дивное пение, сопровождаемое мужскими воплями:
– Да что вы за чудовища такие?!