Краповые рабы

Самаров Сергей Васильевич

Но за взводом никто не наблюдал.

* * *

– Кажется, выходим… – сказал младший сержант Кудеяров.

– Фонари на выходе выключаем! – распорядился Самоцветов.

Любая дорога, любой путь имеют свойство заканчиваться. Закончился и переход через подземный ход. На выходе, когда пришлось буквально выдыхать из груди весь воздух, чтобы протиснуться в тесную щель между скалой и камнем и снова оказаться под чистым небом, было найдено еще три неумело посаженные «картошки». Гранаты снова замотали скотчем и уложили среди камней, где найти их сможет только человек, знающий, что там лежит. Иначе никто за эти камни просто и заглядывать не станет. Здесь, на территории, охраняемой пограничниками, вполне можно было бы и нарваться на пограничный наряд, или как там еще

называются в грузинских погранвойсках передвижные посты… Старший лейтенант никогда не имел дела с грузинскими пограничниками и ничего о них практически не знал. Однако подозревал, что грузинские погранвойска должны были организовываться по примеру советских погранвойск, хотя и допускал, что во времена правления Саакашвили погранвойска переформировывали по примеру американской погранслужбы. Но и об американской погранслужбе Борис Анатольевич знал очень мало, и потому приходилось все свое понимание основывать на примере российских пограничников. По периметру российских границ ходят наряды по два пограничника, иногда их сопровождает проводник с собакой, хотя чаще проводник с собакой выезжают только по вызову наряда.

Усевшись за камень, старший лейтенант раскрыл карту и, подсвечивая себе слабым фонариком, стал изучать границу подробнее. Выйдя из подземного хода, группа спецназа оказалась километрах в пяти от самой государственной границы. Едва ли сюда могут добираться пограничные наряды. Скорее всего их можно встретить ближе к границе. Но там, судя по карте, непроходимые горы. Значит, и нарядов там тоже быть не может. Но, если есть неподалеку погранзастава, то она что-то охраняет!

Что она может охранять? Борис Анатольевич долго сидел, всматриваясь в карту и решая, где места проходимые, где не очень, где вообще непролазные.

Охранять пространство она, скорее всего, может и должна по другую сторону от самой заставы. Там уже и горы проходимые, там есть возможность попасть из Чечни в Грузию, а из Грузии в Чечню, стоит только перейти речку. А зимой эти речки обычно бывают маловодными и легко преодолимыми. Значит, все внимание пограничники должны уделять этому участку.

Вопрос определения охраняемых участков возник не случайно. Идти ночью в горах, не используя фонари, не просто сложно, но даже опасно. И потому следует предвидеть, кого здесь можно встретить. Конечно, использование ночного прицела снайперской винтовки в какой-то степени облегчит жизнь и обеспечит минимальную безопасность. Но простой ночной прицел тем и отличается от тепловизорного, что не покажет человека, присевшего за камнем. А тепловизорный этого человека определит. Тем более в зимних горах, где на разнице температур хорошо заметным бывает излучение тепла.

– Коноваленко!

– Я! – отозвался младший сержант.

– За работу. Посмотри в карту. Потом в первую очередь осмотри тропу. И вообще глянь по сторонам. Пограничников поискать тоже не мешает.

– Понял, товарищ старший лейтенант. Работаю.

Снайпер склонился над картой, командир взвода подсветил ему не тактическим фонарем, а опять меленьким светодиодным фонариком в зажигалке.

– Хотя бы вот до этого поворота. Там скалы, через скалы все равно ничего не увидишь.

– Я только что туда смотрел. Ничего нет. Посмотрю еще.

Снайпер с полной ответственностью занимался рассматриванием тропы, которой в действительности проложено и протоптано не было, в течение пяти минут. Младший сержант Коноваленко вообще всегда и во всем, как знал командир взвода, отличался высокой степенью ответственности, и положиться на него всегда было можно. Этот ничего не прозевает.

Коноваленко ничего не прозевал, но ничего и не нашел.

– Спокойно, товарищ старший лейтенант. Можно идти с фонарями. Я буду на ходу смотреть.

Самоцветов поднялся и направил свой фонарь по направлению движения.

– Светить только «лунным светом». Под ноги. И быть внимательными. Бандиты не умеют, но любят «сажать картошку». Вперед!

Он двинулся первым, снова возглавляя колонну. Сразу рядом с командиром оказались и оба пулеметчика – ефрейтор Леха Соболев и рядовой Снегиренков. Стволы пулеметов постоянно были нацелены вперед, хотя цели перед собой пулеметчики и не видели…

* * *

Луна

сквозь низкие тучи не просвечивала.

– Хоть бы звездочка какая высунулась… – сказал рядовой Снегиренков. – Все светлее бы стало. Тогда бы и без фонарей обошлись.

На пулемет тактический фонарь не ставится. Пулеметный ствол и ствольная коробка к этому не приспособлены – не подходят стандартные кронштейны, и традиционная планка Пикатинни [4] на пулемет российского производства обычно не устанавливается. На «девяносто первом» автомате пазы для установки кронштейнов дополнительных устройств находятся прямо на ствольной коробке. И потому пулеметчикам под ноги подсвечивал сам командир взвода.

– Где одна звездочка, там и все остальные, – не согласился Самоцветов. – А где все остальные, там и луна. И мы все как на ладони. Луна вчера была ясная, беленькая, не как наши фонари… А мы уж лучше с фонарями пройдем. Снега вот, жалко, нет. Что за зима такая… Иначе уже знали бы, где бандитов искать.

4

Планка Пикатинни – система рельсового интерфейса, кронштейн, используемый на различных видах стрелкового вооружения для обеспечения унификации креплений прицелов (оптических, коллиматорных) и прочих вспомогательных принадлежностей, в том числе тактических фонарей, лазерных целеуказателей, сошек и др.

– И погранцы грузинские знали бы, где нас искать, – заметил ефрейтор Соболев.

– Для этого нужно хотя бы маршруты нарядов в нашу сторону проложить. А я сомневаюсь, что они здесь есть. Хребет неприступный даже летом, а зимой через него только сумасшедший пойдет. Южный выход из нашего ущелья наверняка контролируют грузинские пограничники. Да там, кажется, какое-то большое село или даже целый городок на выходе стоит. Не помню. Мои карты до того места не добираются.

– А что же наша сторона ущелье не охраняет? – спросил Снегиренков.

– А на нашей границе дыра на дыре. Сил не хватает, наверное. Хотя это не моего ума дело, но официально считается, что эти горы зимой непроходимы. Только бандиты здесь, по дурочке, живут. И мы, по той же дурочке, сюда забрались. В необитаемых местах дураков обычно много водится. На то они и дураки. А умные подземными лазами пользуются.

Группа шла быстро. Темп задавал сам командир взвода. А он даже в темноте старался поддерживать предельно допустимую скорость. Тем более шли спецназовцы по местности, которая допускала быстрое движение. Правда, иногда на пути попадались камни, о которые можно было споткнуться, но для того командир взвода и разрешил солдатам использовать фонари, чтобы они могли перешагнуть или перепрыгнуть препятствие. Никаких сложных обрывов или крутых склонов, по которым идти быстро было бы опасно, им пока не попадалось. Борис Анатольевич понимал, что и преследуемые шли этим же путем и, скорее всего, силой заставляли пленников передвигаться быстрее.

Пока путь группы спецназа представлял собой пологий и затяжной спуск на другой уровень, и даже не в ущелье, а, скорее, в долину. Одно место, к которому группа вышла, заставило было старшего лейтенанта усомниться в правильности пути, поскольку группа вышла к небольшому, метров двадцать в диаметре, круглому озеру, которое не было обозначено на карте. Борис Анатольевич подумал было, что они куда-то свернули в темноте, выбирая наиболее удобный путь, и потому снова раскрыл карту. Но это мелкое озеро на карте не обозначалось, хотя место, где озерцо могло образоваться, имелось. Это была какая-то низина, в которую сбегал ручей. Сбегал, но никуда отсюда не выходил, что само по себе не вызвало удивления. В горах часто встречаются ручьи, которые вдруг уходят под землю, словно их никогда и не было на поверхности. Просто вода находила трещину, в которой и скрывалась. Здесь, видимо, трещина, в которой раньше прятался ручей, но под воздействием каких-то процессов движения пород она закрылась, и вода стала скапливаться в низинке. Пробежав по берегу, старший лейтенант нашел и сам ручей, образовавший озеро. Значит, шли они правильно, а озеро это появилось позже, чем сама карта, вот и все.