Красавчик
Шрифт:
— Ты не можешь сейчас это утверждать.
Черт возьми, не могу. Но я прикусываю язык. Интуиция подсказывает, что чем больше буду давить, тем сильнее она будет давить в ответ.
— И может… — она колеблется, облизывая припухшую от поцелуя верхнюю губу. — Не хочу гадать, пожалеешь ли ты о нас. Когда я узнала все это, то дала себе обещание, что любые отношения, в которые я вступлю, будут с подходящим человеком.
Секунду я просто смотрю на нее, пытаясь понять, о чём она.
— Ты планировала найти парня,
Она широко распахивает зеленые глаза и отводит взгляд. Виновна.
Горячее и зудящее чувство возникает в груди.
— Даже не знаю, что сказать.
— Ты и не должен ничего говорить.
Жар растет, поднимаясь к горлу.
— Думаю, что знаю. Фактически ты изначально обрекаешь нас на провал.
Чесс встречает мой взгляд.
— Я говорю, что чувствую. Ты хотел знать. Ладно, теперь знаешь. Мне страшно. Я думаю об этих вещах. Хоть и не хочу. Поверь, я предпочла бы веселиться, заниматься любовью и беспокоиться только о том, с чем заказать пиццу, с луком или фрикадельками…
Я заставляю ее замолчать поцелуем. Прижимаюсь ртом к ее губам, чтобы она могла почувствовать меня.
Чесс на мгновение застывает, затем расслабляется и широко раскрывает ладонь на моей груди. Отстраняюсь и смотрю ей в глаза.
— Прости, ладно? — прошу я. — Я рад, что ты мне рассказала.
Она прижимается лбом к моему.
— Ты все время извиняешься. Не стоит. Ты не виноват, что я не могу отключить голову, когда я с тобой.
Какая охренительная ирония: единственное время, когда я могу отключить мозг, это рядом с Чесс.
Осторожно отодвигаю её в сторону. Чувствую, как начинает болеть голова и затекли суставы.
— Давай заполним шкаф. Затем мне нужно пойти на пробежку.
Кажется она смотрит на меня целую вечность, а на самом деле всего лишь мгновение. Когда девушка заговаривает, её голос тихий, но понимающий:
— Я справлюсь сама. Почему бы тебе не пойти на пробежку прямо сейчас?
Я не возражаю, оставляю её одну и ухожу. Долго бегаю, но так и не нахожу ответов.
ЧЕСС
ЧТО если я совершила ошибку?
Эта мысль с неумолимой настойчивостью вертится в голове. Я рассказала Финну нечто очень личное. Единственный кто был в курсе, это Джеймс, и он узнал только потому, что находился в студии, когда я вернулась со встречи с врачом.
Возможно, было слишком рано заводить этот разговор с Финном. Какой парень спустя всего неделю после первого секса захочет обсуждать возможность зачатия или отсутствие такового? Я, наверное, выставила себя сумасшедшей охотницей за спортсменами. Не удивлюсь, если он боится, что в следующий раз я потребую кольцо.
Боже, парень выглядел таким испуганным. И чертовски упрямым. Финн умеет решать проблемы. Он полагается на интуицию, тогда как
— Чёрт. — Кладу голову на кухонный стол, позволяя прохладному камню остудить горячую щеку.
Надо было просто изложить ему суть и двигаться дальше, веселиться с Финном, не беспокоясь о призрачном будущем. И все же я так не могу. Я совершенно без ума от него. Как это назвал Джеймс?
Одурманена. Абсолютно точно. Если позволю себе увязнуть еще сильней, и мы не продержимся долго, то это разрушит меня. Мне необходимо, чтобы мы оба понимали во что ввязываемся, иначе я буду переживать постоянно.
Как и следовало ожидать, после сброшенной мной «никаких детей» бомбе, Финн отдалился. Ох, он все еще тянулся ко мне, когда мы легли в постель, и скользнул рукой вниз по моим трусикам, утверждая, что мне будет удобнее спать без одежды. Он трахал меня до беспамятства с тихой интенсивностью, которая ощущалась почти как отчаяние, словно я собираюсь исчезнуть. Я чувствовала то же самое, обернувшись вокруг него с потребностью, граничащей с болью.
Но сейчас кажется, что между нами пролегла пропасть. И её проложила я.
Финн сегодня рано ушел на домашнюю игру. Думала, он предложит мне билет, чтобы я могла прийти посмотреть. Но он не сказал ни слова, только легонько поцеловал в губы и сказал, что мы увидимся вечером.
Было так больно, что я не стала наблюдать игру по телевизору, а вместо этого занялась работой.
Теперь, когда я знаю, каково это – ужинать с Финном, мне одиноко за кухонным столом. Я поела, но все еще одна в слишком тихой квартире.
— Дерьмо. — Заставляю себя выпрямиться и открываю ноутбук. Не знаю, как отключить свой разум или перестать беспокоиться. Поэтому сосредотачиваюсь на работе. Это безопасно. Понятно. И я могу это контролировать.
Я ретуширую фотографию Джейка для календаря, когда Финн возвращается домой. Поднимаю взгляд со своего насиженного местечка за кухонным столом и вижу, что он хромает, его лицо застывшее и напряженное.
Знаю, боль — это часть его жизни. Но меня до сих пор выворачивает наизнанку каждый раз, когда ему делают больно.
— Привет, — говорю я, привлекая внимание.
— Детка. — Финн двигается ко мне черепашьим шагом.
Господи, он плох.
Спрыгиваю со стула.
— В спальню.
Парень улыбается усталой, но довольной улыбкой.
— Мне нравится, ход твоих мыслей, Честер, но сегодня тебе придется самой проделать большую часть работы.
— Мой мужчина – большой оптимист, — борюсь с улыбкой. — Но я говорю о том, чтобы уложить тебя в горизонтальное положение для отдыха.
Он наклоняет голову и нежно целует.
— Мой план нравится мне больше. Но продолжай называть меня своим мужчиной. Это как бальзам на душу.
Закатываю глаза и обнимаю его за талию.