Красиво врать не запретишь
Шрифт:
– Молчит, проклятый.
– Это ничего. Милые бранятся – только тешатся.
Я мрачно посмотрела на него и набрала номер Игоря. Бывший муж был вне зоны досягаемости. И где их всех черти носят?
– О, очнулся один! – весело заметил Костя, глядя в окно.
– Как это? – я подскочила к нему.
– Как-как. Я ж сказал тебе, что на время их вырубил.
– Снова вырубить нельзя?
– А что такое? – встревожился Костя.
– Не могу дозвониться, – ткнула я в телефон.
– Это плохо, тебя они, положим, не тронут, а мне что делать?
– Почему не тронут? – не поняла я.
– Не тупи! Им же твой парень головы оторвет.
– Я бы так в этом не была уверена.
– Да? Тогда надо бежать.
– Точно, – закивала я.
И мы побежали. Точнее, сначала Костя зашел в комнату, взял свою сумку, потом взял меня за руку и повел к выходу. Закрыл дверь и направился почему-то наверх. Чердак был открыт, мы прошли по нему и спустились в другую парадную, которая выходила в переулок. Оттуда быстренько прошмыгнули на дорогу и направились к метро.
– Куда мы теперь? – спросила я его, когда мы уселись в вагоне.
Костя кинул на меня взгляд, полный недоумения:
– Этот вопрос тебе хотел задать я.
– А что я?
– Веди меня куда-нибудь. Должны же у тебя быть какие-то друзья?
– Должны, – печально вздохнула я.
– Вот, – обрадовался он.
– Но нет, – закончила я.
– Как это нет?
– Вот так. Нет и все.
– Что же, ты ни с кем не общаешься, что ли?
– Получается, так.
– Что-то я вообще ничего не понимаю, – посмотрел он на меня, – так не бывает.
– Просто все мои друзья разъехались… Лето все-таки…
– Но ты же журналист! У тебя должно быть много связей.
Костя недоумевал и злился от этого. Люди в вагоне стали на нас коситься.
– Короче, – вынес он вердикт, – раз нам не к кому пойти, то мы сейчас выйдем на улицу, и ты будешь звонить своему приятелю до тех пор, пока он не ответит, ясно?
Я вяло кивнула. И действительно, оказавшись на улице, принялась названивать. Только не дружку, естественно, а Оксанке. Она отвечать упорно не желала. Мой бывший был тоже недоступен. Все мои друзья ничего внятного о том, куда уехала Оксана, сказать не могли. Костя смотрел хмуро, и я его чувства понимала, мы таскались по улице уже полдня. Когда мое отчаяние достигло предела, а на улице стало холодать, я уже совсем решилась сказать ему правду, но он внезапно вздохнул и заявил:
– Ладно, пошли.
– Куда? – не поняла я.
– Да есть тут у меня… знакомая, – закончил он после небольшой заминки.
Черт знает, почему, но мне от этих слов стало неприятно.
– Какая еще знакомая? Ты же говорил, у тебя здесь никого нет?
– А ты говорила, что известная журналистка, – не остался он в долгу.
– Я известная журналистка!
– У тебя даже друзей нет, – ядовито заметил Костя.
Я задохнулась от возмущения:
– Зато у тебя их целый город! Прямо из-за каждого угла лезут!
– По крайней мере, у меня есть знакомая, которая не даст мне замерзнуть на улице!
– Не сомневаюсь, – ответила я, – думаю, она тебе и в доме не даст замерзнуть!
– По какому такому праву ты вообще лезешь в мою личную жизнь?
– Я не лезу! Просто ты приехал сюда и уже обзавелся какими-то сомнительными связями!
– А какое тебе дело? – недоумевал Костя.
– Мне? Мне – никакого! – разозлилась я, – но мне кажется, я имею право знать, с кем ты проводишь свое время!
– Короче, – не выдержал он, – идешь со мной?
– Нет.
– Ну, и оставайся тут. Разбирайся сама со своими чертовыми мужиками! Сестрица хренова! Извините за беспокойство! Вещи я с собой взял, а вам счастливо оставаться! – и он зашагал куда-то в ночь.
– Иди к черту! – крикнула я ему в след, но он даже не обернулся.
Я села на лавку и поджала ноги, гадая, что мне теперь делать. Ответа я не нашла, потому решила надвигающуюся ночь провести прямо тут, но откуда-то в голове появились светлые мысли, я вернулась к Московскому вокзалу и увидела на столбе рекламу хостела. Местечко мне нашлось, тем не менее спала я плохо, было грустно и неудобно, проснулась, соответственно, хмурая и разбитая. Сразу набрала Оксанку, но опять безуспешно. Снова звонить друзьям бессмысленно, если она объявится, они сразу дадут мне знать. Делать было решительным образом нечего, и я стала просто бродить по городу. Мысли мои витали где-то далеко, хотя после истории с Игорем мама советовала больше смотреть по сторонам. Но в тот момент мне было не до того, поэтому, когда рядом взвизгнули тормоза, я с удивлением поняла, что снова чуть не попала под машину. К счастью, в этот раз обошлось без переломов, я просто упала на асфальт. Из машины выскочил молодой мужчина и, судя по его виду, он не знал, что ему делать: то ли наорать на меня, то ли помочь.
– Лучше помогите, – решила я его внутреннюю борьбу.
Он помог мне подняться и зачем-то усадил в салон. И уже там спросил, все ли у меня в порядке.
– В общем, вроде бы да, – выдала я.
– Что значит, вроде? – испугался он.
– Вы не переживайте, – успокоила я его, – у меня уже есть опыт попадания под машины.
– Правда? – он смотрел на меня недоверчиво.
Видимо, думал, не снесло ли мне в тот, прошлый раз, крышу.
– Да. И я чувствую, что все будет хорошо.
– Когда будет? – очумело спросил он.
– Скоро, – ответила я серьезно.
– Насколько скоро? – бестолково спросил он и добавил, словно извиняясь, – просто я тороплюсь.
Мне торопиться было некуда, поэтому я его слова проигнорировала.
– Вас куда отвезти? – спросил он, поняв, что ответа от меня не дождется.
Я задумалась, в принципе, ехать в этом городе мне было некуда.
– В Москву, – хлопнула я себя ладонями по коленям.
Лицо моего спасителя вытянулось.
– Я имею в виду, к вокзалу, – сжалилась я все-таки над ним, и мы тихо тронулись с места.
В общем, до вокзала он меня довез и смылся. Я купила себе билет на поезд и уселась ждать. Точнее сказать нельзя, ибо ждать надо было сутки. Деваться было некуда, и я и устроилась в зале ожидания. Так как ночью я спала плохо, меня быстро сморило. Проснулась я от толчка в бок.
– Что случилось? – не поняла я.
– Просыпайся, красавица, приехали, – на меня с улыбкой смотрел вчерашний верзила.