Красивые и проклятые
Шрифт:
— Нет, не беспокоюсь. — Блестящая оболочка, окутывавшая меня весь вечер, окончательно растаяла, как тает глазурь на арахисе в шоколаде, когда в машине слишком жарко. Я не хотела говорить ни о Фаррин, ни о сенаторе Дрегер, ни о колледже Уилсона. Я хотела съесть сэндвич с ветчиной, переодеться в пижаму и залезть в кровать. Именно в таком порядке. — Я жутко устала. Давай потом об этом поговорим?
Мама кивнула, не отводя глаз от дороги. Я прислонилась лбом к прохладному стеклу и стала следить за пролетавшими мимо огнями. Мое тело было измотано, но в мозгу мысли проносились со скоростью два километра в минуту.
Раз
Клятва не просто не убивала. Судя по всему, она делала жизнь девочки Аральта совершенно изумительной.
У меня был шанс поработать на одного из богатейших людей в мире. И если ему понравится, как я сфотографирую его машины, кто знает, может, он захочет, чтобы я сделала рекламный снимок для его компании? Выступая по телевизору, он говорил, что стремится к инновациям и дает юным талантам возможности проявить себя. Если идеально подобрать слова и идеально тонко навести его намеками на правильные мысли, может получиться что-то невероятное.
А потом я пойду в колледж Уилсона и получу стипендию, которая полностью покроет мое обучение. Стану заниматься с настоящими экспертами — с теми, кто знает, о чем говорит. Меня будут окружать люди, знающие толк в фотографии. Возможно, такие, как Джаред.
А когда я закончу колледж, кто знает, что будет дальше? Я смогу путешествовать по миру. Побываю на каждом континенте. Буду снимать знаменитых людей и известные места. Познакомлюсь со своими кумирами. Получу награды. Буду проводить выставки в галереях Нью-Йорка.
Я была способна получить все это. Я могла сделать все, чего бы ни захотела.
Я чувствовала, как внутри меня формируется источник силы. Стоило зачерпнуть из него, и можно было достичь чего угодно.
И все благодаря Аральту.
Так… зачем мы хотели его остановить?
Когда мы приехали домой, папа с Кейси смотрели телевизор. Папа поставил фильм на паузу и повернулся ко мне, ожидая новостей.
Мама взяла инициативу на себя.
— Каково это быть родственниками самой потрясающей шестнадцатилетней девушки в Сюррее? — спросила она. Тут она поняла, что надо бы сбавить тон, чтобы не обидеть Кейси. — Алексис справилась очень хорошо, — сказала она уже потише.
— Чудесно, милая! — просиял папа. — Иди сюда и расскажи нам обо всем.
Я направилась к дивану, и Кейси тут же вскочила на ноги.
— Мне надо делать уроки.
Мама проследила за ней взглядом, потом повернулась ко мне и виновато нахмурилась.
— Наверное, это все для нее немного чересчур.
— Ага, — сказала я и бросила Кейси вслед неодобрительный взгляд. Солнечные девочки не должны завидовать и злиться.
Я постаралась взять себя в руки и подробно пересказала родителям события вечера. Потом, подавив широкий зевок, я извинилась и пошла к себе.
Кейси чистила зубы в ванной. Я подождала, пока она сполоснет щетку, а потом легонько подтолкнула ее локтем в бок.
— Хочешь, расскажу тебе про вечеринку?
Она пожала плечами.
Я не ожидала, что этот жест так меня заденет. Когда она направилась в свою комнату, я сказала ей в спину — очень тихо, чтобы не услышали родители:
— Ты не рада за меня?
Она
— Конечно, рада, Лекси. Почему бы мне не радоваться?
Я не могла поверить своим ушам.
Она подошла ко мне поближе.
— Но насколько это твоя заслуга? И насколько заслуга Аральта?
— Какая разница? Я же сама для этого постаралась.
Она недовольно нахмурилась.
— Знаешь что? Ладно. Не радуйся за меня. Но вот что я тебе скажу: тебе стоило бы быть посолнечнее.
Она закатила глаза.
— А тебе не помешало бы быть чуть менее солнечной, Лекси.
Я ощутила такой мощный взрыв эмоций, что отвернулась в сторону. Над моей головой как будто разверзлась грозовая туча, и из нее хлынул дождь, заливая все на своем пути. Только это была не вода, а чистая ярость. Я не сводила взгляда с семейной фотографии на стене напротив комнаты Кейси, и изо всех сил старалась удержаться и не обернуться к сестре.
Потом я бросилась в свою комнату, захлопнула дверь и закрыла ее за замок.
Я всем сердцем чувствовала, что если бы я посмотрела на сестру, я могла свернуть ей шею.
16
— АЛЕКСИС? Тебе Меган звонит. — Мама приоткрыла дверь и заглянула внутрь. — Боже мой, никогда не видела, чтобы в твоей комнате было так грязно.
Я бросила на нее хмурый взгляд. Было воскресенье, а я толком не убиралась с прошлого понедельника. Кровать стояла не заправленной, со всех поверхностей — от стола до мусорной корзины — свисала одежда. На полу валялись туфли, словно брошенные машины после зомби-апокалипсиса.
— Я была занята, — буркнула я и, схватив телефонную трубку, махнула маме рукой, чтобы она вышла из комнаты.
— Как дела? — спросила Меган. — Мы сегодня встречаемся у Моники.
— Кто «мы»?
— Мы все, — сказала она. — Будешь готова через десять минут?
— Без проблем. — После такой недели, какая была у меня, идея целый день ничего не делать казалась чудесной.
— Мы припаркуемся у твоего дома, — сказала Меган. — Выходи, когда будешь готова.
Я быстро приняла душ, заплела волосы в косы и быстро накрасилась. Потом надела летнюю юбку, топ без рукавов и сандалии. Я смутно припоминала, что у Моники был бассейн, поэтому достала большую сумку, высыпала ее содержимое на кровать и засунула туда купальник и полотенце. В последний момент я схватила фотоаппарат.
Я уже хотела выходить, когда мне в глаза бросилось что-то яркое и цветное.
Я подошла к окну и взглянула на улицу между деревянными пластинками жалюзи.
Машина Меган была припаркована на другой стороне дороги. Сама Меган вместе с девочками, которые приехали с ней — Мими и Эмили, — прислонились к автомобилю и загорали, подставив лица солнцу.
В них чувствовалась какая-то сила, безграничная уверенность в том, что они имеют право загорать там, где захотят. Они напоминали тигриц, прогуливающихся по равнинам Серенгети. Повзрослев, эти девочки станут сенаторами, или кинозвездами, или популярными писательницами. Они были красивы и уверены в себе, и это давалось им без усилий.