Красивым жить не запретишь

Куликова Галина Михайловна

– А что, если я стану тебе все рассказывать, а ты ограничишься советами и замечаниями?

– Давай, – милостиво согласился Веня. – Такая помощь мне вполне по плечу.

Пока они ели, Женя выложила Лаптеву все в подробностях, о всех своих встречах, разговорах и подозрениях.

– Ну, и что бы ты стал делать теперь? – спросила она с неподдельным любопытством, когда рассказ подошел к концу.

Мужское мнение против женского – разве это не интересно? Что все-таки предложит Венька?

– Я бы занялся владельцем видеопроката, – пожал плечами Лаптев. – Надо выяснить доподлинно,

какие его связывают отношения с твоим кузеном. Вдруг деловые? Что, если твой двоюродный брат вложил в организацию этого самого видеопроката энную сумму денег?

– Не думаю, – покачала головой Женя. – Ян – вице-президент процветающей фирмы. Отец не мешал ему работать.

– Господи, откуда ты такая умная? И отметаешь сразу все предположения. А их следует тщательно проверять!

– Ладно, как бы то ни было, я согласна, что владельцем видеопроката непременно надо заняться.

– Ты хотя бы узнала у Скобкиной, как его зовут?

Женя покачала головой, очередной раз обозвав себя в душе не слишком лестным словом. И почему она ничего не делает так, как надо? Упустить из виду столь простую вещь! Придется звонить Ире домой. Женя больно ущипнула себя за кончик носа, словно наказывая за то, что ее отношение к Скобкиной колеблется словно часовой маятник. То она ей верит, то нет. Вчера при расставании – верила. Но ведь только Ира держала в руках все ее бумаги! И после этого карточка видеопроката исчезла!

– Как ты думаешь, зачем было Скобкиной похищать такую безобидную вещь, как карточка? – вслух спросила она у Вени. – Ведь их можно приобрести сколько угодно.

– Есть только один ответ на этот вопрос: она подумала, что умыкнула карточку Яна, – ответил Лаптев, прожевав и с наслаждением проглотив особенно сочный кусочек мяса.

– А на глаз их разве не различить?

– Нет, их может различить только компьютер.

– Но я же не компьютер и не могла извлечь из этого кусочка пластика никакой информации. Зачем ей меня опасаться?

– Глупая ты, Женька! – вздохнул Лаптев. – От тебя эта карточка могла перекочевать в какие угодно руки: к дяде, к его прихвостням, к милиции, наконец! Ведь идет как официальное следствие, так и неофициальное. А ты живешь в доме дяди!

– Хочешь сказать, я проворонила важную улику?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Что может быть в видеопрокате, в их компьютере? Только сведения о фильмах, взятых напрокат?

– А может быть, у них там база данных для шантажа?! – азартно воскликнула Женя.

– Ага, и четыре человека бесконтрольно шарят по ней с утра до вечера.

– Какие такие четыре человека?

– Работники, Женечка. Ты же сама сказала: когда ты туда пришла, за стойкой сидели две девушки. Но раз прокат работает без выходных, у девушек должны быть сменщицы. Итого, четыре штатные единицы.

– Мне требуется узнать и их подноготную тоже? – мрачно поинтересовалась Женя.

– Не думаю, что твои возможности распространяются так далеко.

– Я вообще не знаю, как мне подступиться к этому дурацкому заведению! – воскликнула Женя. – Ну, взяла я у них фильм напрокат, а что дальше?

– М-м... – сказал Лаптев. – Выясни, как зовут владельца, по

каким дням он появляется в своем заведении, сколько проводит там времени и что делает. Эта работа должна оказаться тебе по зубам! А позже посмотрим.

* * *

Следующим утром Женя поднялась ни свет ни заря. Прокат открывался в девять, значит, на месте ей надо быть на всякий случай в начале девятого. Экономка уже не спала, а шуршала на кухне.

– Хотите сказать, что для вас одной необходимо сервировать стол? – с таким неподдельным возмущением спросила она, что Женя мгновенно потеряла аппетит.

– Мне бы просто чашечку кофе и бутербродик... – тем не менее попросила она.

– Ваш дядя не одобряет бутербродов утром. Мне придется бросить дела, встать к плите и готовить вам нормальный завтрак.

– У меня нет времени, Ирма Гавриловна! – тихо, но твердо возразила Женя, решив вообще отказаться от завтрака. Она повернулась и пошла прочь.

Экономка проводила ее ледяным взглядом, но ничего не сказала. «Опять я ей поддалась, – расстроилась Женя. – Когда же наконец у меня достанет пороху дать ей достойный отпор?» Если бы дядя держал себя с ней, Женей, как с настоящим членом семьи, ценил бы ее и баловал, Пыгова наверняка вела бы себя иначе.

Из дома звонить Ире Скобкиной Женя не решилась. Экономка наверняка подслушает разговор, и Женино расследование перестанет быть тайной. Добравшись до метро, она подошла к длинному ряду таксофонов и стала озираться по сторонам. Не прошло и минуты, как к ней подскочила старуха, промышляющая в переходе.

– Вам позвонить? – радостно поинтересовалась она, доставая из кармана телефонную карточку.

– Да, мне на два слова.

– Десять рублей, – твердо заявила та.

Женя кивнула и достала деньги. Потом отвернулась к стене и набрала номер Иры Скобкиной, надеясь, что та еще дома. Ира долго не отвечала, но в конце концов все-таки сняла трубку.

– Алло! – ответила она, длинно и сладко зевая. Однако, несмотря на то что ее внезапно разбудили, голос у нее был добродушным.

– Ира, это Женя.

– Женя? Привет! Что-нибудь новое про Яна? – взволнованно спросила та.

– Нет, пока ничего. Я на минутку. Хотела спросить о хозяине видеопроката. Ну, у которого Ян брал фильмы. Помнишь, ты говорила?

– Порнушки, что ли? Да, конечно, помню. Что ты хочешь знать про этого типа?

– Все, что знаешь ты.

– Так... – Ира, судя по всему, наморщила лоб. – Что я знаю? Во-первых, я знаю, что его фамилия Кокин. Ян зовет его Андрюшей. Ему около тридцати.

– Как он выглядит?

– Как неимущий студент. Нет, честно. Тощий, с выступающими лопатками. Нос хрящеватый, уши оттопыренные, стягивает волосы аптечной резинкой в хвост. При этом, не поверишь, в нем бездна обаяния.

– Он часто бывает в видеопрокате? – спросила Женя.

– Ну, по вечерам Ян всегда его там заставал. Хочешь с ним познакомиться?

– Пока не знаю, – проявила осторожность Женя.

– Ян всегда говорит: «Андрюша, а дай мне что-нибудь из твоего золотого фонда!»

– Но если я скажу так же, он наверняка спросит, откуда мне об этом известно.