Красивый, плохой, злой...

Ладыгина Наталия

— Розмари…

— Прости, — резко вскочила она со стула, когда услышала мой голос. Извинялась. — Я не должна была заходить. Прости, — и снова извинения и её объятия. Не мог я на нее злиться, при всем желании. В конце концов Айрен прав. Рано или поздно, он бы узнал.

— Перестань, — погладил я её по голове. — Не извиняйся. Я сам виноват, что взял тебя с собой. Я виню только себя, — это было правдой, нужно было оставить её дома или сбежать пока она была в душе. Я стал слишком честным. Иногда, мне это выходит боком.

— Давай уберемся отсюда, — резко отстранилась Розмари, вцепившись в края моей куртки. — Я только пару дней как выбралась

из больницы, а здесь ей пахнет, — потянула за руку к выходу.

Возражать не стал, в последний раз взглянул на дверь, за которой был Айрен и последовал за ней.

Эпилог. Скажи мне дважды — да

Розмари

Рождество. Чуть рассвет, а мне уже не спится. Нет. Со мной всё в порядке, и я уже как месяц перестала оборачиваться по сторонам от резкого шума или скрипа. Моя жизнь, а точнее, наша жизнь — вполне себе устаканилась. Он был рядом, а мне большего и не надо было. Этим утром я проснулась, словно как в детстве, в режиме праздничного настроения. А он спал. Я терпела целых полчаса, смотря на него, думая что он проснется, но нет. Не вытерпела.

— Райан, — шептала я его имя, лежала прямо перед его лицом, но он не желал просыпаться. — Райан, — снова прошептала я, потормошив его рукой за плечо.

Мне было ужасно стыдно, с одной стороны, но с другой я очень хотела чтобы он проснулся. Я такая бессовестная. У него еще вчера был рабочий день, а я не давала ему выспаться.

— Который час? — сонно произнес Райан, пытаясь накрыть голову подушкой, но я отобрала её. — В комнате всё ещё темно, значит еще очень рано, — какой наблюдательный. — Спи, — попытался загрести меня рукой, чтобы уложить рядом. Нет, я же не выберусь потом из под этой руки. Прижмет и заставит спать.

Пыталась его разбудить с сопровождением шепчущих приятных слов, но он лишь перевернулся на спину и как я поняла, снова пытался погрузиться в сон, даже не думая вставать. Я пошла во-банк. Залезла сверху него и громко поздравила его.

— С Рождеством! — поздравила и это впрямь заставило его открыть глаза. — Прости, — извинилась зачем-то. — Я не могу спать. Уже почти семь утра. Нам нужно приготовить индейку и еще много чего. Ты обещал помочь, помнишь? — еще как обещал, дважды.

— Индейку? — переспросил он, усталым голосом. — А помнишь, что ты обещала?

Разумеется. Сегодня день "Х". Истекало мое время на раздумье насчет переезда. Ответ был очевиден, но я думала сказать об этом вечером, и не собираюсь изменять своему решению.

— Я отвечу вечером, — кивнула ему, наклонившись к нему, но поцеловала не в губы, а в кончик носа.

— Я хочу, чтобы ты мне сказала "да" — дважды, — произнес он, удерживая меня за плечи, не давая мне подняться.

— Что? Дважды? — вздернула я бровь вверх. — О чем ты?

— Вечером узнаешь, — любит он игры на равных условиях. Ладно, так и быть, не стану выспрашивать. — Ты разбудила меня из-за индейки? — плавно перевел он тему.

— Да. И вообще, из-за праздника, — пожала я плечами. — Ну так, что? Найдешь в себе силы, чтобы встать? — это был вызов. Я склонила голову на бок и ждала ответа, не сводя пристального взгляда с его глаз, которые плохо было видно из-за полумрака в комнате.

Он как-то странно усмехнулся и отпустил мои плечи, позволяя мне выпрямиться.

— Я

не только на это, силы найду, — опять его штучки, так всё обычно у нас и начинается. — Можешь расценивать это, как приглашение заняться любовью, — как всегда прямо и в лицо. Секунда и его руки на моей талии, которые обжигали, и из которых не выбраться мне во век.

Его прямота, раньше заставляла меня сходить с ума и чувствовать неловкость. Сейчас, для меня это всё в порядке вещей. Привыкла.

— Ты же только что спать хотел, — усмехнулась я. — Как же быстро ты переменился. Ты такой непостоянный, Стилт! — прищурила я глаза, посмотрев с вызовом. Любила я его передразнивать, а он вот к этому, никак не привык и вряд ли привыкнет.

— Зараза! — не успела я сделать и вздоха, как мы поменялись местами, я была прижать спиной к кровати, а мои волосы так встрепенулись, что лезли мне в глаза. Это было очень быстро. — Я непостоянный? — переспросил он, с удивлением на лице. Я лишь улыбчиво кивнула, продолжая убирать пряди волос со своего лица. — Любишь ты меня испытывать. Тебе прошлого наказания было мало?

По правде, было достаточно. Это было нечто. Быть безвольной куклой в его руках, то еще удовольствие. Это не сарказм. Это действительно что-то невероятное и приятное, в одно и то же время.

— Тебе лишь бы повод, — усмехнулась я, пытаясь сдержать этого хищника руками. — Не боюсь тебя, — взгляд выражал другое, не страх, но что-то близкое к нему. — Что так смотришь на меня? — молчание с его стороны затянулось, был лишь взгляд, словно насквозь видел. Разбудила, на свою голову.

— Могу смотреть сколько мне вздумается, — его уверенность в себе порой зашкаливает. — Ты моя, Розмари, — слова, от которых я почувствовала радость на душе и его дыхание у моей шеи. — С этим не стоит спорить, — прошептал он мне на ухо очень шумно, забираясь руками под мою белую майку.

Я и не собиралась спорить. Напротив, в моих планах не выпускать его из своих рук, по меньшей мере — две тысячи лет. Почему бы и нет?

— Не стану спорить… — с тихим стоном вымолвила я, под воздействием его рук, что скользили по моей полупрозрачной коже. Прикрыла веки и решила сосредоточиться на прикосновениях.

— Тебе холодно? — от этого вопроса, я резко распахнула глаза.

— Нет. Почему ты спрашиваешь? — спросила я, недоумевая. У нас всегда было очень тепло.

— Я просил тебя не одевать перед сном то, что будет мешать мне чувствовать тебя в полной мере, — томно произнес на ухо, а я вспомнила наш недавний разговор. — Эта майка именно это сейчас и делает, — прошипел он, с недовольством. — Вот я и спросил, может быть тебе холодно и у тебя есть повод не выполнять мою просьбу?

Вот, черт. Я ничего не стала отвечать на это, лишь запрокинула руки назад, за голову, позволяя без препятствий снять вещицу с меня. Это лучше любых оправданий. Гораздо действенней — покориться.

— Так, больше нравится? — поинтересовалась я, откинув волосы по сторонам, чтобы ничего не мешало ему рассмотреть меня. Он по-прежнему отказывался смотреть мне в глаза и смотрел чуть ниже. — Эй, мои глаза выше, — усмехнулась я. Помнится мне, я уже говорила ему это.

— Неважно. Ты любой мне нравишься, — покачал он головой. — Как у тебя это выходит? Будучи одетой, обнажиться? — я улыбнулась от этих вопросов и примкнула своими губами к его губам. Жаркие, шумные поцелуи, во время которых он оставил нас обоих без одежды. Мне даже трудиться не пришлось.