Красная галактика. Книга 2
Шрифт:
Заработали турели, обрушив на беглеца вал лазерных импульсов. Под ударами щит авианосца начал мутнеть.
– Стоп! Огонь прекратить! – Григорий четко подгадал момент, когда силовые поля у пирата вырубились. – Стрелка, давай!
Девушка и без команды Семеновича знала, что ее звездный час настал. «Ястребок» резко ускорился и зашел в корму вражеского звездолета, попав в мертвую зону, которая не простреливалась ПВО. Здесь Стрелка выровняла истребитель, тщательно прицелилась и пустила ракеты с подвесок. Разом, всем скопом!
У авианосца было пять кормовых двигателей. Один главный
– Задача выполнена! «Дерзкий», я возвращаюсь, – отрапортовала Стрелка.
Авианосец начал быстро терять ускорение.
– К-пушку прогреть! – продолжил сыпать приказами Семенович. – Стрелять по готовности, как только позволит дистанция.
К-пушка в каталоге пугзов имела совершенно другое, труднопроизносимое наименование. В пушку «коротыш» ее переименовал Семенович. А Егор слегка облагородил это название. Чертеж им достался с бешеной скидкой, особой популярностью К-пушка у покупателей не пользовалась и вообще считалась устаревшим типом вооружения. Она даже не стреляла, а лишь генерировала поле, нарушающее работу автоматизированных систем. Что-то в этом эффекте было схожее с обычным ЭМИ, но только от электромагнитного импульса можно технику легко экранировать. А К-пушка действовала на другом, более сложном уровне. Ее поле создавало в процессорах множественные ложные запросы и замкнутые на себя циклические операции. Сложные компьютеры звездолетов сходили с ума, пытаясь их обработать. Но живой экипаж мог принудительно технику отправить в перезагрузку и побороть эту напасть. К-пушка могла стрелять на крайне ограниченную дистанцию, перезаряжалась долго, эффект поражения краткий и легко устранялся противодействием команды. Однако против механидов она была идеальным оружием, ведь машины и являлись экипажем авианосца. Ради установки пушки с «Дерзкого» сняли стандартные торпедные пусковые, с помощью которых он бы без труда разделался с фрегатом.
У «коротыша» был еще один минус в использовании – при выстреле пушка издавала визг, заставлявший людей морщиться, а тиррян затыкать уши лапками. Пытка продолжалась пять секунд. В убегающий носитель не полетели сгустки адского пламени. Не протянулись в нему и энергетические всплески. Чисто визуально вообще ничего не произошло.
– Э-э-э… сработало? – раздался голос Семеновича на притихшем мостике.
– Проверяем, – откликнулся командир БЧ-семь.
Проверок удалось избежать. Авианосец завалился на бок и ушел в циркуляцию, нарезая круги на одном и том же месте.
– Стрелка! Принимай специалистов и готовь звено к взлету! – распорядился Семенович.
Получившие повреждения истребители участвовать в бою не могли, а вот послужить средством доставки из точки А в точку Б – запросто сгодились. «Ястребки» взлетели, пристыковались к обшивке бестолково кружащего авианосца. Едва заметными солнышками засверкали дуги плазменных резаков.
– Мы внутри, – доложила Стрелка. – Мама моя!
– Что?! Опасность?! Вам что-то угрожает?! – забеспокоился Егор.
– Нет. Импульс тут все вырубил наглухо. Просто обстановочка здесь… чудная.
– Вы долго там не чудите! – вызвал абордажную команду Григорий. – Забрали все, что надо, и назад!
Семеновича немного раздражала лихость Стрелки. Чуял он, что ее бравада как-нибудь до беды доведет. Однако на этот раз все прошло по плану.
«Ястребки» снялись с авианосца и без происшествий добрались до «Дерзкого».
– Груз у нас! – объявила Стрелка, едва приземлившись.
– А это точно то, что нам надо? – спросил ее Егор.
– Точно-точно, Рыжик подтвердил.
– Ну тогда переходим к заключительному этапу Марлезонского балета. Пушкари, вам слово.
Авианосец отправился следом за всей остальной пиратской эскадрой. Радости от уничтожения корабля Семенович не испытал никакой. Наоборот, на него накатила дикая усталость. Переделка «Дерзкого» в «Надежду» на адмиралтейской верфи заняла неделю. И то – если бы не помощь пугзов, то они вряд ли сами бы смогли создать помесь грузовика и эсминца. Еще неделю они колесили по звездным далям, изображая из себя придурков. И колесили бы до бесконечности, если бы не придуманная Егором уловка – на корпусе эсминца был приварен кусок фетуция. Нехилый такой кусок – целый полумесяц. Экранированный, конечно, без изоляции он бы быстро системы корабля вывел из строя. Но экранированный хитрым способом – время от времени створка его сейфа приоткрывалась и давала вырваться наружу излучению. Со стороны создавалось впечатление, что у придурков с «Надежды» имелось кое-что ценное. Что-то, что они старательно скрывали от посторонних глаз. Но скрывали со свойственной им придурковатостью.
Уж на фетуций пираты должны были клюнуть. И их спрятанный в поясе астероидов патруль решил заполучить немыслимый куш. Впрочем, для самих пиратов попытка быстрого обогащения закончилась плачевно.
– Внимание! – сделал усилие над собой Семенович. Усталость усталостью, но требовалось выполнить любимый им ритуал. – Говорит нарком обороны ГССР! Благодарю весь экипаж за службу! За проявленную стойкость, находчивость и смелость! Мы выполнили задание… и выполнили его без потерь! Ура, товарищи!
– Ура! – прокатилось по всем отсекам корабля.
– Так, мальчишки. – На мостик зашла Стрелка в противоперегрузочном комбезе и со шлемом под мышкой. Ее неуставной тон слегка подпортил торжественность момента. – Не хотите ли в картишки перекинуться?
– В картишки? – переспросил сбитый с толку Семенович.
– Именно. Скинуть стресс.
– Но разве у нас есть… картишки? – спросил Егор.
– Есть. Мне Рыжик под заказ колоду нарезал. Хорошо в дурака научился играть. Выигрывает десять из десяти. Поэтому его не зову.
– Отбой боевой тревоги! Дежурным сменам приступить к вахте, – произнес по интеркому Григорий. И уже лично Стрелке добавил: – Картишки, значит, да? Ох и влетит Рыжику за неуставное использование оборудования.
– Не надо его наказывать! Мне за героический вылет награда положена?
– Положена, – нехотя признал Семенович.
– Ну вот, считай, дешево отделался, золотую звезду вручать не надо. Сойдут и карты.
– Во что будем играть? В преф? – предположил Егор, вставая из-за терминала.