Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Эдвард должен был слышать мои жалобные звуки, но, видимо, игнорировал их. Мои волосы упали на глаза от моих ненастоящих попыток освободиться, я по-настоящему наслаждалась собой, погружаясь в нашу игру.
«Мммм, маленький симпатичный зверёк…» – сказал он, когда вошел в комнату, он поставил поднос с едой на тумбочку со своей стороны кровати, «Так хорошо, что сегодня ты полностью моя».
Он окунул пальцы в стакан с водой и начал отклеивать скотч от моих губ, не причиняя мне никакой боли. Наверно, он знает достаточно, чтобы безболезненно снять скотч
«Такая хорошая девочка», – похвалил он, «Теперь тебе нельзя говорить, даже с незаклееным ртом. Сейчас ты мой зверек… а зверьки никогда не разговаривают. Да?»
Я кивнула, и он улыбнулся в ответ… и легко поцеловал мои губы.
Он подошел к моей стороне кровати и посадил меня, сел рядом, держа передо мной тарелку со взбитыми яйцами note 84
«Ешь, Бэмби», – он называл меня так с тех пор, как я начала называть его Самцом. Никогда бы я не подумала, что когда-нибудь меня будут называть Бэмби. Жизнь забавная штука.
Note 84
болтушка, или как называется это яичница?.. не люблю её…
Есть? Я не могу пошевелить руками… и он не собирается кормить меня… он сказал, ешь.
Он наблюдал за мной, приподняв бровь.
«Вперед, девочка, еда остывает», – он придвинул ко мне тарелку, наклонил голову и смотрел мне в глаза.
Я наклонилась, мои волосы упали вокруг лица, и я начала есть с тарелки, стараясь быть аккуратной, поддевая яйца языком и поднимая их в рот.
«Хорошая девочка…» – он погладил мои волосы, мою обнаженную спину и поцеловал меня в затылок note 85 , я продолжала молча есть, чувствуя себя абсолютно беспомощной, размышляя, как часто Эдвард ел таким образом с тарелок и из мисок.
Note 85
тупо звучит…
Это был другой способ понять его, играть в его игры… я понимала, что он играет со мной… но эти идеи пришли из того, что он пережил… и может наслаждался этим. Он не делал со мной тех ужасных вещей, которые случались с ним, и которые он ненавидел. То, как он назвал меня – хорошая девочка… он любит, когда и его так называют – хороший мальчик. Может это успокаивает его, когда он находиться в чьей-то власти.
Почему я анализирую его… Я должна просто наслаждаться его игрой и прекратить так много думать… мои мозги всегда стоят у меня на пути. Моему телу уже это нравится… моя киска уже такая влажная, и я ничего не могу поделать с этим.
«Тебе нравится, Бэмби?» – он снова поцеловал мои волосы, и я кивнула, держа голову над тарелкой, в то же время запихивая в рот яйца.
«Отлично…» – он продолжал гладить меня по руке и по волосам, «Съешь всё, как хороший маленький зверек».
Когда тарелка
«Оближи тарелку», – оскалился он, держа её передо мной.
Я улыбнулась и вылизала тарелку, подбирая маленькие кусочки. Он улыбался, следя за мной. Боже.
«Хорошая девочка…», – он отнес тарелку в раковину и вернулся с миской в руках.
«Очень хорошо, Бэмби…» – широко улыбался он, «Ты заслужила угощение».
Он взял из миски кусочек бекона, отломил половинку и держал его над моей головой.
«Давай… возьми его, Бэмби…» – подбодрил он, двигая бекон по кругу над моим носом.
Я слегка улыбнулась, вытянулась и высунула язык, слегка дотронувшись им до бекона, и Эдвард усмехнулся.
«Прыгай», – улыбнулся он, и я слегка подпрыгнула на заднице, схватив бекон зубами.
Он засмеялся и снова наградил меня поцелуем в губы, пока я жевала своё угощение.
«Давай посмотрим, знаешь ли ты какие-нибудь команды, или мне придется научить тебя», – он взял вторую половинку бекона и снова улыбнулся мне, «Ложись».
Я легла назад на подушки и улыбнулась ему.
«Такая послушная…» – проворковал он, опустив бекон прямо мне в рот.
Я осторожно проглотила его, и он сказал, «Крутись».
Слегка хихикнув, я перевернулась на живот и затем обратно на спину.
«Ух ты… ты такая умная…» – оскалился он, усадив меня и накормив меня еще одним кусочком бекона.
«Держи его в зубах, но не ешь», – он дал мне в зубы целый кусок бекона.
Затем он подошел к тумбочке и вернулся с маленьким яйцом, «Помнишь это?»
Я слегка простонала, и он улыбнулся, раздвинув мои бёдра.
«Очень влажная Бэмби… испорченная маленькая девочка», – поругал он и с легкостью ввел в меня яйцо. Он сдвинул обратно мои ноги, нажал кнопку на пульте и, оставив его на тумбочке, ушел на кухню.
Внутри меня началась медленная вибрация, и я сжала кулаки по бокам от себя, тихонько застонав и держа бекон в зубах.
Он мыл посуду и попивал сок на кухне, пока я сидела в кровати, а маленькое яйцо внутри меня жужжало, возбуждая меня еще больше, чем то, что я была обнажена и связана, полностью во власти Эдварда.
Он что-то напевал, и я видела его время от времени, когда он подходил к плите.
Мои руки напряглись сильнее, когда вибрация начала по-настоящему одолевать меня, возбуждая меня еще больше. Мои ноги начали беспомощно вздрагивать, пальцы на ногах сжались… потом разжались… и снова сжались.
Прошло около десяти минут, я рычала и задыхалась, как животное, жалея, что я не лежала на кровати и не могла крутиться… может это помогло бы, но я не хотела быть наказана за непослушание. Я хотела быть хорошим зверьком.
Я старалась не сжимать зубы слишком сильно, но становилось всё труднее держать бекон со слегка разжатыми зубами, не надавливая на него.
Я резко опустила голову, продолжая извиваться, рычать, стонать и страдать, скорости было не достаточно, чтобы я кончила, но достаточно, чтобы свести меня с ума.