Красная опасность
Шрифт:
— Где вы были? — спросил Грэхем, отводя ее от стойки дежурной.
— В баре, вместе с Калвиери, — ответила девушка.
— Очень мило, — пробормотал Грэхем.
Сабрина проигнорировала его саркастический тон и спросила:
— Что-нибудь известно о К.В.?
Грэхем коротко рассказал, ей, что произошло.
— Это хорошо, — облегченно вздохнула Сабрина, — я ведь чуть было не упустила Калвиери.
— Как это?
— У меня был такой план: как только бы Калвиери появился, я позвонила бы дежурной по внутреннему телефону и попросила бы позвать его. Хотела сказать, что имею информацию об убийстве Пизани. Думала, что буду разговаривать с Калвиери по телефону, пока К.В. разбирается с Янгом. Но я наблюдала за лифтом, а Калвиери, видимо, спустился по лестнице. Из кабинок внутреннего телефона лестницу мне не было видно. И я заметила Калвиери, только когда он уже собирался выйти из отеля. Пришлось его окликнуть.
— План был неплохой. Но ведь Калвиери мог по телефону узнать ваш голос.
— Ну, я прекрасно умею его изменять.
— И что же дальше?
— Пришлось пойти с ним в бар, что еще было делать? Присоединяйтесь к нам.
— Нет уж, спасибо. С террористами я не пью.
— Это работа, Майк, пойми. Я не собираюсь здесь с тобой пререкаться. Если не хочешь пойти, дело твое. Я просто хотела... — Девушка не докончила фразу и, пожав плечами, повернулась, чтобы уйти.
— Просто хотела что? — Майк схватил ее за плечо.
— Не важно. — Сабрина сбросила его руку и пошла к бару.
Грэхем, глубоко вздохнув, направился вслед за ней.
В баре было довольно много народу. К столу, где уже сидел Калвиери, подошел официант с бутылкой воды и стаканом со льдом и поставил все это на стол перед Грэхемом.
— Запишите на меня. — Калвиери потянулся за счетом, но Грэхем мгновенно схватил счет и подписал. После того как официант отошел, он обратился к Калвиери:
— Будьте любезны, не делайте мне никаких одолжений. За себя я буду платить сам.
— Знаю, что вы меня ненавидите. Вас не устраивают мои убеждения, но почему вы так уверены в своей правоте?
— Спросите об этом людей, чьи родные и близкие стали жертвами «Красных бригад». Много их наберется за двадцать лет, — зло проговорил Грэхем, глядя в упор на Калвиери. — Тогда и поймете, за что я вас ненавижу.
— Но мы убиваем не из любви к убийству, мистер Грэхем, а только тех, кто этого заслуживает: политиков, типа Моро или Тарантелли, которые принесли народу столько горя; вояк, как генерал Джорджьери или ваш Демон Хант, командующий силами по поддержанию мира на Синае. Это же фашисты.
Грэхем отхлебнул воды и наклонился вперед, опираясь руками о стол:
— А как насчет прохожих, которые попадают под перекрестный огонь во время ваших так называемых битв с фашизмом? Они что, тоже относятся к «подлежащим уничтожению»?
— Это, правда, очень печально, но в таких конфликтах всегда бывают невинные жертвы.
Грэхем с отвращением покачал головой:
— Обычный для террориста ответ. Вы разве не знаете, что любого человека, пусть и ненавистного, должен судить только суд?
— А мы судим их судом народа, не надеясь на вашу Фемиду и буржуазный закон, которые стоят только на страже богатых. Нет, мы не стремимся к анархии. У нас есть цели и задачи, как у каждой политической организации. Многие нас поддерживают, особенно рабочие.
— Да, до того как вы убили Альдо Моро в 1973-м, у вас была мощная поддержка, — вступила в разговор Сабрина, — но после этого вам уже никогда не удавалось добиться ее.
— Согласен, власти сделали из Моро мученика, а мы лишились важного заложника, за которого могли бы получить много денег. Его не надо было убивать. Мы совершили ошибку. Но с тех пор снова завоевали симпатии масс. Люди видят, что правительство погрязло в коррупции, платежный баланс наихудший, какой только можно припомнить, безработица достигла пятнадцати процентов, десятки тысяч итальянцев живут за чертой бедности, а правительство во главе с Энцо Беллини ничего не делает, чтобы как-то помочь народу.
— Прекрасный климат для революции, — съязвил Грэхем.
— Прекрасный климат для перемен, — возразил ему Калвиери. — Люди больше не верят ни христианским демократам, ни коммунистам. Настало время отправить всех этих политиков на свалку истории и заменить их новой, динамичной политической силой, которая сможет поставить страну на ноги.
— Другими словами, надо привести к власти «Красные бригады», — заключила Сабрина.
— Совсем необязательно, — возразил ей Калвиери. — Есть, конечно, среди «бригадистов» те, которые мечтают сбросить законно избранное правительство, они надеются, что после этого в стране возникнет всеобщая анархия, неразбериха и на этой волне «Красные бригады» смогут прийти к власти.
— Среди таких «бригадистов», как я понимаю, и Дзокки? — спросила Сабрина.
— Он был хуже многих. Но даже среди членов комитета такие люди есть. И именно им власти постоянно уделяют много внимания в средствах массовой информации, чтобы представить всех нас как жаждущих крови революционных анархистов, которые признают только один закон — пулю и автомат.
— Но вы же сами выступаете в средствах массовой информации и можете высказывать свои собственные взгляды, — заметила Сабрина.
— Я бы этого хотел, но все не так-то просто. В теленовостях только тогда говорят о «Красных бригадах», когда они нарушают закон. И только в этом случае средства массовой информации дают мне слово. Когда же в своих выступлениях я пытаюсь объяснить, что «Красные бригады» отнюдь не однородны, редакторы на телевидении вырезают то, что их не устраивает, и почти все, что я хотел бы сказать, из передачи исчезает. Так что с правдивой информацией мне в эфир не пробиться.
— Какие же цели у тех, которые думают так же, как вы? — спросил Грэхем.
— Теоретически я не против того, чтобы свалить правительство, применив силу. Особенно если речь идет о нынешнем правительстве, где большинство коммунистов. Если бы понадобился доброволец, чтобы покончить с Беллини, я бы не задумываясь с удовольствием разрядил пистолет ему в голову. Однако здесь, в Европе, свергнуть правительство силой не удастся. В этом-то я и расхожусь с приверженцами военного решения вопроса. Расхожусь потому, что армия и полиция поддержат правительство и плохо вооруженный народ будет разгромлен, восстание подавлено — на вещи надо смотреть реально. Потому такие, как я, предпочитают действовать мирным путем в союзе с другими партиями и движениями. Мы считаем, что рабочий класс должен участвовать в управлении государством. В настоящее время у рабочих такой возможности нет, поэтому безработица постоянно растет. Дальше это терпеть уже нельзя. Вот я и хочу, чтобы Компартия Италии со временем привлекла бы двух, ну, может, трех «бригадистов» и вручила им портфели министров.