Красно-белый
Шрифт:
— Молодец! Молодец! — Раздалось с трибун.
Я помахал рукой болельщикам, которых было где-то тысячи две на двенадцатитысячной арене, и побежал на смену, где меня уже поджидал злой ассистент Константина Ивановича Бескова. Кстати, сам метр по традиции смотрел игру сидя на зрительской трибуне, чтобы лучше читался рисунок ажурной, комбинационной игры.
— Единоличник, мать твою, — бросил мне в спину ассистент, выпуская в поле Александра Калашникова, и тут же скомандовал в сторону скамейки запасных. — Черенков разминайся, сейчас заменишь Корешкова на правом краю полузащиты.
— Нормально сыграл, — улыбнулся Фёдор Черенков, когда
— Когда кладёшь три штуки, и тебя ругают — это мелочи жизни, а вот когда ты три верных момента запорешь, и к тебе нет претензий, то это уже клиника. — Усмехнулся я в ответ.
Неожиданно ко мне подошёл «Дед», то есть Николай Петрович Старостин, смерил меня долгим взглядом и после небольшой паузы сказал:
— Футбол, молодой человек, игра коллективная. В следующий раз не стоит забывать об этом.
— Для меня, как для нападающего, Николай Петрович, стеночки и забегания — это факультатив, а забитые мячи уже обязательная программа, — ответил я моментально, так как по жизни не привык лезть за словом в карман.
— Ну, ну, — хитро усмехнулся легендарный начальник московской команды «Спартак».
Глава 3
Как позже я узнал, команду поселили в молодёжный центр «Спутник», в бетонную высотку в живописном месте на берегу маленькой речушки Агура. Свежий воздух, рядом в отдельном двухэтажном здании — библиотека, кинозал и одна из первых профессиональных дискотек в Союзе, где по вечерам гуляла как приезжая, так и местная молодёжь. В общем отвлекающих от футбола факторов было более чем достаточно. Но у старшего тренера Бескова особо не забалуешь, поэтому сразу после победы над «Машуком» из Пятигорска, со счётом — 4 : 0, как только футболисты поели, состоялся «разбор полётов». Ведь второй тренер команды Фёдор Сергеевич Новиков, которого я сначала впопыхах и не заметил, пока шёл матч на магнитофон начитал тактико-технические действия каждого отдельного футболиста. Это такая статистическая загогулина: сколько пасов отдал, сколько единоборств выиграл, сколько раз обыграл соперника, пробил по воротам, забил голов и много другое.
И когда весь физически крепкий коллектив собрался в небольшой служебной аудитории, на первом этаже спального корпуса. Старший тренер Константин Бесков, опираясь на данные своего помощника, каждому выставил оценки:
— Ринат Дасаев — оценка пять. Свою работу выполнил на отлично. Виктор Самохин — оценка четыре, большой процент брака при передачах вперёд. Вагиз Хидиатуллин — оценка четыре, дважды проиграл верховую борьбу. Сергей Шавло — оценка четыре с плюсом, нужно было несколько раз отдать вперёд, а ты все играл поперёк поля, да назад…
Под это монотонное зудение и под множеством свалившихся на меня неожиданных перемен, я постепенно стал засыпать. Нет, я всё понимаю, разбор игры даже против команды второй лиги — дело важное и ответсвенное. Но можно же было устроить его завтра утром? Зачем сейчас нас всех мучить?
— Никонов! — Прозвучала моя фамилия из уст старшего тренера, поэтому я встрепенулся. — Оценка три с минусом.
«Как три с минусом? — я чуть со стула не упал. — Я же три банки заколотил!».
— Как три с минусом? — Спросил я, из-за чего на меня устремились десятки глаз.
— У тебя брак в передачах по первому тайму — 50%. Я бы тебе влепил кол, но учитывая забитые мячи оценка — три с минусом.
— Так это защитникам с полузащитниками, которых никто не прессингует ошибаться негде, — от возмущения я встал со стула. — Пятьдесят процентов брака для нападающего, которому надо идти в обыгрыш, принимать мяч, когда на спине висит соперник, это хороший показатель.
— Никонов сядь я сказал! — Выкрикнул второй тренер Новиков, низенький суховатый мужчина лет пятидесяти, с въедливыми хитрыми глазами.
— Никонов — оценка два! — Тут же осадил меня и Константин Бесков.
Я плюхнулся на стул. И мне кто-то из запасных ребят, которых я ещё плохо различал, шепнул:
— Дурак, если оценка два, то про премиальные можешь забыть.
— Разберёмся, — пробурчал я, опустив голову.
Если бы кто-нибудь из моих пацанов, тренировавшихся под моим руководством, забил три штуки, сыграв не по установке, а по наитию, то я бы ему только спасибо сказал. Так как смысл футбола — это сам забей, не дай забить тебе. «Да, — мысленно протянул я, — не в ту я команду попал. Мой стиль — это быстрый и силовой футбол. Коненчно, в центре поля и в защите можно три четыре пасика исполнить, но в атаке «мельчить» — только пороть моменты. Для меня идеальный нападающий — это Халк, весь из стальных мышц, ноги мощные, удар как из пушки. Хотя данные у меня сейчас ничего, может быть и выгорит с большим футболом. Не соврал учёный».
— Всё! — Закончил подводить итоги матча Константин Иванович. — Отбой в десять. Пройду по номерам, проверю. От кого завтра запашок услышу, гонять буду как сидоровых коз! Через три дня соперник будет серьезный, бакинский «Нефтчи», команда высшей лиги. Свободны. И это… Никонов останься.
Я тяжело вздохнул, и вышел из очереди, направлявшейся на весёлый и заслуженный вечерний отдых футболистов. Корме меня задержался и второй тренер Фёдор Сергеевич Новиков.
— Тебя в номере с кем поселили? — Спросил меня футбольный мэтр.
— 110-ый номер, проживаю вместе с Александром Сорокиным. — Ответил я, словно нахожусь в местах не столь отдалённых.
— Фёдор Сергеевич, переселите Никонова к Черенкову, а Булгаков пусть в 110-ый перебирается. — Скомандовал Бесков своему помощнику. — А ты Никонов поучись у Фёдора такту. Больно ты резок.
— Резкость, Константин Иваныч, это лучшее оружие нападающего, — ляпнул я, поставив мэтра в тупик.
«Ей Богу как в детском саду, — мысленно я бухтел себе под нос, перенося вещи из одной типовой комнаты на десятом этаже в другую. — Я, конечно, слышал, что Бесков — ретроград, но зачем ему решать, кому с кем селиться? Нам же не по семь лет».
— Давай знакомиться, — я протянул руку Феде Черенкову. — Никонов Александр Владимирович, то есть теперь уже Владимир Александрович. Хорошо хоть фамилия совпала, а то запалился бы по полной.
— Так мы же уже знакомы? — Удивился Черенков, пожав мою руку.
— Да я сегодня в туалете прямо в стенку лбом как дал. Чуть номер не спалил, так искры в разные стороны полетели.
— Шутишь что ли? — Словно большой ребёнок спросил он.
— Это разве шутки? Ха-ха, — я рухнул в одежде на свою кровать. — Вот если сейчас сгонять на переговорный пункт и позвонить оттуда сюда в «Спутник» и голосом Леонида Брежнева пригласить Бескова к телефону… Уважаемый Константин Иваныч, — сказал я с причмокиванием, парадируя Леонида Ильича. — Завтра вам надо срочно быть в Москве. Для вручения очередной правительственной награды. Возражения не принимаются.