Красное и серое
Шрифт:
— Еще одно слово, господин… уж не знаю, как вас зовут, впрочем, мне это неинтересно! Еще одно слово, и природа исправит то, в чем ошиблась при вашем рождении!
На лестнице стояла симпатичная миниатюрная девушка с копной непослушных каштановых волос, не уложенных ни в какую прическу, в свободном платье оливкового цвета, перехваченном кожаным пояском.
Ступенькой выше сидел огромный рыжий кот с презрительным выражением морды — наверняка фамильяр.
Ведьмочка, тем временем, сверлила глазами господина у часов. Господин, впрочем, ничуть не испугался, лишь прислонил тросточку к креслу, поднял руки в шутливом жесте "сдаюсь" и обернулся ко мне:
— Занимайте место, госпожа Геринот. Полагаю, хозяин дома скоро начнет
— Лавиния, перестань пугать гостей, прошу тебя!
А вот и сам хозяин. Ведьмочка фыркнула и вернулась наверх, разминувшись на лестнице с инженером. Он выглядел обыкновенно для человека лет шестидесяти, и его наряд ничуть не объяснял, почему он выбрал дом в таком районе.
— Дамы, господа. Прошу прощения за казус с прислугой. Боюсь, вам придется самим о себе позаботиться, пока вы будете ждать своей очереди. Напитки у камина, не стесняйтесь. Весь первый этаж открыт для посещения. Я начну прием через четверть часа. Увы, Джорж не выдержал… м… неважно, — сверху послышался отчетливый фырк. Ведьмочки или кота? — Располагайтесь, я дам вам знать, когда можно будет подняться.
Я опустилась в кресло и, наконец, рассмотрела присутствующих. Кроме бесстрашного господина встречи с Дептом ожидал маг, аристократ и еще кто-то, кто сидел против света, поэтому оставался нерассмотренным.
Мага я узнала не только по перстню на пальце. Выглядел он лет на сорок, но глаза выдавали человека, прожившего гораздо больше. Аристократа было узнать еще легче — высокомерную позу и выражение лица не перепутать ни с чем другим. Интересно, их с детства этому учат? Молодой человек был примерно одного возраста со мной и смотрел на меня с явным интересом, отчего вызывал еще большую неприязнь.
Последний визитер, который сидел против света, решил размяться и встал с софы. Увидев его, я пожалела, что не сказалась больной или уставшей.
Я двинулась в другую сторону в надежде проскользнуть за стеллажи и притвориться, что рассматриваю коллекцию, пока он меня не увидел. Увы, поздно. Стоило мне отвлечься на огромную розовую раковину за стеклом, как этот тип нарисовался рядом.
— Ида, ты будешь делать вид, что меня не замечаешь?
— Я бы и рада тебя не замечать, Дэйв, если бы ты дал мне такую возможность.
— Все еще злишься.
— Дэйв, я не злюсь. Я всего-лишь не хочу иметь ничего общего с лжецом. Полгода! Мы встречались полгода, и ты все это время водил меня за нос! — я старалась не повышать голоса, отчего получалось шипеть вместо крика.
— Ты говоришь так, будто я оказался старьевщиком или бандитом.
— Лучше бы ты оказался старьевщиком! — кажется, еще немного, и я всерьез выйду из себя. Нужно перевести дух.
— На том балу, где мы познакомились, ты упоминала, что презираешь аристократов. Ты бы не стала продолжать знакомство…
— Я и не стала, но, к сожалению, гораздо позже. Пресветлые, как я могла ошибиться! Я ведь заподозрила, я спрашивала тебя, но ты ответил, что ни в коем случае, нет, ты скромный профессор в университете безо всяких титулов.
— У меня и правда нет титула.
— Но ты и не профессор! — я шипела, стараясь не привлекать внимания остальных, но при этом донести до собеседника всю степень моей неприязни. — Ты оказался лордом-бездельником! Дэйв, нам не о чем больше говорить.
Я отошла подальше от него и присела на маленький диванчик. Ко мне подошел тот тип, который, очевидно, длиной родословной может поспорить с королевским шпицем.
— Госпожа, этот лорд вам докучает?
— Да. И вы тоже, л-л-лорд, — процедила я.
— Кхм. Прошу прощения, я, вероятно, вас чем-то оскорбил. Приношу свои извинения.
Я не удостоила его вниманием. Неужели непонятно, что нужно оставить меня в покое?
Аристократ ретировался. А я осталась приводить растрепанные чувства в порядок.
Влюбленность давно прошла, осталась жгучая обида, и прежде всего на саму себя. Почему я не доверилась интуиции, почему я закрывала глаза на очевидные признаки, что он не тот, за кого себя выдает? За полгода он ни разу не пригласил меня к себе, хоть и быстро освоился в моей квартирке. Он водил меня в недешевые ресторации и приносил десерты из роскошных кондитерских, он подарил мне брошь, на которую профессор должен был копить полгода. Я, разумеется, отослала подарок назад после разоблачения, благо, адрес уже знала. Он ни разу не рассказал о студентах или преподавании, и все его истории про университет могли бы произойти, пока он там учился на факультете всеобщего познания — об этом я тоже узнала позже, чем хотелось бы. Факультет всеобщего познания открыли специально для благородных отпрысков, которым нужно получить образование, но без каких-либо практических знаний. Я встречалась с бесполезным бездельником! Как я могла быть так слепа?
Матушка приехала в столицу без предупреждения и столкнулась у меня дома с "господином" Дэйвом Мафином. Он совершенно очаровал мою родительницу, и они мило обсуждали будущую свадьбу, пока я не напомнила, что Дэйв еще не сделал мне предложение. Дэйв ответил, что за этим дело не станет, и через два дня явился с кольцом. Кольцо выглядело старомодно, а проверив его на магию, я услышала отчетливый след заклятия "королевское благословение" — магии, присущей старым аристократическим родам. Сам Дэйв магией не обладал, а уроки по истории рода, судя по всему, пропускал мимо ушей, поэтому попался. Будучи прижатым к стенке — в буквальном смысле слова — выложил правду о своей персоне и тут же был вышвырнут за дверь. Он еще ходил ко мне какое-то время с букетами и просьбами поговорить, но мое разочарование было слишком велико. Аристократический бездельник, живущий на ренту с семейных вкладов! Нет, такого счастья мне не надо.
Узнав о нашем расставании, матушка негодовала. Сначала дочь отказалась от прекрасной партии с сыном ее подруги, теперь — от аристократа!
Это она еще не знала о владельце аптеки, с которым мы встречались восемь месяцев, пока я не поняла, что мы слишком разные и вместе будем несчастливы. Или, по крайней мере, буду несчастлива я.
Ожидание затягивалось, и я откинулась на высокую спинку стула, прикрыла глаза и погрузилась в размышления об извечной проблеме отцов и детей.
Я не хотела разрывать отношения с родителями, но старалась приезжать в наш городок на один день, чтобы свести нравоучения к минимуму. Хорошо еще, что в этот раз мне не стали выговаривать за шляпку вместо скромного капора и укороченную юбку, поднимающуюся над щиколотками аж на целую ладонь. В прошлое посещение мой вид вызвал форменный скандал. За шляпку меня назвали малоприличной кокоткой, за юбку — подавальщицей из рабочих кварталов. Никакие аргументы вроде того, что столичная мода ушла на годы вперед провинции, а платья до земли носят лишь те, кто ведет праздный образ жизни, ничто на родителей не действовало, и мне пришлось сбежать из дома, хлопнув дверью, намного раньше срока.
Удивительно. До Огнонвилля, моего родного городка, из столицы всего пять часов на поезде, а живут огнонвильцы так, будто и не было последних ста лет. В столице самостоятельные образованные женщины не были большой редкостью, хоть и встречали порой непонимание, а то и порицание современных нравов. Для провинциального Огнонвилля мой образ жизни все еще был, как выразилась матушка, странным.
Пять лет назад, когда я закончила первый курс магмеда и приехала на каникулы, меня попытались выдать замуж. Я была юна и неопытна, купилась на хорошее воспитание и приятные манеры господина Ферста. Я опомнилась, когда у меня на пальце засверкало кольцо, и обе семьи принялись обсуждать планы на жизнь. То, что в этих планах не звучало моей работы в лечебнице, меня не сразу насторожило. Я считала, что не стоит упоминать об очевидном. Но когда господин Ферст пожелал назначить свадьбу на осень, я удивилась: