Красное на белом
Шрифт:
— Здравствуй, бабушка, — вежливо поздоровался Сергей.
Та с подозрением оглядела его мощную фигуру, сухо кивнула и произнесла:
— Мне вашей агитации и даром не нужно. Наобещаете всего, а затем в своих креслах сидите и не чешетесь. Демократы. Сталина на вас нету. Он бы навел порядок.
— Да нет, бабулька, — успокоил её Сергей. — Мы не по поводу выборов. Политика нас с приятелем мало интересует.
— Знаю я вашу политику, бандюки проклятые. Вон накачал шары-то, а работать не хочешь. Некому работать стало.
Андрей встал с лавочки и потянул друга за рукав. Здесь они никакой информации не получат, а только потратят время на выслушивание очередной туповатой лекции о том, какой порядок и дисциплина были при Сталине и как тогда всем было хорошо.
— Да погоди. Сядь. Сейчас все устроим, — Сергей снова обратился к невежливой старухе. — Мы собственно из налоговой инспекции. У вас здесь живет в соседнем подъезде некая гадалка.
— Из налоговой? Ты? — старуха криво ухмыльнулась. — На "крышу" ты сынок более похож, чем на налогового инспектора.
— Во, какие ты слова выучила, бабуля. Вас теперь и "крышей" не удивишь.
— С вами выучишь. Целыми днями по телевизору крутят про бандитов, а внуки мои, бестолочи непутевые, смотрят эту дрянь. Так чего тебе про старуху- то знать надо? Я с ней бок о бок почитай 35 лет живу и все знаю. Вот.
— Внучка к ней, говорят, приехала, — вставил слово Андрей.
— Чего? — старуха с удивлением посмотрела на парней. — Какая такая внучка? Да у неё сроду детей не было. Откуда внучка-то? Святым духом, что ли надуло? Но вот девка у неё в последнее время действительно поселилась.
— Какая девка? — в один голос спросили друзья.
— Да обыкновенная. Молодая. Помогает старухе в её делах. Ведь сама-то она уже мало чего может. Здоровье шалит. Я её 15-ю годами моложе, а и то страдаю столькими болячками, что и говорить не хочется. А врачи-то у нас знаешь какие?
— Знаю, бабуля, но нам бы подробнее про ту, что проживает в квартире у гадалки.
— Да чего говорить-то. Старуха она одинокая и скоро помрет. Так квартира то останется. Чего её государству-то отдавать? Пригрела деревенскую девку. Та её досмотрит и квартирку получит. Вот и вся недолга. Я хоть не люблю эту старуху-то, а ободряю. Девка вежливая и скромная, не то что наши, прости господи. И красавица беловолосая такая. А тебе чего в этой девке то, а?
— Беловолосая? — удивился Андрей.
— Ну да. А вам от неё чего надо? На квартирку нацелились, аспиды? Я-то знаю таких хлыщей как вы. Бандюги окаянные! — снова повысила голос старуха.
Друзья поспешили ретироваться. Все, что им было нужно, они узнали и продолжать разговор дальше не стоило.
Сергей потер ладони и сказал:
— Ну, вот и зацепочка появилась. Нужно выследить девчонку, и порасспросить её обо всем.
— Одна неточность. Жанна — черноволосая.
— А-а! — протянул Сергей. — Ну, а про парики ты слыхал? Она могла одеть его, чтобы запутать нас. Нужно разматывать ниточку с гадалкой.
— Ты прав. Но, может быть, не станем караулить её у подъезда, а просто поднимемся к ней? Вернее, ты поднимешься. Меня-то она знает.
— И что я ей скажу? — спросил Сергей.
— Да пришел погадать или ещё чего. Сейчас к ней сотни людей ходят.
— Хорошо. Попробую. Только денег у меня мало.
— Возьми. Здесь 100 баксов.
— Жди меня здесь. Я скоро.
— Я сяду вон там возле детской площадки.
Сергей направился к гадалке, а Андрей отошел к детской площадке, утопавшей в зелени. В это время там было пусто и можно было хорошо укрыться от посторонних глаз.
Он сел на вкопанное в землю колесо и хотел было достать сигарету, но нечто блеснуло в густой траве прямо у него под ногами. Он поднял блестящий футляр с оригинальной монограммой на крышке. Андрей так и не успел его как следует рассмотреть, потому, что футляр сам по себе открылся. Внутри лежал аккуратно сложенный листок бумаги.
Он вытащил его и развернул. Буквы запрыгали у него перед глазами. Эта записка предназначалась ему!
"Андрюша!
Я жду тебя прямо сейчас в нашем месте в монастыре. Не теряй времени! И не думай о том, что такое "сейчас"! Иди немедленно!
И еще одно, если ты снова прихватишь с собой твоего дружка, то встреча не состоится. А тебе она может многое прояснить. Я дам тебе след, который ты ищешь.
Твоя Алена".
Глава 2
Монастырь
Монастырь был местной достопримечательностью, хотя экскурсий туда не водили никогда. Он был разрушен не большевиками, как большинство церквей их города, а ещё в XVIII веке в правление императрицы Анны Иоанновны, которую на Руси наградили страшным прозвищем Кровавая.
Архиепископ Афанасий по просьбе Преображенского офицера Якоба фон Берга, флигель-адьютаната императрицы, прибывшего по именному повелению, проклял монастырь, и его стены были разрушены. Почему это произошло, доподлинно никто не знал. Версии же ходили различные, но большинство их было приспособлено ко вкусам толпы, и имели мистический оттенок.
Андрей историей родного края интересовался очень мало, как и большинство людей, и в мистику не верил. Поэтому он тогда и предложил Алене встречаться именно в стенах заброшенного монастыря. И он был прав, ни одна из их встреч не была потревожена ничьим нечаянным вмешательством. Сюда ходить боялись. Разве что воры, хранившие здесь колхозное сено, что воровали со скирд в близлежащей деревне, но те избирали для себя иное время суток и также строго следили, чтобы их никто не видел.
И вот теперь она во второй раз, после своей смерти, пригласила его в монастырь. Правда, теперь не ночью, а днем. Но то, каким образом было сделано это приглашение, потрясло Андрея. Он нашел записку в футляре на земле! Даже если кто-то и мог предполагать, что они отправятся к гадалке, то как этот кто-то сумел предвидеть, что он захочет отдохнуть именно в этом месте? Ведь он мог сесть у другого колеса и не заметить футляра, хоть он и был ярким и бросался в глаза. А увидеть его можно было только с того места, где он сидел. Как же тогда этот некто мог узнать, что он сядет покурить именно там? Ведь колес там было врыто не два, не три, а пятнадцать!