Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина

Поликарпова Елена Витальевна

В самом общем виде матрица означает общую основу, схему, некую исходную, первичную модель, форму, порождающую последующие воспроизведения чего-либо. Соответственно, под институциональной матрицей понимается исходная модель базовых общественных институтов, сложившаяся еще на заре возникновения первых государств – устойчивые человеческие сообщества, способные воспроизводить свою историю. «Все последующие институциональные структуры воспроизводят и развивают, обогащают эту первичную модель, сущность которой, тем не менее, сохраняется… Итак, институциональная матрица как социологическое понятие – это устойчивая, исторически сложившаяся система базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер – экономической, политической и идеологической»³⁵. Другими словами, институциональная матрица представляет собой триединую социальную форму, состоящую из системы базовых экономических, политических и идеологических институтов, находящихся в неизменном соответствии. Образующие институциональную матрицу базовые институты – это своеобразная внутренняя

арматура, устойчивая структура, которая «стягивает» основные подсистемы общества в целостное образование, не позволяющее обществу распасться. Таким образом, институциональная матрица является формой общественной интеграции в основных сферах жизнедеятельности социума – экономике, политике и идеологии.

Существенным свойством институциональной матрицы является ее инвариантность. «Предварительные исследования, анализ литературы, посвященной истории многих стран, и авторская интуиция позволяют предположить, что многообразные институциональные комплексы, регулирующие жизнь древних и современных государств, можно свести к двум институциональным матрицам. Одна из них – Х-матрица, или восточная, поскольку характерна для большинства государств восточной части света. Другая – Y-матрица, или западная, поскольку ее имеют страны, традиционно называемые западным миром»³⁶. Такого рода дефиниция дает возможность, с одной стороны, опереться на известные в научной среде дуальные оппозиции Восток–3апад, используемые при характеристике своеобразия общественных структур. С другой стороны, символы X и Y обладают латентно присущим им смыслом, в значительной степени соответствующим природе обозначаемых этими символами институциональных матриц.

X- и Y-матрицы коренным образом различаются между собой содержанием образующих их базовых институтов, то есть формами социальной интеграции в основных общественных сферах. Y-матрица (западная институциональная матрица) образована следующими базовыми институтами: в экономической сфере – это институты рыночной экономики; в политической сфере – федеративные начала государственного устройства, то есть федеративное (федеративно-субсидиарное) политическое устройство; в идеологической сфере – доминирующая идея индивидуальных, личностных ценностей, приоритет «Я» над «Мы», или субсидиарная идеология, означающая примат личности, ее прав и свобод по отношению к ценностям сообществ более высокого уровня, которые, соответственно, имеют субсидиарный, подчинительный по отношению к личности, характер. Исследования показывают, что Y-матрица характеризует общественное устройство большинства стран Западной Европы и США.

Для Х-матрицы (восточной институциональной матрицы) характерны следующие базовые институты: в экономической сфере – институты редистрибутивной экономики (термин К. Поланьи; сущностью редистрибутивных экономик является обязательное опосредование Центром движения ценностей и услуг, а также прав по их производству и использованию); в политической сфере – институты унитарного (унитарно-централизованного) политического устройства; в идеологической сфере – доминирование идеи коллективных, надличностных ценностей, приоритет «Мы» над «Я», то есть коммунитарности идеологии. Х-матрица характерна для России, большинства стран Азии и Латинской Америки, Египта и др. X- и Y-матрицы задают отличающиеся способы общественного бытия, представляют собой два альтернативных типа «универсального консенсуса» (О. Конт), в которых обнаруживает себя социальная жизнь³⁷. Они характеризуют качественно различную социальную идентичность разного типа обществ, убедительные иллюстрации которой даны в глубокой работе В.Г. Федотовой «Модернизация “другой” Европы»³⁸.

Необходимо отметить то немаловажное обстоятельство, что «принадлежность государства к той или иной институциональной матрице не означает, что в нем не действуют альтернативные институты и соответствующие им институциональные формы»³⁹. Как известно, в западных странах рыночные институты сосуществуют с институтами редистрибуции, федеративное устройство включает в себя и действие политических институтов унитарного типа, а в обществе присутствуют альтернативные идеологии и ценности. Аналогичным образом в государствах с Х-матрицей в экономике в той или иной мере постоянно присутствуют рыночные элементы, а в политической сфере – институты федеративного устройства. В сфере идеологии такого типа государств доминирование коммунитарных ценностей не означает полный отказ от комплекса идей, воплощающих идеологию субсидиарности.

Однако теория институциональных матриц определяет, что действует принцип доминантности базовых институтов, который «выражается в том, что в каждом конкретном обществе базовые институты, характерные для его институциональной матрицы, доминируют над институтами комплементарными»⁴⁰. Комплементарные институты носят вспомогательный, дополнительный характер, обеспечивая устойчивость институциональной среды в той или иной сфере общества. Комплементарный характер институциональных X- и Y-матриц просматривается в генезисе цивилизаций Востока и Запада, в том числе в генезисе китайской и западной цивилизаций.

Прежде всего следует отметить, что в современной науке выделяются такие первичные цивилизации, как шумерская, древнеегипетская, минойская, индийская, южно-восточноазиатская (бассейн реки Меконг) и китайская⁴¹. Раньше всех в Старом Cвете сложилась шумерская цивилизация, поэтому она считается как бы абсолютно «стерильной»; немного позже стала развиваться древнеегипетская цивилизация, воспринявшая нововведения и достижения «городской цивилизации» Месопотамии; древнеегипетская цивилизация оказала заметное влияние на крито-микенскую (минойскую) цивилизацию; к шумерской цивилизации тяготела древнеиндийская цивилизация. «Строго говоря, – подчеркивает Л.С. Васильев, – проблема гомогенности всей цивилизации Старого Cвета практически упирается лишь в вопрос о генезисе китайской цивилизации»⁴². Проблема возникновения китайской цивилизации является гораздо более сложной, чем это может показаться на первый взгляд, поэтому не удивительно, что вопрос об истоках китайской культуры до сих пор не разрешен. И это несмотря на существование в науке ряда самых разнообразных гипотез и концепций, некоторые из которых стали достоянием истории. Более того, новейшие археологические данные заставляют переосмысливать проблему генезиса китайской цивилизации: достаточно упомянуть обнаруженные археологами под городом Шишань на юго-западе Китая гончарные изделия, которые относятся к эпохам Шан (XIV–XI в. до н. э.) и Чжоу (XI–221 г. до н. э.) и расположены в 22 км от развалин Саньсиндуй. Последнее представляет собой древнейшее царство, просуществовавшее 2000 лет и таинственно исчезнувшее с лица земли 3000 лет тому назад. «Обнаружение культуры Саньсиндуй стало одним из самых сенсационных событий в археологических кругах в прошлом столетии, тогда удалось откопать около 2000 бронзовых и нефритовых изделий. Создатели культуры обладали развитой технологией литья бронзы, а также строили ирригационные сооружения. Среди уникальных находок золотые и бронзовые маски-личины и золотой жезл с изображением человеческих голов»⁴³.

Следует иметь в виду то обстоятельство, что в многовековой китайской конфуцианской историографии подчеркивается глубочайшая древность корней китайской цивилизации, уходящих в эпоху правления легендарных мудрецов (Хуанди, Шэньнуна, Фуси, Нюйва, Яо, Шуня, Юя и других). Эти мудрецы обучили людей всему необходимому, они характеризовали собой подлинный «золотой век», который и был китайским. Именно конфуцианство весьма остро поставило вопрос о роли и месте китайской цивилизации в мире. «Дело в том, что как бы ни решать проблему истоков китайской цивилизации, возникла она на краю ойкумены, в отдалении от других центров мировой культуры. Ее заметное и со временем все возрастающее отличие в темпах развития и культурных потенциях от окружавших ее народов не могло не найти своего отражения в идеологии. Уже в начале I-го тысячелетия до н. э. китайцы воспринимали свою страну как своеобразный центр вселенной, что нашло выражение в принятых тогда ее наименованиях – Поднебесная (Тянься), Срединная империя (Чжунго)⁴⁴. Позже, под непосредственным влиянием приобретавшего все больший авторитет конфуцианства, стала складываться концепция, суть которой сводилась к тому, что главное в китайской цивилизации – это ее моральная культура, выработанные древними обычаи, традиции, принципы поведения и взаимоотношений. Именно этим, а не языком, цветом кожи, разрезом глаз или еще чем-либо в первую очередь и главным образом отличаются китайцы ото всех своих соседей»⁴⁵. Иными словами, генезис китайской цивилизации на окраине ойкумены, ее темпы развития и культурные потенции определили китаецентризм («китайский мировой порядок») – принадлежность к единственно возможной и самой лучшей китайской цивилизации отличала китайцев от всех остальных, квалифицировавшихся как «варвары». Такой этноцентризм был присущ и Древнему Риму, являвшемуся одним из истоков цивилизации Запада, и проявлялся в его функционировании на протяжении многих столетий. Тем не менее, необходимо иметь в виду, что китаецентризм представляет собой устойчивый стереотип, составляющий ядро китайской культуры.

Понятно, что процесс генезиса китайской цивилизации является длительным, сложным и противоречивым, имеет свои этапы, характеризуется перемещением народов, диффузией культур и впитыванием идей и технических достижений других первичных цивилизаций Старого Света. «Стимулирующее воздействие идей и технических достижений, развитых на Среднем Востоке, дав мощный толчок продвижению вперед культур Индии и Греции, лишь время от времени достигало, преодолев просторы Азии, Китая. Важность местных традиций в формировании собственно китайского стиля жизни была существенно выше. И не удивительно. Непроходимые пустыни, непреодолимые горные хребты и расстояние в три-четыре тысячи миль отделяли долину реки Хуанхэ, где зародилась китайская культура, от древней цивилизации Среднего Востока. Географические препятствия подкреплялись еще и социальным барьером, воздвигнутым примерно в 1700 г. до н. э., когда воинственность и бессмысленная жестокость варваров исключили передвижения от оазиса до оазиса на всей территории Центральной Азии как раз тогда, когда китайская культура только начинала обретать свою форму»⁴⁶. Однако генезис и развитие Китая происходило не в вакууме, у него были контакты с цивилизациями Среднего Востока (шумерской, древнеегипетской), Индии и Юго-Восточной Азии. В первую очередь, различие в методах земледелия определяло различия в обыденной жизни цивилизаций Дальнего Востока и Западной Евразии⁴⁷.

В научной литературе подчеркивается, что об истоках китайской цивилизации мало что известно, что археологические данные практически ничего не говорят о династии Ся (начало относят к 2205 г. до н. э.), которая в исторической китайской традиции считается первым человеческим (а не легендарным божественным) государством. «О династии Ся известно немногое; первое упоминание об этом доме императоров встречается в классических текстах, созданных спустя две тысячи лет после описываемых событий. Очевидно, столица династии Ся, в Эрлитоу в провинции Шаньси, была основана на последней стадии развития культуры Луншань… Придворные ученые уже пользовались оригинальной системой пиктографических знаков, созданной на основе ранних символов, возникших на данной национальной почве. Более поздние культуры почитали династию Ся за создание в период ее правления первого китайского календаря»⁴⁸.