Красный дровосек
Шрифт:
Невысокого роста, коренастый парень с простым лицом и по-военному короткой стрижкой прослужил уже два года молодости из трех призывных, которые он должен был отдать родине. Во флот не попал, хотя и хотелось, там срок службы был пять лет, но зато моряком! Пухлый доктор прервал его размышления и довольно улыбнулся.
– Сомов, вы прошли предварительный отбор, я вас поздравляю, теперь вам выдадут предписание на командировку в Москву.
Андрей удивился, в Столице он не разу не был, и не думал, что попадет когда-либо. Был он из глухой деревушки в Свердловской области, где проживала его мать с отцом и младшими пятью детьми.
– Вы окончили семилетку, почему не учились дальше?
– Я старший
Пухлик подслеповато наклонился прочитать запись в своих бумагах.
– Хорошо, плотник по образованию, с места службы характеризуется положительно, комсомолец, отличник боевой и политической подготовки...
– Думаю, вопрос решен.
Председатель комиссии поставил подпись и шарахнул печатью по документу. Еще с парой человек и сопровождающим они отправились в тот же вечер на вокзал, ехать до Столицы предстояло в дорогом купейном вагоне, кушали в вагоне-ресторане, ребята были в культурном шоке. Сопровождающий был как человек- ни рыба-ни мясо, хоть и в чинах, но строить их не пытался, чем молодежь и воспользовалась, прикупив парочку бутылок и распив их прямо в купе. Мужик только внимательно за ними наблюдал и ничего не сказал на происшествие. Андрей почти не пил, поэтому был достаточно трезв, когда его новые знакомцы начали препираться между собой. Ему с трудом удалось разнять пьяную драку. Это была проверка, через три дня его компаньоны получили билет с обратным адресом, и отправились дослуживать в свои части. А парня привезли на подмосковную дачу, бывшую вотчину царского князя и расположили в просторной казарме с двумя десятками молодых парней со всех концов страны.
Никто ничего им не объяснял, но и ничем не озадачивал. Ешь, спи- служба идет, чем ребята и пользовались, переговариваясь между собой и строя всяческие предположения. У них брали только кровь и мочу на анализы, последний раз проверяя их пригодность. Отсеяли шестерых, осталось шестнадцать человек, с каждым из которых разговаривали отдельно, предварительно взяв подписку о неразглашении.
Андрей наблюдал, как выходят из кабинета с приезжими работниками органов его новые знакомые с задумчивыми рожами, и ничего не говорили. На все вопросы они отвечали, мол тебе все скоро расскажут.
– Ну, если скоро все равно расскажут, тяжело намекнуть что-ли?
– Не положено...
В кабинете его ждало трое человек, начавших задавать перекрестный опрос на разные темы. Он начал волноваться, по спине уже бежал пот, хоть он и старался выглядеть спокойно и держаться молодцом. Вопросы были разные, и про родственников за границей, и про то, в какой белогвардейской банде служил его отец, и о том, что он неоднократно неуважительно отзывался о Советском Союзе и его руководстве. Андрей понял что попал, но отвечал уверенно и вежливо, несмотря на грубость. Родственников за границе у него никогда не было, отец был красным партизаном, а свою Родину и товарища Сталина он любит всем сердцем, и готов с радостью отдать за него жизнь если придется. Промурыжив его еще так полчасика, троица с неохотой предложила ему пройти в соседнюю, чуть приоткрытую дверь.
– Можно?
– Входите, присаживайтесь товарищ...
В небольшом кабинете было распахнуто окно и шел запах весенних цветов. Человек представился Иваном Максимовым и предложил горячего чаю с лимоном. У парня пересохло горло и он не стал ломаться и отказываться, мужчина одобрительно кивнул и медленно заговорил.
– Вы не были до этого в Москве?
– Вот только на вокзале и побывал...
Мужчина подмигнул грустному парню.
– Это не простительное упущение, собирайтесь я приглашаю вас к себе в гости!
– А можно, меня отпустят?
– Можно,
Иван Максимович протянул ему руку для рукопожатия и хлопнул другой по плечу приободряя. Андрей переоделся, и через час они выезжали в город на блестящей лаком машине. Водитель, как и его куратор, был одет в форму НКВД. Всю дорогу Иван не молчал, а рассказывал про город и указывал на названия улиц, по которым они ехали.
– Запоминай дорогу, чтобы мог найти меня, если придется...
В новой квартире на третьем этаже их встречала молодая жена Ивана Максимовича и их одиннадцатилетняя дочь. Куратор представил Андрею семью, и Анна Викторовна пригласила за стол, пообедать. Несносная болтушка Нина трещала без умолка. Пока мать не сделала ей замечание, та успела похвастаться и о посещении кремлевской елки, и о том, что они летом поедут на море отдыхать, и о том, что она вырастет и будет учится на врача. Андрей кивал и улыбался. После обеда отец попросил дочку составить компанию молодому человеку и показать город. Глаза у девочки расширились от удовольствия, отказываться провести выходной вечер в компании кавалера она не хотела. Так его утащили из-за стола под смех родителей на улицу. Они прошли пару кварталов и оказались в самом центре. Нина первым делом повела его в кинотеатр, молодой человек не стал ей перечить и купил два билета, потом они посидели в летнем кафе, поели вкусного мороженого, и еще немного прошлись. Андрей хотел попасть на представление в цирк, но девочка сказала, что он сейчас не работает.
– Жалко, а куда еще можно сходить?
– В театр, родители ходят, но на хорошее представление нужно доставать билеты за ранее.
На представление они попали, даже очень хорошее, Андрею комедия понравилась, и Нина хохотала всю дорогу. Вернулись они вечером и Иван Максимович вызвал ему машину, в "казарму". Парень был удивлен тем, что такой высокий начальник решил познакомить его со своей семьей. Им по-прежнему никто толком не объяснил, зачем собрали столько молодых ребят, и для чего хотят использовать.
Следующим утром всех разбудил молодой военспец в форме, и представился их инструктором. Он выгнал их в одних трусах на улицу и организовал что-то типа зарядки. Они бегали по кругу, прыгали на одном месте и крутили руками, пока паре ребят это не надоело. Они задали справедливые вопросы. Что это за хмырь, который их тут гонять вздумал, и какие у него на это права?
– Разговорчики товарищи! Упор лежа принять, отжимаемся на счет...
– Да иди ты в пень колоду, какие отжимания? Не первый год служим, почему вас не представил старший там, или кто у нас тут командир?
– Представят еще, а пока продолжим занятия...
Белобрысый и рослый Петр не унимался.
– Вот когда представят и продолжим, а пока ты- никто и звать тебя- никак!
Военспец пожал плечами и ничего им не ответил, лишь призвав других продолжить занятия. Петр ушел досыпать, за ним последовал его товарищ, тренер несмотря на богатырское здоровье и не думал их останавливать или отзывать, он вел себя как ни в чем не бывало.
– Продолжим зарядку товарищи.
Зарядку продолжили, неодобрительно бурча время уже подвигалось к завтраку, но физрук и не думал останавливаться. Молча ушли еще два человека, остальные недоуменно посматривали им в след. Когда нагрузка от кача перешла к турнику и брусьям на площадке, пару человек сдалось. Тихо, по-итальянски бастуя, они делали вид, что не могут уже ни разу отжаться на брусьях или подтянутся. После завтрака и до обеда ребята делились впечатлениями, решив потребовать уже объяснений, зачем их тут собрали? Андрей молчал, думая про себя, он отдыхал от этого дикого физо.