Красный мир
Шрифт:
— Объект класса «данные удалены», — с отвращением отплевываясь, проговорила девушка-телепат, — следует хранить в защищенном «данные удалены», во избежание стремительного «данные удалены» персонала
— К счастью, во всём этом есть и положительный момент, — всё же, обронил магистр Роммей.
— Какой? — нетерпеливо воскликнул Арден. Хоть какие-то хорошие новости….
— Медовый месяц тебе предстоит провести в тёплом, мягком климате планеты Ухика, — на лице магистра Роммея расплылась добродушная усмешка.
— Я даже не сомневался, — вырвалось у молодого магистра. Эния будет в полном «восторге».
— Заодно выясни, кто грохнул тамошнего Зверобога, — передал ему напутственную фразу Роммей, — Он был единственный на весь мир, а значит божественная сила должна была в полном объеме передаться ближайшему к нему существу. Это может быть очередная рыба, медуза, ракообразный моллюск… или кто-либо ещё.
— Кто-либо ещё? — Арден почувствовал легкую недосказанность, и почему-то оговорка магистра показалось очень важной.
— Например, человек, — пожал плечами Роммей.
— Но не метаморф? — удивился Арден.
— Нет! — неожиданно потеряв терпение, рявкнул на него Роммей, — «Божественная метафизика», демон тебя подери, том второй, часть первая. Подучи матчасть, магистр, прежде чем окажешься на Ухике. Вот мой тебе, добрый совет. А теперь всё, иди. Надоел.
— Уже иду, — буркнул Арден, открывая дверь из кабинета носком правой ноги. Его медовый месяц! Его драгоценный
***
Ухика
— Гуу! — восторженно прогудела Лилия, дочь Алёны и Виктора, во все глаза разглядывая открывшуюся перед ней картину.
Некогда выловленная ею прямо из воздуха четверолапая рыбина шла по воде, аки посуху. Её рыжие волосы испускали мягкое лунное сияние, а зелёные глаза сверкали подобно иллюминации удильщика в кромешной, глубоководной тьме. Однако самым поразительным во всей этой картине было поведение бабули.
Она с ней разговаривала! Её любимая бабуля произносила слова, а рыжеволосая рыбина ещё и смела, каким-то образом, осмысленно на них отвечать! Лилия сама ещё толком не понимала большинства обращенных к ней слов, за исключением, разве что, «ата-та» или «стоять на месте, сказала!». И увиденное ею безобразие она, закономерно, терпеть не стала.
Что эта рыбина, без году неделя, себе позволяет? Думает, что раз сверкает точь-в-точь, как та здоровенная каракатица ростом до Небес, то ей можно её обставлять!?
Вот тебе, получай! Лилия хлестнула по воде здоровенным плавником, обдав четверолапую рыбину вместе с бабулей горою брызг. На ней тут же остановился осуждающий взгляд двух пар глаз — бабули и рыбины… после чего они тут же вернулись к своей болтовне, как будто Лилии вовсе не существовало!
Детеныш метаморфа заплакала от одиночества, выводя своим голосом горестные рулады.
Продолжение следует…