Красный опричник
Шрифт:
Невеселые мысли завели Лаврентия Павловича далеко в дебри логики: индуктивной и дедуктивной; он едва не заплутал в собственных мыслях, пытаясь отыскать начало клубка в который спутались его умозаключения. В тот момент, когда Берия наконец решил, что для логических построений у него маловато информации, трое дюжих сотрудников НКВД ввели Андрея Константиновича. Вопреки опасениям Кречко, он был в довольно пристойном виде, если не считать помятых галифе и кителя. Ну, и недельной небритости на
— Товарищ нарком, заключенный Волков доставлен!
— Благодарю! — кивну Берия, — вы можете быть свободными. Подождите за дверью!
— Но, товарищ нарком…
— За дверью! — с нажимом произнес Лаврентий Павлович, — гражданин задержанный понимает, что ему отсюда не уйти… не правда ли… Андрей Константинович?
Волков кивнул.
— Задержанный все понимает. Ноутбук не профукали? — это уже вопрос к Кречко. Тот отрицательно помотал головой.
Берия жестом приказал конвойным уйти и незаметно приоткрыл средний ящик стола, где у него лежал маленький «коровин». Тульский завод снабдил этими «пукалками» практически весь высший командный состав Красной Армии, но в серию они так и не пошли. В 1928 году подобный «подарочек» получил и Сталин, однако приказ о вооружении командного состава был подписан на легендарный ТТ. Тульский пистолет системы Токарева имел больший калибр, увеличенную дальность стрельбы и был начисто лишен некоторых недостатков ТК. Некоторые и них, например, застревание пули в стволе — весьма огорчали стрелков.
Но в настоящий момент Волков даже не подозревал о существовании каких-то «коровиных», поэтому сделал вид, что не заметил, как рука наркома тенью метнулась к ящику стола. Забавно, но Кречко заметил, что Волков заметил. Он нервно дернул уголком рта и обнажил прореху в верхней челюсти. Этот зуб он потерял еще на Гражданской войне: пойманный за шкирки скаут петлюровцев брыкался, точно бешеная лошадь. Иван Михайлович виновато развел руками:
— Вы поймите, Андрей Константинович, ну не имел я права вам верить! И сейчас не имею… бродит неизвестный субъект по территории укрепрайона, приборчик у него непонятный с собою… фокусы какие-то демонстрирует над собою.
— Наше ведомство служит партии и народу страны и не имеет права на ошибки, касаемо всяческих шпионов! — скрипучим голосом наставительно произнес Берия.
— Ага! — кивнул Волков, — поэтому четверть страны и пребывает ныне в ГУЛАГе. Как с этим быть?
— Мы не святые! — сквозь зубы почти без акцента процедил нарком, — но стараемся быть объективными. Чистка рядов проводится и внутри самой системы…
— Да кто вы такой, чтобы нас упрекать! — не вытерпел Кречко.
— Вот те раз! — огорчился Волков, — я, по-моему, объяснил вам на доступном уровне! Что же мне теперь, новую легенду сочинять?
— Ваши слова проверить… у нас нет никакой возможности, — твердо сказал Берия, — поэтому извините, но мы вам пока не верим.
— Кассандре тоже не верили! — буркнул Волков, — а в результате Троянская война началась…
— Еще одна красивая легенда! — перебил более образованный Берия.
— Что вам, дату смерти… Блюхера сказать, что ли?
Берия задумался. Точной даты расстрела Блюхера он не знал и сам — мельком просмотрел приведенные в исполнение приговоры и сделал необходимые пометки. А если… нет! Но все же…
— Вы лучше скажите дату моей смерти! — решился наконец он.
— А что толку? — ухмыльнулся Андрей Константинович, — пятнадцать лет ждать будете, чтобы проверить мои слова?
Глубоко внутри Лаврентия Павловича распрямил спину червячок сомнения. Авось, этот малый прав, и он не последует в топку революции вслед за Ягодой и Ежовым. Хотя бы в ближайшее время. Тут же в разговор влез Кречко.
— А что, Блюхера уже…
— Девятого ноября! — кивнул Волков, — отлично помню, потому как эта дата — день рождения моего старшего сына.
— А война будет? — продолжал расспросы Иван Михайлович.
— Ну, хватит! — хмыкнул Андрей Константинович, — у вас допуск есть соответствующий, чтобы такие вопросы мне задавать? Вижу, ваши спецы так и не научились курсор «трэк-пойнтом» гонять. Иначе бы вы у меня подобных вещей не спрашивали…
— Любопытно! — протянул Берия с едва уловимым акцентом, — что вы еще поняли?
Понял я и еще одну вещь: вы не знаете, что у меня спросить, чтобы мне поверить, а я сейчас не знаю, что сказать, чтобы вы мне поверили.
— В принципе, верно, — признал Берия, — а когда вы будете знать? Не скажу, что время нас поджимает, но все же…
— Время вас как раз и поджимает, — загадочно произнес Волков, — я бы мог приступить к процессу убеждения прямо сейчас, но меня смущает присутствие товарища старшего майора…
— При чем здесь я? — взвился Кречко, но Берия уже все понял и сказал:
— К сожалению, прямо сейчас не получится. У меня через двадцать минут совещание. А вот завтра вечером — пожалуйста. Но не забудьте приготовить самые веские аргументы для моего убеждения.
Лаврентий Павлович нажал на скрытую в панели стола кнопку, и тотчас в кабинет вошли сотрудники НКВД. Не раздумывая, нарком приказал старшему:
— Приготовить гражданина задержанного к транспортировке. Выдать ему теплую одежду: тулуп, шапку и варежки. Вас, гражданин Волков, переводят на другой объект. Постарайтесь не конфликтовать с тамошней охраной.