Красный Петушок

Сэблетт М.

Не успел Жан Рибо закончить свои замечания, как послышался еще один громкий зов с реки, и вскоре де Лодоньер показался на палубе. Его лицо, когда-то румяное и красивое, теперь было бледно и измучено: глаза утратили обычный блеск; но он довольно быстро двигался навстречу Жану Рибо, и через минуту они заключили друг друга в объятия. Некоторое время они ходили по палубе бок о бок и тихо беседовали: де Лодоньер нетерпеливо и быстро, а Рибо спокойно и медленно. Вскоре беспокойное выражение стало исчезать с лица де Лодоньера, и на нем появилась обычная улыбка.

Затем Жан Рибо повернулся ко всей компании.

— Я нахожу обвинения, выдвигаемые против де Лодоньера, маловажными; это пустяки, и против них я привез лекарство в лице мсье Робера; об этом я с вами потолкую попозже. Я привез новые семена для посева, много припасов и солдат для защиты от испанцев. Мне говорили, что мы должны их ждать, и довольно скоро. Но я надеюсь, господа, что в конце концов мы здесь создадим Новую Францию, которая изумит наших друзей на родине.

В дальнейшей беседе он сообщил, что ничего не слышал об испанском флоте, что не встретил ни одного судна; наоборот, путешествие было спокойно и обошлось без всяких приключений.

Бело и Лашерр были немного смущены, когда дело приняло другой оборот, и без дальнейших разговоров ушли.

Де Меррилак после некоторого колебания последовал за ними и, проходя мимо, удостоил меня наглым взглядом, и ответ на который я расхохотался. В общем, я был доволен таким положением вещей, так как у меня не было основания бояться, что между нами может произойти столкновение.

— Но эти испанские интриганы используют все против нас, — говорил Жан Рибо, когда я опять стал прислушиваться к разговору. — Я не боюсь столкновения. С таким судном, как «Тринити», с таким прекрасным запасом оружия и амуниции, какой имеется у нас, мы в состоянии будем совершить такие подвиги, которые принесут нам много славы.

— А. не лучше ли сражаться на суше? — вставил Мартин. — Мы могли бы изнурить их в здешних болотах и имели бы преимущество перед ними, хорошо зная эти места.

— Нет, дорогой Мартин, море имеет свои преимущества для моряков, — ответил Рибо, — а я моряк. Я погиб бы на суше.

— А я — на воде, — сказал Мартин с улыбкой. — Но не будем переходить мосты, пока мы еще не достигли их.

— Мне кажется, — сказал де Лодоньер, — что с нашими новыми силами форт может быть поставлен в такие условия, что сумеет выдержать, при надобности, длительную осаду; и мы могли бы вести наши операции с большей уверенностью на суше.

— Быть может, вы правы, но не будем в первый же день нашего прибытия обсуждать этот вопрос, — ответил Жан Рибо. — Нам нужно, прежде всего, отдохнуть, а затем мы совместно решим все проблемы.

Глава XVI

Зловещие суда

Последующие дни, полные суеты, были посвящены выгрузке громадного количества припасов, привезенных Жаном Рибо. Лодки то и дело шныряли между судами и берегом; матросы отдыхали после длинного путешествия; вновь прибывшие исследовали окрестности форта — некоторые смело, другие робко — в зависимости от темперамента.

Как раз в это время я стал замечать таинственные действия и частые путешествия Мишеля Берра на юг. Ежедневно я встречал его уходившим или приходившим и именно только в этом направлении; но к моему великому сожалению, я этим тогда не особенно заинтересовался. Он обращался ко мне, в случае надобности, своим обычным вкрадчивым тоном, хотя я однажды заметил более обыкновенного насмешливое выражение на его хитром лице и более острое злорадство в единственном его глазу. Это причинило мне некоторое беспокойство, но скоро я забыл о нем. Таким образом, уже много времени прошло с тех пор, как я почувствовал ненависть этого человека, не причинившую мне пока никакого вреда, и я стал его еще больше презирать. Я его по-видимому, переоценил, оказывая ему внимание, которого он не заслужил, остерегаясь его. Он, должно быть, кое-что прочел на моем лице, потому что его глаз засверкал ироническим сожалением, как будто он увидел ребенка, игравшего острым орудием, или между ног дикой лошади. Я вздрогнул, задумался на некоторое время, но скоро отделался от этого в беготне и суете, происходившей вокруг меня.

Эти дни глаза наши были устремлены к морю, выискивая на далеком горизонте первые признаки жизни; но это произошло только на седьмой день после прибытия Жана Рибо, когда наша бдительность была, наконец, вознаграждена. Утром 4 сентября мы увидели на горизонте паруса большого судна. За ним следовали другие, поменьше, всего мы насчитали пятнадцать — сильный флот, медленно двигавшийся по легкому ветру. Мы не сомневались, что это испанские суда — мрачные и зловещие под ясным небом. Затем ветер, стих, и они остановились; как ни напрягали зрение, мы не могли их распознать.

Жан Рибо спешно послал за Лодоньером, ле Мойном и другими. К ним присоединились Мартин, я, молодой Рибо, мсье Ортес, первый офицер Жана Рибо; со всеми нами Рибо держал совет.

Рене де Лодоньер и Мартин Белькастель стойко держались своего плана сражаться на суше в то время, как Жан Рибо был тверд в своем решении произвести сражение на море.

— Таким образом, — настаивал он, — мы отодвинем битву от форта и в то же время оставим базу для отступления.

— Мы будем иметь преимущества на суше при защите форта, — возразил де Лодоньер.

— И мы должны помнить, что у них два судна против нашего одного, — сказал Мартин.

— Да, и пять человек против нашего одного, без всякого сомнения! — ответил Рибо. — Преимущество, которое, согласитесь, потребует много усилий, чтобы преодолеть его.

Каждый из них упорно держался своего мнения. Я благоразумно молчал, как и подобает таким молодым людям, как я. Наконец, Жан Рибо заставил умолкнуть всю оппозицию неопровержимым аргументом.

— Я очень сожалею, что вынужден так поступить, — сказал он с решительной ноткой в голосе, — но я настаиваю на выполнении моего плана. Я здесь начальник и, думаю, никто в этом не сомневается?

Он посмотрел на всех присутствующих.

Бородатое лицо де Лодоньера вспыхнуло, он закусил губы, но ничего не сказал. Мартин некоторое время смотрел молча на Рибо. Затем он улыбнулся.

— По крайней мере, ваша позиция имеет одно качество, — заметил он, — мы пришли к определенному решению.

— Я здесь оставлю небольшие силы под начальством де Лодоньера, — сказал Рибо, — а остальных возьму с собою.

Каждому из нас он назначил работу: де Лодоньеру разместить на суда всех тех людей, которых он сумеет предоставить; Мартину быть его помощником; мне — наблюдать за движением иностранных судов. Де Лодоньер настаивал, чтобы Мартин и я остались в помощь ему при защите форта, если битва на море окажется неудачной, что весьма вероятно, принимая во внимание превосходящие силы неприятеля. Это разочаровало меня и Мартина, так как я жаждал видеть морское сражение, а Мартину не хотелось упускать случая сразиться с испанцами.