Красный рыцарь

Кэмерон Майлз

Отец прочитал молитву, и… Бог указал ему путь. Кто бы последним ни заходил в подвалы, он оставил дверь незапертой. Священник кое–как доковылял до пологого спуска в хранилище и осмотрелся. Он сполз вниз и, поднявшись, нащупал лампу со свечой и огниво. Господь благоволил ему. Дальше путь лежал по ступеням еще глубже, в кромешную тьму. Наемники предусмотрительно нарисовали на стенах стрелки, указывающие дорогу. По ним отец Генри и двинулся.

ЛИССЕН КАРАК — ШИП

Со

страхом Шип следил за тем, как его ударные войска выходят на равнину, оставляя позади леса. Недели осады обошлись слишком дорого, и теперь чародей гадал, хватит ли ему сил пережить эту схватку. Однако страх поселился в нем несколько ранее.

Стоило Шипу взять крепость в осаду, и на противоположной стороне реки появилось неведомое, в сравнении с чем сам чародей был не сильнее шамана–боглина. Оно применило всего одно заклинание, столь сложное и могущественное, что любые чары мага казались лишь безобидными детскими шалостями. После чего исчезло.

Сила. Великая сила земель Диких.

Стоя на границе выжженных полей, Шип наблюдал, как бежит навстречу ненавистному врагу собранное им воинство, воплощенное возмездие королю и его бестолковым прихвостням. Смотрел, как боглины захватывают безлюдный Нижний город и лавиной несутся вверх по улицам. А в голове без конца вертелась всего одна мысль: «Будь ты проклят, демон. Ты оказался прав. Я всего лишь пешка».

ЛИССЕН КАРАК — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ

По мосткам, перекинутым через обожженную, с вкраплениями стекловидной массы, траншею перебирался капитан со своими людьми, выстроившимися в колонны по одному. Два деревенских паренька с алебардами приветственно помахали ему, а потом ободрительно заулюлюкали. Да и почему бы им не радоваться? Это же не они скачут на полчища боглинов.

Капитана разобрал смех. Он обернулся: за ним следовали Жак, оружейник Карлус с болтавшимся на боку сигнальным горном и Майкл со знаменем.

— Перестраиваемся, — приказал он.

До ближайших боглинов оставалось меньше шестисот шагов.

Красный Рыцарь взглянул на Замок у моста, надеясь увидеть короля. Осмотрел противоположный берег реки, но ничего не смог разобрать, поскольку главное сражение еще только намечалось у подножия горного хребта. Там собралось две тысячи рыцарей.

Король подоспел как раз вовремя.

Капитан видел, как через мост переходил небольшой отряд рыцарей. Знамя из Галле, но он не мог определить, чье именно. «Поторапливайтесь!» — подумал он.

Его латники и рыцари всех воинских орденов, сформировав две колонны, продвинулись вперед еще на двести ярдов, оставив такое же расстояние с обоих флангов.

Капитан был в самом центре войска. Между людьми и боглинами оставалось приблизительно четыре сотни шагов.

— Готовность! Шагом! — крикнул он, и Карлус протрубил его приказ остальным.

— Запомните сегодняшний день, ребята! — послышался голос Тома.

Под копытами лошадей, хотя и продвигавшихся шагом, дрожала земля. Позвякивала конская сбруя, к общему шуму добавлялся перезвон брони. Песнь рыцарского войска.

Двести пятьдесят шагов.

— Рысью!

От бега полутора сотен лошадей земля заходила ходуном, словно во время землетрясения.

В прошлый раз враг сильно недооценил людей. Теперь он отправил в бой больше дюжины гигантских троллей, ревущих и стремительно сокращавших расстояние в несколько сотен шагов между собой и задними рядами их же пехоты. Но, как и королю, им уже не успеть к началу схватки.

Капитану представлялось, что на открытой местности тролли будут сражаться не ахти как и против конных рыцарей им не хватит прыти. А может, это только казалось? Но времени для подобных размышлений не осталось. Да и для обдумывания тактики и стратегии тоже.

Красный Рыцарь оглядел поле, при этом шея отозвалась болью. Галлейские рыцари двигались вдоль траншеи, как и арбалетчики из Лорики, подгоняемые громкими приказами сэра Милуса. К моменту столкновения с врагом их ряды будут плотно сомкнуты.

Два фронта сближались друг с другом со скоростью несущейся галопом лошади. Боглины не собирались отступать, но им недоставало слаженности, поскольку они, словно рой насекомых, парящих над землей, были каждый сам по себе.

— В атаку! — крикнул капитан.

Правда, в грохоте копыт ни Жак, ни Карлус его приказа не расслышали. Тогда Красный Рыцарь наклонил копье вперед, уперев его в крюкоподобную опору под рукой, готовый пробить ближайшую цель, и горнист, сообразив, тут же протрубил сигнал к наступлению.

Капитан подался еще чуток вперед. На несколько ударов сердца он воплотил мечту далекого детства, когда, будучи мальчишкой, грезил о доблести и славе и рисовал в своем воображении именно такую картину. Он был ветром, пением копыт и, конечно же, острием копья.

Щуплые боглины нанизывались на копья так легко, что почти не оттягивали оружие к земле, словно расставленные по полю соломенные куклы. Рыцари посильнее пробивали по три, четыре, а то и пять тварей, прежде чем древко оружия ломалось или вонзалось в землю под весом насаженных на него тел, и его приходилось бросать, чтобы не вылететь из седла самому. Расстояние между всадниками позволяло сметать ряды боглинов и маневрировать между ними, сбивая с толку.

В течение нескольких секунд рыцари разбили первую волну Диких. Однако, как грязь забивается в борону и мешает вспахивать землю столь же быстро, так и несметная орда боглинов постепенно стала сдерживать наступление рыцарей. Боевые кони, пусть и могучие, вынужденно замедляли бег не только из–за плотности вражеских рядов, но и из–за вязкости усыпанной телами Диких земли. Атака захлебывалась.