Красотка
Шрифт:
– Этот Оливер Рок. Зачем ты принимаешь в нем такое участие? Он тебе не родня и не приятель.
– Тут ты права, – согласился Ларри и глотнул горячей воды с лимоном – это был его любимый утренний напиток. – Но Айзек знаком с родителями Оливера уже сто лет, и мальчику нужен совет.
– А я так не считаю! – огрызнулась Тейлор. – Мне он показался обыкновенным выскочкой. И вообще, он не «мальчик», а взрослый мужчина.
– Как ты всегда критична к другим людям! – заметил Ларри, приступая к салату из папайи, яблока и
Тейлор уставилась на своего мужа-гения. Каждый день он ел на завтрак одно и то же, и это ее бесило. К чему такая пунктуальность?
– Я просто говорю, что думаю, – холодно сказала она.
– Твое право, – ответил он.
– Кстати, у меня есть новость, – объявила она, решив его позлить. – Помнишь, пару недель назад я с тобой советовалась об одной роли? Для кабельного телевидения?
– Ну, помню.
– Так вот, я решила ее взять. Ларри не донес до рта свою папайю.
– Ты… что решила?
– Ларри, я беру эту роль. Мне надоело сидеть без дела.
– Но ты вовсе не сидишь без дела. Ты работаешь над своим сценарием…
– Да, но пока он еще не готов, а мне надо себя чем-то занять. Мне необходимо реализовать свои творческие возможности.
– Но, дорогая…
– Ты каждый день на студии, – перебила она. – Тебе хорошо, ты все время занят. Я актриса и хочу работать!
– Да что это с тобой? – нахмурился Ларри. – Я считал, у тебя есть все для полного счастья.
– Творческое бездействие повергает меня в крайнюю степень депрессии, – заявила Тейлор. – Поэтому я и согласилась на эту роль. Съемки уже начинаются.
Ларри снял очки и положил на стол рядом с аккуратно сложенным свежим номером «Нью-Йорк таймс».
– Ты не считаешь, что мне следовало бы ознакомиться со сценарием?
– Нет, Ларри. – Она мотнула головой. – Это же не сценарий молодого автора, нуждающегося в твоем совете.
Он забарабанил пальцами по столу. Верный признак беспокойства.
– А могу я полюбопытствовать, кто режиссер?
– Одна женщина.
– Ну, понятно, – раздраженно произнес он. – Это же кино про гомиков.
– Успокойся, дорогой, – заворковала Тейлор, упиваясь произведенным эффектом, – ты нарушаешь принцип политкорректности. И чтоб ты знал, это кино не про гомиков, а трогательная история любовных отношений между двумя женщинами.
– Я поражен, что ты приняла такое решение, не посоветовавшись со мной.
– Зачем же я стала бы тебя беспокоить? – простодушно сказала она. – Ты ведь занят своей картиной. – Глубокий вздох. – Как жаль, что в твоем фильме не нашлось роли для меня, хотя для Айзека ты наверняка что-нибудь подберешь. Как всегда.
Ларри помолчал.
– Тейлор, у нас с тобой все в порядке? – осторожно начал он.
– Разумеется.
– Ты уверена?
– А что у нас может быть не в порядке? – вскинулась она.
– Я знаю, ты злишься, что я мало помогаю тебе с твоим фильмом. Но, радость моя, ты себе представить не можешь, какой у нас жестокий бизнес.
– Ларри! – в нетерпении воскликнула она. – Я много лет актриса, у меня десять ролей в кино, а на телевидении – и не сосчитать. Ты их, наверное, все не помнишь, но до тебя я работала постоянно. У меня никогда не было перерывов в съемках.
– Я знаю, – сказал он. – Но мы ведь с тобой говорим о крупнобюджетной картине. Да, я признаю, что уделял твоему проекту мало внимания. Но я просто не хочу, чтобы ты потерпела фиаско.
– А почему ты так уверен, что это будет фиаско? – сухо спросила она. – Ладно, можешь не отвечать. Так или иначе, в этом новом фильме я возьму реванш!
Испортив день Ларри, Тейлор решила заняться Оливером. Она без предупреждения нагрянула в его квартиру на побережье.
Малыш Рок был дома. Квартира сотрясалась от музыки, в воздухе попахивало «травкой». Оливер, без рубашки, с золотой серьгой и в рваных гавайских шортах, выплясывал посреди комнаты. Под носом у него белели остатки порошка.
Дверь в спальню была открыта, и Тейлор углядела голую девицу, которая лежала на матрасе, неподвижно уставившись в потолок.
– Прощу прощения, – сухо произнесла Тейлор, обращаясь к Оливеру. – Я не знала, что у тебя гости.
– Эй… Черт! В чем дело? – Он едва ворочал языком и неестественно быстро моргал.
Он был под кайфом, и Тейлор ему позавидовала. Нет, сама-то она давно наркотиков не принимала – это все осталось в прошлом, когда она была молодая и глупая. Теперь она жена выдающегося человека представителя голливудского высшего общества и не может позволить себе такой вольности.
– Я приехала за своими деньгами, – объявила она. – Думаю, сейчас, когда ты входишь в высшие сферы, ты не захочешь испортить себе репутацию. Так что будет лучше,, если ты вернешь мне деньги.
– Черт… – промямлил он. – А ты, оказывается, жадная!
– Жадная, говоришь? – Тейлор понизила голос, чтобы девушка не слышала. – Ты являешься в мой дом и работаешь с моим мужем. А о моих чувствах ты подумал?
– Он сам меня пригласил! – возмутился Оливер. – Я что должен был сделать – отвергнуть приглашение Ларри Сингера?
– Оливер, он мой муж! – рассвирепела она. – Ты не понимаешь, что ли? Ты трахаешься с его женой!
– Но ты же ему не расскажешь? – заныл он. – Ведь тебе же будет хуже!
– А знаешь что? – с презрением сказала Тейлор. – Ты и впрямь жалкий выскочка. Сама не понимаю, что я в тебе нашла. Выпиши мне чек, и я немедленно уйду с этой помойки, которую ты называешь домом. А иначе я скажу Ларри, и он сделает так, чтобы твоя карьера была кончена раз и навсегда.
– О'кей, о'кей, – залепетал Оливер, почесывая в макушке. Он достал чековую книжку и выписал ей чек. Тейлор выхватила листок из его рук.