Шрифт:
Владимир Лысенко
Краткая биография путешественника
Хотя по опыту и совершенным путешествиям я являюсь, конечно же, профессиональным путешественником (в России признаю равным себе лишь Конюхова и Малахова), но все-таки считаю себя путешественником полупрофессиональным (профессиональный - значит, зарабатывающий этим), так как все мои экспедиции не принесли мне никакого финансового дохода (а в первые путешествия я вообще вкладывал свои деньги, все, без остатка), так что в свободное от экспедиций время существую на 50 долларов в месяц как обычный нищий российский госслужащий. А в мирной жизни я - старший научный сотрудник Института теоретической и прикладной механики СО РАН, кандидат физико-математических наук, занимаюсь сверхзвуковой аэродинамикой, тема моей кандидатской (защищенной еще в 1982г.) "Устойчивость и переход сверхзвукового пограничного слоя при теплообмене". Тема докторской диссертации (написанной еще пять лет назад, но для защиты которой - из-за путешествий - у меня никак не хватает времени, да и желание это сделать с каждым годом ослабевает) - "Устойчивость и переход высокоскоростных пограничного слоя и следа". Имею 60 научных
А теперь небольшой исторический экскурс. Родился я 1 января (так что фактически мой день рождения никогда отдельно не отмечается, а как бы проходит в рамках общей кампании встречи Нового года) 1955г. в Харькове, там же закончил среднюю школу No.13 и Харьковский Авиационный Институт (самолетостроительный факультет, специализация - аэродинамика). Хотя был распределен в Дубну (в фирму, занимавшуюся крылатыми ракетами), дипломную работу попросил делать в Сибирском отделении Академии Наук (в новосибирском Академгородке). Там мне понравилось, там я остался, там же и поступил в аспирантуру.
Начиная с 7 класса, был круглым отличником, ХАИ закончил с красным дипломом, а аспирантуру с представлением диссертации. Кроме этого, закончил музыкальную школу по классу фортепиано, что потом легко позволило мне освоить гитару (что крайне пригодилось вечерами в туристских походах). Занимался плаванием, шахматами, самбо, регби, велогонками на шоссе (имел 2 разряд), но особенно серьезно (в студенческие годы) - спортивной греблей на байдарке (был кандидатом в мастера спорта).
Водным туризмом увлекся в 7 классе. Бывший выпускник нашей школы заманил меня в секцию при городском Дворце пионеров. Так я и остался в водном туризме (рафтинге, как более правильно принято говорить сейчас), причем, видимо, навсегда. Кроме водного, занимался и другими видами туризма и путешествий. Увлекался однодневными велопробегами (начинал в 6 классе с девяностокилометрового перехода Харьков-Белгород, а кончил велопробегом Харьков-Донецк-Красноармейск протяженностью 270 км - повторяю, это за один день). На швертботе "Мева" пересек Азовское море. Получил значок "Альпинист СССР" в альплагере "Адыл-Су". Участвовал в лыжном походе на Урале из Азии в Европу. Зимой в одиночку поднялся на Говерлу, самую высокую вершину советских Карпат, и заставил себя сделать попытку спуститься с нее на обыкновенных беговых лыжах с мягкими креплениями. Занимался горными походами (вплоть до IV категории сложности включительно). Но основным увлечением оставался водный туризм. За период с 1969 по 1996 г.г. руководил или участвовал в более, чем 150, водных походах и экспедициях (включая как простые 2-3 дневные, так и шестой категории сложности).
Самостоятельные походы начались в 8 классе (когда мама купила нам байдарку "Салют"), сначала по Харьковской области (рекам Лопань, Мжа, Уды, Харьков, Северский Донец и другим), затем - по Белгородской (Оскол, тот же Северский Донец), Полтавской (Ворскла) и Донецкой областям, Подмосковью (Истра).
Это были простые реки, без всяких препятствий. Главное, что мы, школьники, путешествовали самостоятельно. Мы узнавали окружающий мир, спали в палатках (а сначала даже в байдарках), сами готовили себе пищу, проводили порой мощные тренировки (по 90-100 км в день на гладкой воде) и испытывали огромное эстетическое удовольствие от общения с природой. Собственно, романтика "дальних дорог" и была главной причиной того, что гнало нас из дома. Каждый вечер мы долго сидели у костра, пили чай, играли на гитаре (это делать в нашей компании умели почти все) и пели. Большего удовольствия (скажу даже, кайфа), чем от этих вечерне-ночных "сиделок" у костра с гитарой, бадьей чая и созерцанием миллиона звезд на черном небе, я не испытывал в своей жизни; в эти моменты я был абсолютно счастлив. Со временем маршруты стали усложняться (дважды Южный Буг на Украине, Нюхча, Илекса, Вама, Водла в Карелии), и потихоньку мы перебрались в горы: Урал (река Сылва), Саяны (Ус, Енисей), Карпаты (Белый и Черный Черемоши), Кавказ (Кура, Теберда, Кубань), Памиро-Алай (Сорбо), Верхоянский хребет в Якутии (Хандыга).
Нас уже интересовала сложность рек, но она не была главной причиной путешествий. Мы чередовали сложные походы и простые (Кальмиус и Миус в Донецкой области, река Молочная на юге Украины). Свою компанию и наши байдарки мы назвали "Трамп", что по-английски означает "бродяга". Именно "бродить" по всей стране становилось все интереснее. Отношения в компании были самые дружеские, ведь объединились близкие по духу люди. В нескольких походах с нами был фокстерьер Микки.
Переехав в Новосибирск, продолжил знакомство с разными горными районами Советского Союза - Саянами (реки Она, Иркут, Сисим, Ожу, Азас), Горной Шорией (Мрас-Су), Становым хребтом в Якутии (Тимптон, 600 км в "ненаселенке"), Западным Тянь-Шанем (Арашан). Но лучше всего я, естественно (в силу географической близости), познакомился с Алтаем. Здесь сплавлялся по Бие, Песчаной (несколько раз), Черной Убе и Убе, Катуни (с верховьев), Чуе, Урсулу. Однако с неменьшим удовольствием сплавлялся и по простым рекам -- по Томи, рекам Новосибирской области (Берди и Ине - многократно, Елбани, Буготаку, Большим Изылам, Оби). Участвовал в горных (пешком) походах по Киргизскому хребту, в Заилийском Ала-Тау (походы третьей и четвертой категории сложности).
Я все еще был чистым любителем. Мне просто нравилось путешествовать. Но очень многое изменилось в моем отношении к водному туризму после успешного руководства походом по Иолдо и Нижнему Курагану (с первопрохождением части маршрута) на Алтае. Это был мой первый маршрут с элементами высшей (шестой) категории сложности. И проведен он был весьма удачно, после чего я понял, что могу руководить самыми сложными походами.
Я составил десятку сложнейших водных маршрутов СССР (а это был 1983г.) и решил пройти их. Этими маршрутами были:
1. Муксу (Памир), 2. Чарын с Майнакским ущельем (Северный Тянь-Шань), 3. Гаумыш, Ходжаачкан, Сох (Памиро-Алай), 4. Башкаус (Алтай), 5. Чулышман (Алтай), 6. Аргут (Алтай), 7. Матча, Ягноб, Фандарья, Зеравшан (Памиро-Алай), 8. Обихингоу (Памир), 9. Ойгаинг, Пскем (Западный Тянь-Шань), 10. Большой Нарын, Нарын (Центральный Тянь-Шань).
Кроме этой десятки, мне представлялось необходимым пройти Мажойский каскад Чуи (четвертую и последнюю водную "шестерку" на Алтае) и Бий-Хем (мечта моей юности, Саяны). И с этого момента я стал целенаправленно осуществлять свою программу по покорению сложнейших рек СССР. Правда, сначала (в качестве последней тренировки) мы сплавились в Западном Тянь-Шане по рекам Сандалаш и Чаткал. А затем - пошло и поехало... Мажойский каскад Чуи, Бий-Хем, Большой Нарын и Нарын (мое первое официальное руководство "шестеркой" с официальным первопрохождением каньона "Нарынские водопады", 1985г.), Башкаус, Матча, Ягноб, Фандарья и Зеравшан, Чарын с Майнакским ущельем, Чулышман, Гаумыш, Джиалису, Ходжаачкан, Сох (при этом первопрохождение всего Гаумыша, частично Джиалису и Ходжаачкана, июль 1988г.), Муксу (правда, не полностью), Аргут, Ойгаинг и Пскем. Часть этих походов была откровенной авантюрой (с 1986г., после того, как босс новосибирской МКК стал слишком активно препятствовать моим руководствам "шестерками", хотя я к тому времени уже имел официальное руководство 6 к.с., я стал ходить без маршрутных документов, не оформляясь, при этом меня уже не лимитировало официальное ограничение минимального состава группы в шесть человек). Например, при полном отсутствии береговой страховки (вся группа состояла из нас двоих) мы с Володей Касдорфом на катамаране-двойке прошли без обносов Чулышман от Язулу. Не меньшей авантюрой было безостановочное за полдня (за 8 часов) майское прохождение с тем же Володей Касдорфом на том же катамаране-двойке девяностокилометрового "шестерочного" Большого Каньона на Матче (Памиро-Алай, там, где погиб бывший в свое время весьма известным водник Брежнев), каньона, который определяет "шестерочность" всего маршрута по Матче.
Но мне еще очень хотелось побывать и в Гималаях. Эта горная система издавна манила меня. Еще в конце семидесятых-начале восьмидесятых годов у меня появилась мечта - сплавиться с Эвереста. На физической карте Непала я увидел ущелье, по которому могла бежать река от подножия Эвереста, хотя на этой карте сама река обозначена не была. В дальнейшем мои догадки подтвердились, а предполагаемой рекой оказалась Дудх-Коси. Но идея сплава с Эвереста долгое время оставалась для меня просто мечтой, и реальное ее воплощение не просматривалось. Первым толчком к ее осуществлению послужило успешное восхождение на Эверест в 1982 году команды альпинистов СССР. Из разных дневников и воспоминаний участников экспедиции я узнал о существовании реки Дудх-Коси, о селениях Намчебазар, Тьянгбоче, Лобуче и многое другое. Вторым толчком были выдержки из книги Майка Джонса "На каяках с Эвереста", опубликованные в "Ветре странствий" No.22 за 1987г. Я, естественно, заказал в библиотеке им.Ленина в Москве копию с оригинала книги и прочитал всю книгу на английском языке.
При этом узнал много дополнительных мелких (но весьма полезных) вещей, а заодно обнаружил некоторые неточности перевода на русский язык в "Ветре странствий". Теперь я уже весь был во власти идеи сплавиться с Эвереста.
Активному воплощению задуманного способствовала перестройка в СССР. "Железный занавес" приоткрылся, и появилась реальная возможность вырваться в Непал.
В Москве я познакомился с десятком непальцев. Один из них затем прислал мне и моему другу Саше Горбу частное приглашение посетить Непал. Весной 1990г. мы впервые оказались в этой стране (и, кстати, вообще впервые за границей). С первой попытки (то есть в первый свой приезд в Непал) попасть на Дудх-Коси не удалось (это было сделано только во вторую мою поездку в Непал весной 1991г.). Зато появилась реальная возможность начать осуществлять вторую идею, возникшую после того, как я узнал из примечаний переводчиков книги Майка Джонса о том, что он погиб на реке Бралду в Каракоруме в 1978г. (с Эвереста он сплавился в 1976г.). Дело в том, что Бралду стекает со второй вершины мира Чогори. Я подумал, что это неспроста: 1976г.
– Эверест, 1978г.
– Чогори, а не планировалась ли в 1979 г. Канченджанга, третья вершина мира? Так возникла новая мечта, включающая в себя и предыдущую, - сплавиться со всех восьмитысячников мира. Поэтому, когда в свою первую гималайскую экспедицию попасть на Дудх-Коси не удалось, я без колебаний переключился на выполнение своей второй задачи. И в этой первой экспедиции нам удалось спуститься с пятой вершины мира Макалу (по рекам Барун, Арун) и затем (уже мне в одиночку) с восьмитысячника Шиша Пангма (по рекам Бхоте-Коси и Сун-Коси).
Во второй непальской экспедиции я все-таки сплавился с Эвереста, а также с Лхотзе и Чо Ойю (по рекам Лобуче Кхола, Имджа Кхола, Дудх-Коси, Сун-Коси и Сапт-Коси), Канченджанги (по Тамуру) и Аннапурны (по Марсиангди). Причем сплав с Эвереста я начал от ледника Кхумбу на высоте 4600 м (именно здесь начиналась река), а закончил в Чатаре на высоте 100 м над уровнем моря. Первая моя мечта была осуществлена! И я продолжил реализацию своей второй задачи.
Третью непальскую экспедицию (август-сентябрь 1991г.) я посвятил сплавам с вершин Манаслу (по реке Бури Гандаки), Дхаулагири (по Миагди, Рахугхат Кхоле, Кали Гандаки), Аннапурна (по Моди, Марсиангди); индийскую экспедицию (октябрь 1991г.) в Гималаях - спуску с Канченджанги (по Тисте в штатах Сикким и Западная Бенгалия); пакистанскую (июнь 1992г.) и китайскую (октябрь 1992г.) экспедиции - сплавам с четырех каракорумских восьмитысячников (Чогори, Брод-Пик, Гашербрум-1, Гашербрум-2) по рекам Бралду, Шигар, Инд (в Пакистане) и Яркенд (в Китае), а также (в Пакистане) с Нанга Парбат в Гималаях по Бунару и Инду.